The Rolling Stones. Взгляд изнутри

В некоторой степени я имел полное право интересоваться ходом работы над альбомом, а потому направился прямо в подвал, где группа творила музыку, пока всякие прихлебатели наверху прожигали ее авторские гонорары. «Роллинги» записывали композицию «Rocks Off», которая будет открывать грядущий альбом, хотя пока что мы этого не знали. Кит работал над вступлением, и звучало оно очень многообещающе. Качественный стоуновский рок, все как мы любим. На данном этапе работы над какой-либо песней у Мика редко когда был готов финальный вариант текста. Обычно он довольствовался парой строк, смутным лейтмотивом, а остальное преподносил в виде усердно пережевываемой каши, обозначая сам факт пения. Писать финальный вариант он начинал только после того, как музыка была полностью готова и проструктурирована.

Наблюдать за работой The Rolling Stones всегда было для меня одним из величайших земных наслаждений, и каждой предоставленной возможностью я пользовался по полной. В то время мы еще не знали, что работа группы в этом подвале войдет в историю, но всем было очевидно, что атмосфера здесь особенная. Она одновременно располагала как к сосредоточению, так и к расслабленности. Последнее было неудивительно, ведь за окном светило летнее солнце, а мы находились в шикарном особняке на Лазурном Берегу. В свою очередь, тяжелые наркотики, которые дружно поглощали и хозяева дома, и их команда, добавляли и без того парадоксальной атмосфере привкус одержимости работой. Да, тут все постоянно пребывали в экстазе. Не только в наркотическом, но и в рабочем.

Несмотря на такую обстановку, группа методично отшлифовывала результаты своей работы, мало-помалу облекая в форму идею, обрамленную двумя ритмическими столпами Билла и Чарли. Я наблюдал за чудом творения до тех пор, пока последние силы не покинули меня, и к четырем часам утра все же вернулся в Канны.

На следующий день у меня в запасе оставалось некоторое время перед вылетом из Ниццы, и я решил еще раз заехать в Неллькот, прогуляться по большому саду виллы, позагорать на частном пляже. Группа записывала всю ночь, так что я не рассчитывал вновь насладиться процессом их работы.

Однако, приехав, я обнаружил, что один из участников коллектива все еще трудится в полном одиночестве. Все ушли спать, а он остался. Не думаю, что он вообще ложился, так как на нем была та же одежда, что и накануне, и даже сидел он на том же месте, наигрывая все тот же риф. Это был Кит. Уже, наверное, часов двадцать он стирал пальцы о струны, перебирая одну и ту же последовательность аккордов в поисках идеального темпа. Кит отвлекался только на сигарету, банку пива, гамбургер или менее легальный стимулятор. Понятие времени для него уже давно потеряло всякое значение.

А вот для меня, напротив, оно было очень важно, и, пару часов послушав игру мастера, я отправился в аэропорт. Из поездки я возвращался скорее с хорошими новостями для начальства, которое опасалось, что группа сильно затянет с выходом нового альбома. Некоторые даже были уверены в том, что, попав в подобный рай на земле, «роллинги» предпочтут унюхаться в хлам, а не музыкой заниматься. Они, конечно, так и сделали, но работать им это не мешало, в чем я убедился лично.

Более того, наработанного группой материала хватило на двойной альбом. Обычно лейблы с неохотой брались за подобные проекты, потому что такие альбомы было сложнее выпустить и продать. Но The Rolling Stones относятся к той категории исполнителей, чьи желания не обсуждаются.

Вместе с Бернаром де Боссономесте раскладываем почтовые открытки по конвертам альбома «Exile on Main Street». Склад лейбла «УЭА», Париж, 1972 г.

Финальная обработка песен, запись голоса и сведение нового альбома, получившего название «Exile On Main Street», осуществлялись уже не в Неллькоте, а в «Сансет Сутдиос» в Лос-Анджелесе: на этом этапе группе требовалось нечто более современное, нежели передвижная студия. К тому же Кит с товарищами уже не пользовались на Лазурном Берегу репутацией святых… Полиция прознала, на какой диете сидели обитатели виллы. Постоянные визиты наркодилеров привлекали все больше внимания, и в конце концов жандармы сорвались с цепи, «конфисковав» дюжину гитар и любимый саксофон Бобби Кейса. Список конфискованных инструментов прислали мне в надежде, что я смогу их вернуть, но, к сожалению, связями в интерполовских кругах я похвастаться не мог, и об исчезнувшем добре пришлось забыть.

Киту также вменяли в вину драку с моряками. Инцидент мог остаться без внимания, если бы не появилось подозрений в хранении огнестрельного оружия… По слухам, Кит наставил пушку на итальянских туристов, а потом оправдывался, что это всего лишь игрушка его сына. Ребячество, ничего более.

Жирную точку в чудесном пребывании группы на Лазурном Берегу поставил не менее Жирный Джо — повар, которого нанял Кит. Сей господин заявил, что Анита накачала его четырнадцатилетнюю дочь героином, что вполне могло быть правдой, несмотря на отрицания Аниты. Через несколько лет один подросток случайно пустил себе пулю в лоб, играя в русскую рулетку в ее постели, пока Кита не было дома. Анита — классная девчонка, но нянька она никудышная, это факт.

Подобные случаи привлекали все больше внимания французских властей, и буйная группа вполне резонно посчитала, что лучше будет смыться до того, как полиция нагрянет к ним с давно назревавшим обыском. После их отъезда обыск все-таки случился, и, разумеется, полиция обнаружила великое множество причин на несколько лет запретить Киту въезд на территорию Франции. Достойное продолжение богатой «истории любви» Кита и правосудия разных стран мира.

Несмотря на все эти неприятности, в 1971 году The Rolling Stones выпустили свой двойной альбом. Мик, испытывавший отвращение к борделю, в который превратилась вилла Неллькот, часто прогуливал репетиции, предпочитая проводить время в Париже в компании более цивилизованных людей и беременной Бьянки. Упущенное он успешно наверстал на студии в Лос-Анджелесе, и во многом именно благодаря ему альбом был записан в срок.

Основная работа была закончена, оставалось разобраться с упаковкой и обложкой. Обложка предыдущего альбома «Sticky Fingers», придуманная Энди Уорхолом, вызвала широчайший резонанс, и Мик хотел снова пригласить к сотрудничеству какого-нибудь известного художника. Его выбор пал на Мана Рэя, художника, фотографа и кинорежиссера, придерживавшегося идей дадаизма и сюрреализма. В период между Первой и Второй мировыми войнами он был вхож в те же круги, что и Арагон, Пикассо и Дали. Иными словами, этот человек обладал идеальным резюме для того, чтобы обратить на себя внимание той части Мика, которая интересовалась высоким искусством. После расставания с Марианной Мику было словно тесно в его строгих рок-н-ролльных костюмах.