Кэрри Фишер - Дневник принцессы Леи. Автобиография Кэрри Фишер

Я точно была не на той стороне в сорок лет, на заре нового тысячелетия, когда ко мне впервые обратился Бен Стивенс (из компании «Оффишел Пикс») и поинтересовался, не против ли я «прийти подписывать». У меня невольно нос наморщился от отвращения. Насколько нужно отчаяться , чтобы сидеть перед столом с горой фотографий и ручек и… там хоть будет что-нибудь продаваться ?

Бен сочувственно улыбнулся.

– Никакой торговли, – сказал он решительно, как если бы хотел заверить меня в том, что отсутствие очевидной продажи сохранит мою честь. – Просто подписывать фотографии, а если хотите заработать дополнительно, то можно фотографироваться с фанатами. Не больше пятидесяти фотографий, если, конечно, сами не хотите больше. Мы с помощниками будем там, чтобы убедиться, что все идет гладко и быстро и, конечно, что вы заработаете как можно больше.

Как я до этого докатилась? Мне ведь не настолько нужны деньги, верно? Ну, все зависит от того, что вы вкладываете в слово «нужны». Была ли я настолько богата, как предполагала аудитория СМИ, учитывая, что я была частью самого кассового феномена за всю историю страны? Ни насколечко. Хвататься за каждую возможность продавать что-то на автограф-сессиях – это не то, о чем мечтала (не то чтобы у нее был выбор) девятнадцатилетняя актриса, когда подписывала контракт на съемки в космическом кино в своей первой главной роли.

Но, конечно, в двадцать лет у меня было значительное количество денег. Ух ты! Тогда мне точно не нужно было думать о таких вещах. Я могла платить кому-нибудь, чтобы он следил за оплатой моих счетов и за сохранностью денег. Прекрасно! Я относилась к деньгам примерно так: «Кто-нибудь, позаботьтесь обо всем! И убедитесь, что я могу ходить по магазинам и путешествовать как можно больше. Я не очень хорошо считаю, так что считайте вы, пока я тут веселюсь!» Беззаботная!

Как было хорошо.

Двадцать лет спустя и не без помощи одного вора-управляющего деньги у меня кончились. Мой дом – или, если быть более точной, дом, в котором я пока что живу с разрешения банка, – пришлось перезаложить, и это уже не очень весело.

Я стала обнищавшим богачом. Чтобы развлекаться так, как я, к несчастью, привыкла, теперь нужно было как следует трудиться. Я писала заметки о путешествиях для журналов, чтобы колесить по миру со своей маленькой дочкой на буксире.

Когда Билли было четыре или пять, мы побывали в каждом Диснейленде на планете. (Все, что она знала, это что ей не нужно стоять в очередях, что она может три раза кататься на горке Маттерхорн и пообедать с Дамбо!) Так что, когда у меня, возможно, еще был шанс не лишиться конвенционной девственности, когда позвонил Бен Стивенс, я уже давно не была невинной в продаже себя, ну или, по крайней мере, Леи.

И вот мы в огромном конвенционном центре размером с целое футбольное поле. Нас много, мы сидим рядом за длинными столами перед еще более длинными рядами синей ткани – синими шторами, которые отделяют знаменитостей от… чего? От круглых столов, на которых лежат кипы фотографий всевозможных видов и размеров.

Мы изменились – постарели, а в некоторых случаях (и в моем) еще и потолстели, – а фотографии остались прежними. На фотографиях мы застыли в мгновении, обычно в какой-нибудь сцене из старого фильма, и нас навечно запечатлели улыбающимися и сосредоточенными, смотрящими вдаль или размышляющими о чем-то. И прямо под этим застывшим моментом – на котором изображена лишь секунда из всей нашей долгой жизни – мы наспех оставим подпись, за номинальную или близкую к номинальной цену. В этом сувенире, который теперь навсегда твой, останутся сразу два мгновения: то, что было давно, когда сделан снимок, и то, что было недавно, когда тебе его подписали – тебе или очень везучему другу или родственнику, ценность жизни которого ты решил повысить этим подарком. Два момента с разницей в несколько десятилетий теперь навсегда едины.

