Анатолий Фоменко - Как было на самом деле. Каждая история желает быть рассказанной

Надо признать, что переворот был осуществлен, вероятно, сверху Горбачевым, Ельциным и их окружением, причем исключительно грамотно. Включая спектакль при Горбачеве со специально организованной, незадолго до удавшегося горбачевского переворота 1991 года, знаменитой посадкой небольшого самолета немца Матиаса Руста на Красной Площади. Руст беспрепятственно прилетел из-за границы в Москву. По-видимому, это было необходимо группе Горбачева-Ельцина в качестве предлога для последовавшего вслед за этим разгрома руководства советской армии. Мол, плохие военные недоглядели. Хотя (правда, всё это всплыло уже после 1991 года) наши военные публично, в том числе в прессе и по телевидению, заявляли, что они обнаружили и отслеживали самолет-нарушитель с самого начала, с первых минут его полета над территорией СССР. Однако на их неоднократные и настойчивые запросы в центр – сбивать его или нет (или же принудительно сажать самолет), – получали один и тот же удивительный ответ: не реагировать, только наблюдать.

Подчеркну, что в средствах массовой информации – «для народа» – всё это прикрывалось пустопорожними бесконечными речами Горбачева «ни о чем». Грамотно веселил публику своими словечками вроде «углу́бить» и «процесс пошел». Этим своим обволакивающим многочасовым словоблудием он фактически максировал тектонические сдвиги, раскалывавшие страну. Хороший, грамотный актер. Многих ввел в заблуждение. Еще раньше, бесплатно (во всех смыслах) отдал Западной Германии ГДР, то есть Восточную Германию. Понятное дело, с тех пор Горбачева искренне именуют в Германии «лучшим немцем». Свои юбилеи уезжал праздновать на Запад, где его «носили на руках». В России многие считают его предателем.

Здесь же сто́ит упомянуть и талантливо поставленные «реформаторами» театральные спектакли-шоу 1991 года. Самая мощная инсценировка – это так называемый заговор ГКЧП (Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению) в августе 1991 года. Организованный, вероятно, самим Горбачевым, сыгравшим здесь, скорее всего, роль закулисного кукловода. Далее последовали: Форосское затворничество Горбачева – якобы его пленение в Крыму, в поселке Форос. Потом – якобы оборона Белого Дома и театральное обращение к народу Ельцина с танка. Вскоре СССР раскололи: 8 декабря 1991 года Ельцин и его подельники (Кравчук, Шушкевич) подписали Беловежское соглашение, развалившее огромную страну на куски. Радостно спустили флаг СССР, десятилетиями реявший над Кремлем.

В 1990 году министром иностранных дел России был назначен А. В. Козырев. Шесть лет, вплоть до 1996 года, он занимался тем, что явно и, как потом выяснилось, больше всего неявно – в тиши кабинетов, сдавал Западу многие важные позиции России. Недаром его прозвали «министром иностранных дел в России» и «мистером «Да»«. В своих мемуарах Евгений Примаков вспоминает, как однажды бывший президент США Ричард Никсон спросил Козырева о том, каковы интересы новой России. «Одна из проблем Советского Союза состояла в том, что мы слишком как бы заклинились на национальных интересах, – ответил на это Козырев. – И теперь мы больше думаем об общечеловеческих ценностях. Но если у вас есть какие-то идеи и вы можете нам подсказать, как определить наши национальные интересы, то я буду вам очень благодарен». Но вернемся в 1991 год.

Важные подробности об «обороне Белого Дома» мне стали известны в том числе и от моей ученицы – математика Лады Станиславовны Поляковой, которая все эти дни и ночи проводила в стане либералов-демократов, «обороняясь» от гэкачепистов, как тогда говорили (то есть от сторонников ГКЧП). Несмотря на то, что ранее я настойчиво рекомендовал ей, математику, «не лезть в политику», она решила «отстаивать либеральные ценности и реформы». Не буду вдаваться в детали, чтобы не загромождать свой рассказ, но скажу следующее. Те факты, которые мне стали известны (в том числе и от Лады Поляковой, и подтвержденные потом другими непосредственными участниками тех событий, с которыми я беседовал) позволили мне четко понять, что «оборона Белого Дома» от «плохих гэкачепистов» была от начала до конца инсценированным сверху циничным спектаклем.

Кстати, в самом начале «восстания ГКЧП», танки гэкачепистов входили в Москву, деликатно останавливаясь на уличных перекрестках, когда загорался красный свет светофоров. Это они так изображали государственный переворот. Тщательно соблюдая правила уличного движения, чтобы их потом не оштрафовали.

В действительности никто не собирался по-настоящему нападать на «Белый Дом». Лишь несколько раз выстрелили в воздух. Несколько жертв были, скорее всего, специально и провокационно организованы. Подожгли несколько троллейбусов и один БМП. Этим ограничились, решив, что вполне достаточно. Многие простые и искренние участники этого шоу, вроде Лады Поляковой, были попросту обмануты. В итоге молодежь беззаботно устраивалась, например, на крышах троллейбусов, поставленных около «Белого Дома», слушая песни своих кумиров, например, Г. Сукачева, рис. 3.98a.

Рис. 3.98a. Гарик Сукачев с гитарой на крыше троллейбуса около «Белого Дома» в августе 1991 года. Взято из Интернета.

Публичный спектакль-«страшилку» постановочно засняли для телевидения и потом грамотно использовали для закулисного, удавшегося, уже реального государственного переворота, устроенного Горбачевым и Ельциным.

Между прочим, аспирантка Л. С. Полякова, защитившая потом, через два года (в 1993 году), под моим руководством хорошую кандидатскую диссертацию, затем ушла в православный монастырь и теперь живет в Эстонии, став монахиней и полностью изменив стиль своей жизни.

Вообще, как выяснилось, достаточно было произвести государственный переворот только в одной Москве, то есть в столице СССР. Остальные города и области, находясь в привычно подчиненном положении, послушно двинулись по новому пути, провозглашенному в столице государства. Я никогда не был близок к политическим кругам и не могу авторитетно судить о подспудных событиях того времени. Но в нашей профессиональной среде математиков и физиков МГУ и Академии Наук, все-таки тесно переплетенной «с верхами», распространилось много важных сведений об истинной подоплеке происходящего. Например, что именно Горбачев инициировал введение чрезвычайного положения летом 1991 года, скрытно содействовал созданию и действиям ГКЧП, сам лично «написал сценарий для ГКЧП». По некоторым свидетельствам, именно Горбачев предложил и название «Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению», лично составил список его членов. Несколько этих «кукол», поверив обманувшему их Горбачеву, послушно вышли на сцену на несколько дней. А потом Горбачев лукаво обвинил их же в своем аресте и в попытке государственного переворота. Некоторые потом, «очень кстати» (например, Б. К. Пуго, министр внутренних дел СССР), покончили жизнь самоубийством. Якобы сам свел счеты с жизнью.