Array Митрополит Белгородский и Старооскольский - Небо нашей жизни. Бог, человек, церковь

Рождение детей – продолжение рода, а также связанное с этим приумножение богатства, захват пространства и другие чисто материальные соображения являются главным мотивом союза мужчины и женщины. Бесплодие в ветхозаветные времена считалось проклятием Божиим. Конечно, существовали законы, защищающие нравственные отношения, но в принципе никого не интересовали глубинные, внутренние чувства человека.

Это не значит, что между людьми не возникало духовных порывов чувств. Все это было, просто никто их не брал в расчет. Когда Иаков увидел Рахиль, дочь Лавана, он полюбил ее и сказал Лавану: «Я буду служить тебе семь лет за Рахиль, младшую дочь твою» (Быт. 29, 18). Лаван соглашается, Иаков служит у него «за Рахиль семь лет», и они показались ему «за несколько дней, потому что он любил ее» (Быт. 29, 20), как сказано в книге Бытия. Но что происходит: Лаван обманывает Иакова, он отдает ночью ему старшую дочь Лию, и наутро, когда подмена обнаруживается, объясняет это так: «В нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей; окончи неделю этой, потом дадим тебе и ту за службу, которую ты будешь служить у меня еще семь лет других» (Быт. 29, 26–27).

Часто браки заключались так, что жених и невеста даже не видели друг друга, их соединяли, даже не спрашивая: просто два клана договаривались. Любовь, лучшие чувства человека оставались вне рамок обсуждения мотивов вступления мужчины и женщины в союз.

В языческом обществе тоже не было места любви. Любовь была и есть, но в язычестве мотив деторождения, освоения нового пространства, заселение отходит на задний план. Здесь происходит становление права, оформляется юридическая независимость человека от человека, появляется такая форма брака, как конкубинат, то есть сожительство независимого мужчины с независимой женщиной. В основе конкубината лежал хозяйственный договор, который касался юридических взаимоотношений и в котором тоже не было места любви. Конкубинат мог быть заключен только между свободным мужчиной и свободной женщиной. Жениться на рабыне было нельзя, ее можно было только купить.

Мотивацией брака была юридическая защита сторон, их прав собственности. Если в Ветхом Завете был религиозный смысл брака, он был освящен Богом, и человек выполнял Его завет «плодитесь и размножайтесь», то в языческом обществе он касался только материальной стороны жизни человека.

Интересно, что если в Ветхом Завете поводом для развода был факт совершения прелюбодеяния, причем за него карали смертью, то в языческом обществе учитывались только имущественные отношения. Если факт измены не был специально оговорен в договоре, на него никто и не обращал внимания.

С приходом Христа в наш мир, с наступлением новозаветной эпохи меняется сама суть брака. Брак освящается Христом, и главным мотивом соединения мужчины и женщины становится любовь. Нигде в Новом Завете не найдем никакой другой причины для вступления в брак, кроме любви. Вот что пишет апостол Павел в Послании к Коринфянам: « …если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим » (1 Кор 7, 12–14). Это значит – «не нарушайте любовь!» Получается, что любовь становится выше, чем религиозные отношения.

Истинно религиозные чувства и отношения – это и есть любовь, ведь религия, по определению, есть союз между Богом и человеком, в основе которого именно любовь. Апостол Павел нисходит к немощам человеческим и говорит о том, что если люди любят друг друга, то нельзя насильно формализовать эти отношения. Если люди любят друг друга, то они уже в религиозных отношениях, они уже в присутствии Бога, потому что «Бог есть любовь». Другое дело, если кто-то не осознал каких-то вероучительных моментов.

Вот эти слова апостола Павла – колоссальный прорыв. Христианство говорит, что брак, заключенный по любви, разрушать нельзя, что он благословлен в Боге, что люди уже соединены в Боге, потому что Бог и есть любовь. А если главным мотивом выступает любовь как причастность к вечности, то люди, вступающие в брак, уже не просто идут по жизни, связанные социальными, гражданскими, материальными обязательствами, они уходят в вечность, и это становится главным.

Тут есть одно «но». О том, что такое любовь, написаны тома. Лучшие умы человечества пытались объяснить это чувство, и все равно все понимают его по-разному. Мы часто путаем влюбленность с любовью или с чувственным влечением. Что такое привязанность или симпатия? Это только обещание любви. Та любовь, на которой основан христианский брак – это чувство родства, духовного единения.

Это очень важная проблема – дать определение любви и описать ее качества. И христианство дает это описание.

Например, есть «агапе» (греч. «любовь»). Это та духовная любовь, которая преображает человека, любовь одаривающая, действенная, это то, что еще называется любовью в Боге, когда люди соединяются во Христе, когда они соединяют свои души Христовой любовью. И неслучайно это слово употреблялось ранними христианами для обозначения Тайной Вечери – вечерней трапезы любви и духовного единения людей. Греки считали агапе высшей любовью, любовью слияния душ. Эта любовь выше физических отношений. Человек не может быть разделен на душу и тело, чтобы они жили каждый – своей жизнью. Если он не связан какими-то внешними обязательствами – скажем, обетами, он, естественно, должен быть в полноте.

Дальше есть такой тип любви, как братолюбие, «филадельфия» – любовь братская, – когда люди ощущают себя как товарищи. Это такое родство душ, когда люди сопереживают друг другу. «Филадельфия» – это то, что проявляется как «настоящая мужская дружба» или «настоящая женская дружба», что, правда, встречается реже. Это внутреннее ощущение близости, возникающее оттого, что люди ощущают друг друга, могут сопереживать друг другу.

Следующий вид любви – «сторге». Это то, что начинается как любовь сына к отцу, дочери к матери, и дальше продолжается как любовь сына к своей семье, к городу, к Отечеству.

Есть, наконец, «эрос», «эрот» (греч. «любовь»). О нем действительно написаны тома, в том числе и философские, и к этому можно только добавить, что с этим понятием произошло невероятное упрощение, искажение первоначального смысла. Ведь «эрос» – это полная, тотальная принадлежность любящих людей друг другу, причем взаимная. И если, когда мы говорим об «агапе», имеем в виду то, что возможна инвариантность – люди могут соединяться духовно, но не соединяться физически – то «эрос» есть полное соединение людей с разрушением всех преград. И уж, конечно, это понятие гораздо шире простых физических, чувственных отношений. Сократ вообще называл «эросом» готовность ученика воспринимать истину для формирования души и тела, считал, что это самоотреченность.