Валерий Воскобойников - Утренние колокола. Роман-хроника

Жизнь оживлялась. Энгельс особенно надеялся на гражданскую войну в Америке. Она должна была подтолкнуть дремлющую Европу, так же как и в прошлом веке.

Младшая дочь Маркса, все ее звали любовно Тусси, родилась вскоре после смерти другого любимого ребенка – Эдгара, сейчас она была уверена, что президент Линкольн не сможет победить без ее советов. Она писала ему длинные письма. Маркс делал вид, что относит письма на почту.

В Германии вновь чувствовалось рабочее движение, оно чувствовалось и во Франции, и здесь, в Англии.

28 сентября 1864 года в зале святого Мартина собрались английские и французские рабочие. Они попросили Маркса прислать оратора от немецких товарищей. Маркс рекомендовал Эккариуса. Сам он тоже присутствовал на трибуне. Зал был забит.

На этом собрании родилось Международное товарищество рабочих. Потом его стали называть Первым Интернационалом. Во временный совет от Германии вошли Маркс и Эккариус.

Марксу поручили написать Учредительный манифест.

«С нетерпением жду Манифеста к рабочим», – писал Энгельс.

Сам он в эти месяцы радовался и грустил. Радовался оттого, что сбывались их с Марксом предсказания: в результате кризиса рабочее политическое движение набирало силу. Грустил – ему, компаньону фирмы, было нельзя публично выступать в Товариществе.

Учредительный манифест, как и прежний, Коммунистический, заканчивался призывом:

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Лиззи, сестра Мери, уже давно была Энгельсу родным человеком.

Так же как и Мери, Лиззи работала на ирландское освободительное движение.

После смерти Мери они вместе переживали горе, и домик на окраине по-прежнему оставался для Энгельса единственным прибежищем в городе.

Постепенно Лиззи становилась все ближе и дороже Энгельсу.

Настал день, когда он назвал ее своей женой.

Энгельс рвался из душного Манчестера на свободу, но в то же время боялся – ведь тогда никто не поможет Марксу. А ему надо обязательно кончить «Капитал».

Две дочери Маркса стали уже невестами, трат стало больше. Небольшое наследство Маркс получил от их общего друга, Лупуса. Вильгельм Вольф скончался после нескольких дней мучительных болей. Но когда друзья вскрыли его завещание, то удивились. В последние годы он жил так скромно, что скопил около тысячи фунтов. Эти деньги он передавал Марксу.

– Теперь, когда ты можешь не отвлекаться на газетные заработки, я прошу тебя об одном: быстрее кончай «Капитал»! – в который раз убеждал Энгельс.

Маркс – Энгельсу

в Манчестер

Лондон, 2 апреля 1867 г.

Я решил не писать тебе до тех пор, пока не смогу сообщить об окончании книги. Теперь она готова…»

Энгельс – Марксу

в Лондон

Манчестер, 4 апреля 1867 г.

Ура! От этого возгласа я не мог удержаться, когда, наконец, прочитал черным по белому, что первый том готови что ты хочешь немедленно повезти его в Гамбург».

Прошло четыре месяца…

Маркс – Энгельсу

в Манчестер

Лондон, 16 августа 1867 г. 2 часа ночи.

Только что закончил корректуру последнего(49-го) листа книги…

Итак, этот том готов. Только тебеобязан я тем, что это стало возможным! Без твоего самопожертвования ради меня я ни за что не мог бы проделать всю огромную работу по трем томам.

Обнимаю тебя, полный благодарности…

Привет, мой дорогой, верный друг!

Это была поистине великая книга!

Написанная ярким, точным языком, она производила переворот в понимании всемирной истории.

Здесь были и математические формулы и научные доказательства, опровергнуть которые не смог бы ни один ученый, потому что они были выведены из законов природы общественных и экономических отношений. И сами законы эти тоже были открыты автором «Капитала».

Буржуазное общество исследовалось в «Капитале» так глубоко и всесторонне, что книга эта была одновременно и энциклопедией этого строя и величественной научной поэмой, доказывающей историческую неизбежность крушения капитализма.

Маркс соединил все звенья своего учения: и материалистическое понимание истории, и открытие законов политической экономии, и учение о социалистической революции, о всемирно-исторической роли пролетариата.

14 сентября 1867 года рабочий издательства Отто Майснера в Гамбурге положил на широкий стол первые экземпляры добротно переплетенной книги: «Капитал. Критика политической экономии».

Книгу развезли по магазинам. В первый месяц она расходилась едва-едва.

Заговор молчания продолжался.

«Молчание о моей книге нервирует меня. Я не получаю никаких сведений, – волновался Маркс. – Однако, остается делать то, что делают русские, – ждать. Терпение – это основа русской дипломатии и успехов. Но наш брат, который живет лишь один раз, может околеть, не дождавшись».

Получив такое письмо, Энгельс решил действовать.

Он написал десятка полтора рецензий и разослал их во все популярные газеты.

Одну рецензию он писал от имени ученого-экономиста, другую – от лица обывателя; третья была как бы написана коммерсантом-практиком. И в каждой рецензии, приноравливаясь к языку вымышленного автора, он излагал главную суть великих открытий, сделанных Марксом.

Рецензии свое дело сделали. Как-то раз он случайно открыл берлинскую газету и увидел большую статью о новой книге доктора Маркса. Статья была уважительная, написал ее известный профессор.

Скоро рецензии, отзывы, высказывания пошли лавиной.

Даже Арнольд Руге, друг молодости и многолетний враг, признал победу Маркса.

Книга «составляет эпоху и бросает блестящий, порой ослепляющий след на развитие и гибель, на родовые муки и страшные дни страданий различных исторических эпох, – писал он. – Маркс обладает широкой ученостью и блестящим диалектическим талантом. Книга превышает горизонт многих людей и газетных писак, но она, совершенно несомненно, проникнет в общее сознание и, несмотря на свои широкие задания или даже именно благодаря им, будет иметь могущественное влияние».

Готфрид Эрмен решил освободиться от своего компаньона. Срок контракта с Энгельсом истекал через год, но Эрмен предложил уйти немедленно.

– Естественно, что кроме своего пая вы получите компенсацию за выход из моего дела, – говорил он, надеясь, что Энгельс сразу схватится за это предложение.

И Энгельс, действительно, чуть было не схватился. Но ведь семью Маркса надо было поддерживать и дальше.

– Вы подписываете обязательство о том, что не заводите здесь самостоятельного дела и не вступаете в компаньоны с конкурирующими фирмами… – развивал свою мысль Эрмен.