Иван Майский - Воспоминания советского посла. Книга 2

Ген. Думенк. Это было бы крайне неприятно.

Маршал К. Е. Ворошилов. Что тогда предпримет французская армия?

Ген. Думенк. Франция тогда будет держать на своем фронте силы, которые она сочтет необходимыми» [261].

Итак, французский генеральный штаб явно страдал комплексом пассивности. В случае нового «прыжка» Гитлера он рекомендовал будущим участникам пакта «крепко держаться на своем фронте» и ждать… ждать, пока жертва агрессии не позовет их на помощь. В применении к СССР это значило, что, если Гитлер нападет на Польшу или Румынию, Советское правительство должно сконцентрировать силы на своей западной границе и хладнокровно наблюдать, что происходит по другую ее сторону. Только если польское или румынское правительства обратятся к нему, оно может прийти им на помощь… А если не обратятся? Или обратятся слишком поздно? Что тогда?.. Не подлежало сомнению, что стратегия, рекомендуемая французским генеральным штабом, могла привести лишь к торжеству агрессора.

Еще острее расхождение между советской стороной и стороной англо-французской обнаружилось по другому вопросу. Советская сторона полагала, что если всерьез думать о планах борьбы с агрессорами, то необходимо заранее точно договориться о практических действиях в минуту опасности, не оставляя этого до наступления критического часа. Именно поэтому на том же заседании 14 августа глава советской делегации, имея в виду отсутствие у СССР и Германии общей границы, задал главам английской и французской миссий прямой вопрос:

«Предполагают ли генеральные штабы Великобритании и Франции, что советские сухопутные войска будут пропущены на польскую территорию для того, чтобы непосредственно соприкоснуться с противником, если он нападет на Польшу?.. Имеется ли в виду пропуск советских войск через румынскую территорию, если агрессор нападет на Румынию?»

Уточнив далее, что речь в первую очередь идет о пропуске советских войск через Виленский коридор и через Галицию, советский представитель подчеркнул, что «если этот вопрос не получит положительного разрешения, то я сомневаюсь вообще в целесообразности наших переговоров» [262].

Что же ответили английская и французская миссии?

Сначала они стали доказывать, что никакой проблемы пропуска советских войск вообще не существует, ибо, как заявил генерал Думенк, в случае нападения Германии «Польша и Румыния будут Вас, г-н маршал, умолять прийти им на помощь». Когда же маршал К. Е. Ворошилов возразил «а может быть не будут» [263], Дрэкс и Думенк дали понять, что вопрос, поставленный советской стороной, является политическим вопросом, не подлежащим компетенции военных миссий. Так как, однако, глава советской делегации заявил, что вопрос о пропуске советских войск имеет «кардинальное значение» [264]и что без его удовлетворительном разрешения не может быть и речи о заключении военной конвенции, главы обеих западных делегаций в письменном сообщении констатировали, что для получения ответа на поставленный советской стороной вопрос необходимо обратиться к правительствам Польши и Румынии. Они рекомендовали сделать это правительству СССР и одновременно допускали, что соответствующий запрос могут сделать Лондон и Париж.

Советское правительство, конечно, не имело никаких оснований делать демарши в Варшаве и Бухаресте; в результате Дрэкс и Думенк взяли на себя обязательство просить английское и французское правительства получить у Польши и Румынии ответ на запрос о пропуске советских войск.

В конце того же заседания 14 августа советская сторона огласила свое письменное заявление, в котором, между прочим, говорилось:

«Советская военная миссия выражает сожаление по поводу отсутствия у военных миссий Англии и Франции точного ответа на поставленный вопрос о пропуске советских вооруженных сил через территорию Польши и Румынии.

Советская военная миссия считает, что без положительного разрешения этого вопроса все начатое предприятие о заключении военной конвенции между Англией, Францией и СССР, по ее мнению, заранее обречено на неуспех» [265]. {41}

На следующий день, 15 августа, Дрэкс сообщил, что обе миссии отправили в Лондон и Париж запросы но интересующему советскую делегацию вопросу. Так как, однако, ни 16, ни 17 августа никаких откликов из Лондона и Парижа не было, то советская сторона заявила, что, если «за сегодняшний и завтрашний день не будет получено ответа от правительств Англии и Франции, нам, к сожалению, придется прервать на некоторое время наши заседания в ожидании этого ответа».

В результате было условлено, что следующее заседание делегаций назначается на 21 августа.

Однако люди в Париже и Лондоне, продолжая тактику саботажа, явно не торопились. Ни 18, ни 19, ни 20, ни 21 августа английская и французская миссии не получили ответа на свой запрос. Ввиду этого накануне назначенного дня заседания Дрэкс и Думенк направили К. Е. Ворошилову письмо с просьбой отложить заседание еще на три-четыре дня. Глава советской делегации не согласился с этим предложением и утром 21 августа все-таки устроил заседание. Здесь он твердо заявил, что ввиду затяжки с ответами на кардинальный вопрос переговоров необходимо устроить более длительный перерыв, ибо члены советской делегации будут теперь заняты на осенних маневрах.

Поняв, что дело пахнет провалом переговоров, Дрэкс от имени обеих делегаций попытался свалить ответственность за эту неудачу на плечи Советского правительства. В прочитанном им письменном заявлении говорилось:

«…Мы были приглашены сюда для того, чтобы выработать военную конвенцию. Поэтому нам трудно понять действия советской миссии, намерение которой, очевидно, заключалось в постановке сразу же сложных и важных политических вопросов… Французская и английская миссии не могут принять на себя ответственности за отсрочку, которая имеет место» [266].

В тот же день, на вечернем заседании, советская сторона огласила также письменный ответ советской миссии, из которого я приводу здесь следующие выдержки:

«Подобно тому, как английские и американские войска в прошлой мировой войне не могли бы принять участия в военном сотрудничестве с вооруженными силами Франции, если бы не имели возможности оперировать на территории Франции, так и советские вооруженные силы не могут принять участия в военном сотрудничестве с вооруженными силами Франции и Англии, если они не будут пропущены на территорию Польши и Румынии. Это — военная аксиома…

Советская военная миссия не представляет себе, как могли правительства и генеральные штабы Англии и Франции, посылая в СССР свои миссии для переговоров о заключении военной конвенции, не дать точных и положительных указаний по такому элементарному вопросу…