Юрий Лужков - Москва и жизнь

Мэр и это отверг категорически, настояв на простейшем варианте: заявление домоуправу и месяц срока. «Как, без комиссии? — спрашивали служащие мэрии. — Без нотариуса, без технической инспекции?» Да, объяснял Попов, без того, и другого, и третьего. Только быстрее! Если мы не создадим в обществе мощный слой собственников, всякая основа для преобразований будет потеряна. Времени на раскачку нет.

Борису Ельцину на I Съезде народных депутатов РСФСР в первом туре голосования недоставало всего четырех голосов, чтобы возглавить Верховный Совет республики. Добыл их ему Михаил Бочаров, считавшийся в те дни «символом перестройки», зачинатель арендного движения в стране. Ему, директору подмосковного комбината строительных материалов, удалось первому взять в аренду у государства свое предприятие и, умело управляя, получать прибыль и платить налогов больше, чем прежде. Его примеру последовала по всей стране тысяча убыточных заводов, комбинатов, образовавших успешный концерн, где было занято миллион рабочих. До Москвы много лет он жил в Норильске, руководил магистральными газопроводами, «Норильскгазпромом» и Всесоюзным институтом газовой промышленности.

Михаила Бочарова избирали народным депутатом СССР и РСФСР. В Верховном Совете СССР он являлся секретарем Комитета по архитектуре и строительству и по роду деятельности тесно общался с председателем Госстроя СССР Борисом Ельциным. В узком кругу тот обещал соратнику должность премьера.

В первом туре голосования за Ельцина подал голос 531 депутат. Для избрания не хватало всего 4 голоса. В номере гостиницы «Россия», сняв нательный крест, Михаил Бочаров поклялся на нем перед депутатами Чечено-Ингушской Республики, что в случае избрания Борис Николаевич примет долгожданный Закон о репрессированных народах. Во втором туре недостающие голоса Ельцин получил и в мае 1991 года сделал еще один шаг к высшей власти.

После августа 1991 года Борис Ельцин столкнулся с проблемой, аналогичной той, что испытал Гавриил Попов после избрания председателем Моссовета. Ему понадобились люди, способные не только управлять народным хозяйством, но и проводить ожидаемые народом реформы.

Президенту СССР Михаилу Горбачеву кандидатура «директора кирпичного завода» на роль главы правительства РСФСР не понравилась, и он убедил Ельцина предложить депутатам, а подавляющее большинство из них являлись коммунистами, для голосования кандидатуру Ивана Силаева, члена ЦК КПСС, заместителя председателя Совета Министров СССР по машиностроению, бывшего министра авиационной и приборостроительной промышленности СССР. Силаев победил в мае на выборах главы правительства и работал премьером России до мятежа ГКЧП. А в сентябре ушел в отставку и руководил экономикой на пространстве распадающегося Советского Союза.

В ту самую ночь августа 1991 года, когда мы ждали штурма Верховного Совета, новоявленный Государственный секретарь РСФСР Геннадий Бурбулис, правая рука президента Ельцина, земляк с Урала, недавний преподаватель диалектического материализма и марксистско-ленинской философии, встретился с одним из защитников Белого дома Егором Гайдаром. У пришедшего к власти Ельцина и его окружения не имелось программы выхода из экономического кризиса. Из всего, что предлагали экономисты, ему пришлась по душе та радикальная программа, которую предложил Егор Гайдар со своей командой. Пребывая после ГКЧП президентом и главой правительства России, Ельцин поручил Гайдару фактически возглавить кабинет.

Чем прельстила Ельцина программа никогда не занимавшего постов ни в правительстве СССР, ни в ЦК партии доктора экономических наук, редактора журнала «Коммунист» и газеты «Правда»?

Мэр Москвы Гавриил Попов, декан экономического факультета МГУ, хорошо помнил студента Егора Гайдара. Он его принимал в Московский университет на отделение зарубежной экономики, где учили основательно испанский язык и экономику Чили, где к власти пришел диктатор генерал Пиночет. Экономисты США рекомендовали ему лечить больную экономику «шоковой терапией», сопровождаемой насилием и обнищанием народа. Ее мог осуществить только стоящий у власти силовик. Как рассказывал мэр Москвы, «Гайдара озарило действительно по-своему гениальное решение: заменить «силу» популярностью Ельцина». Этим и объясняется их союз, длившийся два с лишним года.

Гайдар — последователь американского экономиста Милтона Фридмана, апологета всесилия рынка. Он считал, что рынок сам будет регулировать все, а экономистам надо заниматься финансами, деньгами и нужно отказаться от участия в реальной экономике. Гайдар внушил Ельцину эту модель. Американцы ее реализовали во многих странах, первой оказалась Чили, там экономикой завладели иностранцы. Докатилась «шоковая терапия» до Польши и до нас. Сами США не приняли «шоковую терапию», Китай также не принял эту концепцию.

С членами правительства Москвы, ведавшими экономикой и финансами, я попытался воздействовать на Гайдара. Он нас принял, и я ему начал говорить о двух вещах. До него в стране все планировалось из центра. Годовой бюджет Москвы равнялся 4 миллиардам рублей, Москва зарабатывала больше, чем получала. Что произошло? Первым делом Гайдар обнулил бюджет, который выделял городу Госплан СССР. Москва осталась без средств на социальные нужды, строительство школ, детских садов, больниц. Вся эта работа также приостановилась, она шла на бюджетные деньги. Что услышали мы в ответ:

— Не возмущайтесь, это сделано осмысленно, так будет и дальше, вы не будете получать деньги из государственного бюджета.

Я ответил, что его правительство ведет дикую антисоциальную политику, обнулив счета на сберкнижках, урезав пенсии:

— Вы своей политикой довели людей до голодной смерти. У нас в городе появились такие случаи.

Что услышал в ответ?

— Юрий Михайлович, что вы меня этим пугаете, мы осуществляем революционные преобразования, и в их рамках могут происходить случаи, о которых вы упомянули.

— Вы так легко об этом говорите. У нас в одном Зеленограде, как установили врачи, умерло от недоедания 28 человек. Умирают пенсионеры. А что, если бы среди них оказались ваши родственники?

— Я не принимаю ваших доводов, поскольку они в интеллектуальном плане недопустимы…

— Вы не оставили нам время, чтобы освоить принципы перехода к рынку.

— Не учите нас!

— Я пришел, чтобы рассказать о ситуации в Москве, и ваши ответы меня и москвичей не удовлетворили, ваша философия неприемлема. И вам объявляю, что мы враги и я буду с вами бороться.

— Это ваше право, вы ничего не сможете, мы представляем государственную власть, нас поддерживает президент.