Мы находимся на разных стадиях готовности, когда сидим в ожидании следующей встречи, когда сможем обменять автограф на деньги – да, на настоящие бумажные деньги, на которые обещают поместить фотографию женщины. Деньги дают людям власть выбирать цвет ручки – стол украшает целая радуга из ручек – и имя персонажа, которое нужно написать под подписью актера. О, а может, еще и слова из диалога, в котором участвовал этот персонаж?

Наконец, и для многих это самое важное, – возможность добиться очень личного момента между стриптизершей и тем, для кого танец на коленях исполняется, – момента, который легко запечатлеть в эпоху смартфонов. Как минимум это селфи, но еще лучше, чтоб это было видео, где твой кумир разговаривает с тобой – с тобой! Цифровой сувенир, который ты будешь носить с собой и показывать всем, чтобы похвастаться, – тем, кто оценит его, а не тем, кто никак не отреагирует, – до конца своей жизни или до потери телефона, из которого ты по глупости забудешь сохранить данные, так что когда ты его потеряешь, то поймешь, что потерял не только телефон, но и доказательство общения со звездами.

Но будет еще один «Комик-Кон» – они сейчас нередкое явление, – где, если повезет со звездами, ты снова окажешься (или, точнее, пролезешь) в непосредственной близости от нового танца на коленях, который исполняет твой кумир, и тогда ты сможешь сказать: «Эй, Кэрри, это я, Джеффри Алтуна! Мы встречались в прошлом году на конвенции во Флориде! Я еще был с девушкой Корби, у которой на плече татуировка рабыни Леи! Да! Точно! Как дела? Мы здесь навещаем друзей в Хьюстоне, и мне повезло, что в выходные можно заглянуть сюда . А вот Шерил, моя жена, – поздоровайся, дорогая, – так вот… черт, я потерял мысль… что я хотел сказать? Только то, что здорово снова с вами встретиться; и Гэри! Здорово, парень! Язык все еще подвешен, я смотрю. Боже всемогущий, он такой милый! У нас есть собака, смесь терьера и пуделя – мой старший зовет его Трудель, – и мы его обожаем, но он и рядом не стоял с вашим песиком. Вы завели ему аккаунт в «Твиттере», как хотели? В «Инстаграме»! Еще лучше! Как круто! У него много подписчиков? 41 тысяча?! Больше, чем у большинства людей! Я прямо сейчас на него подпишусь! Какой у него ник? Гэри Фишер @garyfisher! Великолепно! Как вам пришло это в голову?.. Шучу! Как вы думаете, кто я? Какой-нибудь придурочный фанат? Нет, снова шучу! Мы ваши большие поклонники. Мы просто любим вас за то, кто вы есть, – может, не всегда, но и не не всегда , понимаете? Надеюсь, я не слишком много говорю, – хотя, видимо, так и есть, судя по тому, как Шерил на меня смотрит, у нее есть мой телефон, но можно у вас кое-что cпросить? Я не имею в виду какую-то суперсекретную инсайдерскую информацию, потому что знаю, что вам нельзя говорить, но мой сосед Боб все читает, и он узнал, что чернокожий мальчик такой темный, потому что Темная Сторона наложила на него заклятие. Это правда? Если да, просто кивните… Я знаю, знаю. Простите, просто я пообещал Бобу, что спрошу у вас, если увижу, и вот я вас вижу! Я не мог упустить эту возможность – вжух! – и все. Конечно, нет, да, я понял, что хватит, я вас отпускаю. Я просто хотел, я просто рад снова вас видеть и хочу сказать, мы все очень ждем премьеры восемнадцатого декабря. Не можем дождаться! Ладно, пока, Гэри! Заботься о своей мамочке, слышишь? Пока!»