Аполлон Давидсон - Сесил Родс — строитель империи

Репетиции были кровавыми.

Для пионеров репетициями стали нападения на поселки шонов. Под каким предлогом? Ну, это было щюсто. У одного из пионеров пропали какие-то его вещи… Другой убит неизвестно кем. Карательные отряды угоняют скот, жгут селения.

В мае 1892-го, с опозданием на полгода, ндебелы угнали наконец и о перекупке «концессии Липперта». Это привело к крайнему возбуждению, к страстным призывам изгнать пришельцев Вопрос о дальнейших отношениях с англичанами настолько накалил Обстановку в стране, что многие воины, особенно Молодежь, да и индуны, стали почти открыто выражать недовольство поведением инкоси.

«Ни Джемсон, ни Лобенгула не хотели войны», — писал биограф Родса канадский историк флинт.

Это вряд ли. Если Лобенгуле она представлялась катастрофой, то и Джемсон, и стоявший за ним Родс рассуждали иначе. Для них война могла быть нежелательной только по тактическим соображениям, до какого-то момента — пока они не подготовятся к ней достаточно тщательно.

Среди сторонников Родса были такие, кто хотели войны еще в 1890-м, еще во время похода пионеров, когда Родс вместе с майором Фрэнком Джонсоном тайно планировал свержение Лобенгулы. Но Родс тогда ответил горячим головам.

— Я уверен, что наступит день, когда можно будет сделать то, что вам хочется, но вы должны помнить, что в этой стране я имею право лишь добывать золото; поэтому до тех пор, пока матебелы не будут беспокоить моих людей, мне не удастся объявить им войну и выгнать их из их страны, но, как только они нарушат наши права, я положу конец этой игре.

Из этих слов ясно: предлогом для начала будущей войны могло послужить что угодно. Права компании были столь неопределенными, что любое действие ндебелов Родс мог толковать как нарушение этих прав.

В середине 1893 года обстановка для начала военных действий сложилась. Прибыли «Де Бирс» были рекордными за все время ее существования. Родс мог ассигновать на войну крупные средства.

Если исходить из английских свидетельств, то событие, послужившее поводом к войне, выглядело так. В мае 1893-го группа шонов неподалеку от форта Виктория унесла 45 метров медной проволоки, которую служащие «Привилегированной компании» привезли для телеграфной линии. Зачем шонам понадобилась проволока, так и осталось невыясненным.

Администрация компании пожаловалась Лобенгуле. Поселок шонов — то ли имевших отношение к этой проволоке, то ли не имевших — решил задобрить компанию скотом, но Лобенгула счел, что этот скот принадлежал не шонам, а ндебелам. Он послал в район форта Виктория большой отряд воинов — разобраться на месте и наказать виновных. Джемсону уже 29 июня отправил письмо, заверяя, что отряду приказано не трогать белых поселенцев.

Сложность отношений между ндебелами и группой племен шона не была вполне понятна европейцам. Долгое время считалось, что «кровожадные» ндебелы истребляли «миролюбивых» шонов, относились к ним хуже, чем в Древней Греции спартиаты к илотам. Во всяком случае очевидно, что воинственные ндебелы видели в сопредельных племенах шона своих данников.

Трудно сказать, верны ли свидетельства людей Родса о жестокости, проявленной отрядом ндебелов по отношению к шонам, жившим близ форта Виктория. Лобенгула, вероятно, стремился показать шонам, что его власть тут по-прежнему крепка, несмотря на приход пионеров и появление форта. Ну, а Джемсон в приходе отряда ндебелов увидел предлог для войны. Очень уж соблазнительно было объявить себя защитником шонов.

Десятого июля Джемсон послал Лобенгуле письмо с требованием запретить его воинам пересекать «границу». О какой границе могла идти речь? Ее не существовало. О ней ни слова не сказано ни в одном из документов, на которые могла ссылаться компания: ни в «договоре Радда», ни в «договоре Липперта». Даже если считать их документами, имеющими юридическую силу, все же в первом говорилось о праве добывать полезные ископаемые, а во втором — о праве на строительство жилищ и поселков.

Что же Джемсон назвал границей? Вероятно, местность, где кончались земли, населенные народами шона, и начиналась область, где обитали преимущественно ндебелы. Иными словами, Джемсон сделал вид, что власть Лобенгулы — только над ндебелами, на землях же шонов — власть компании.

Вслед за отправкой письма Лобенгуле Джемсон потребовал от индун, руководивших отрядом, чтобы те явились к нему в форт Виктория. Выполняя строгий наказ Лобенгулы не вступать в конфликты с компанией, они пришли к Джемсону. Тогда он заявил, что будет говорить только с одним из них, Маньеву, и ультимативно потребовал, чтобы отряд немедленно отошел за «пограничную черту», иначе он, Джемсон, с ними расправится. На вопрос, где же находится «граница», Джемсон ответил, что ндебелы знают это сами.

Насколько же беспрекословно выполняли воины приказ Лобенгулы, что даже такое вызывающее поведение Джемсона не спровоцировало их на схватку. Но она все равно была предрешена. Срок выполнения своего ультиматума Джемсон показал по солнцу. Оставалось лишь около часа, а до тех мест, которые он считал «границей», было почти пятьдесят километров.

Ндебелов этот ультиматум застал врасплох. Должно быть, Джемсон так и рассчитывал. Все это происходило 18 июля, лишь через несколько дней после отправки письма Лобенгуле, и Джемсон мог быть уверен, что четких инструкций на такой случай Лобенгула не предусмотрел. Или, во всяком случае, что индуны их еще не получили.

Ндебелы стали отходить в направлении, указанном Джемсоном. Но уже через полтора часа он послал им вслед тридцать восемь всадников. Догнать пеших ндебелов не составляло большого труда, особенно последнюю группу, где был больной, которого несли на руках. По этому арьергарду всадники открыли огонь. Убили от тридцати до пятидесяти воинов. Ндебелы и тут, памятуя приказ Лобенгулы, сопротивления не оказали.

Капитана Денди, по приказу которого был открыт огонь, историк Флинт назвал «жестоким человеком». Но разве дело в жестокости капитана? Он делал то, чего от него ожидал Джемсон. А Джемсон в донесении верховному комиссару Лоху, в тот же день, сообщил, что ндебелы первыми обстреляли ковшиков Ленди.

В информации же директорам компании Джемсон, в сущности, прямо предлагал начать войну: «Три года переговоров привели лишь к тому, что матебеды стали чаще вторгаться в наши владения». А о своих действиях гордо докладывал: «Я приказал им немедленно убраться к себе, дав небольшой промежуток времени для исполнения, и заявил, что прогоню Их, если они не уйдут сами».

В отчете министерству колоний верховный комиссар Лох целиком поддержал компанию и оправдал действия Джемсона.