Константин Неклютин - От Самары до Сиэттла

К первому марта брат Владимир закончил переработку нашего баланса, а на четвёртое марта было назначено собрание в нашем доме. Меня выбрали вести его. Даже сейчас, описывая это время, я нервничаю.

Копии нашего баланса были разложены на столе, и наши кредиторы начали их читать. Первым баланс прочёл человек, который недавно появился в Самаре, и с ним дело уладить было легче. Он пришёл заранее, изучил документы, задал несколько вопросов и в конце концов сказал, что не видит никаких затруднений для решения этого вопроса.

Наше предложение было простым - начиная со следующего дня наши кредиты замораживаются, так что мы не должны были бы по ним платить. Объединённый кредит предполагал выплату годовых выше на 12 проц., чем обычная ставка. Наш доход обеспечивал выплату этого кредита, который был пропорционален замороженным кредитам.

Первый выступающий сделал обнадёживающее заявление, что за 20 лет его работы он держал в своих руках немного документов, так хорошо написанных. Если банки не будут кредитовать компании такого уровня, то у них не останется клиентов. И он принимает наше предложение без каких-либо ограничений.

Два банкира, у которых были наши долговые обязательства и которые мы должны были погасить в течение 15-ти текущих дней, попробовали потребовать нас расплатиться, но “дедушка” так на них набросился, что они безропотно согласились.

Здесь я должен пояснить: наш баланс показывал, что каждый рубль кредита покрывался 3-4 рублями стоимости нашей собственности. После собрания я почувствовал облегчение - неминуемого банкротства пока мы избежали.

Я заключил соглашение с одним из банков, по которому они должны были управлять нашим торговым кредитом. Каждый раз, когда мы покупали зерно, этот банк должен был перечислять на наш счёт 80 % от стоимости закупленного зерна и тоже самое проделывать в случае покупки муки.

Когда Владимир пересматривал наш баланс, он внимательнее изучил стоимость всей нашей собственности. И обнаружил, что одно имение даёт доход в среднем менее 4 % в год от его стоимости вместе с оборудованием; доход другого еле достигает 6 %, доход третьего - чуть выше. В то же самое время мукомольный завод давал в среднем 15 % прибыли, а пекарня, скорее всего, была ещё прибыльней. Мы платили 4,5 % годовых за кредит, поэтому мы решили продать имения с низким доходом.

Худшее по доходности имение (около 15 тыс. акров) было продано в июле 1914 г, и наш замороженный кредит и другие кредиты значительно уменьшились. Теперь я мог спокойно работать в своём техническом отделе. Виктор снова стал главным управляющим, но его авторитет был подорван, старые связи потеряны. Он хорошо управлял пекарней, но должен был оставить должность управляющего мукомольным заводом, и я принял этот пост. Я предлагал его Владимиру, но он отказался. Так в 27 лет я возглавил наше семейное дело. Я чувствовал себя не очень уверенно в этой роли, так как мой деловой опыт был недостаточным.

В сентябре 1913 г. я был избран в городскую Думу и назначен в комитет, который занимался техническими проблемами - водоснабжением, канализационной системой, строительством трамвайной линии. Городской голова предложил мне место в исполнительном комитете, в управе, но я не мог принять это предложение, так как, во-первых, занимался нашими финансовыми проблемами, а во-вторых, уже был избран в Думу. Мне нравилось участвовать в делах города.

Первая трудность, с которой я столкнулся в комитете, была связана с водоснабжением города. Насосная станция была построена в 80-е гг. XIX в . по инициативе моего отца. Воду брали из источников, которые были вдоль берегов Волги. Эти территории были покрыты толстым слоем известняка, поэтому вода проходила через этот вредный фильтр. Мы предложили изменить систему водозабора так, чтобы большая часть воды поступала из реки. К концу 1913 г. насосная станция работала с перегрузкой. Наш комитет проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что необходимо построить новую насосную станцию, которая будет забирать воду прямо из реки, и вода будет очищаться современными методами.

Было необходимо достать деньги для осуществления этого проекта. Горожане не платили за воду. Подоходный налог был на уровне 80-х гг., и его уже не хватало для растущего города. Канализационная система была отстроена только наполовину. Те горожане, которые были к ней подключены, платили за воду, другие - нет. Нужно было ждать несколько лет, пока все дома будут подключены к общей канализационной системе. Поэтому, чтобы получить деньги для новой водозаборной станции, наш комитет предложил ввести плату за воду со всех горожан.

Когда проект был представлен в Думу, против него были собственники домов, которые сдавались в аренду, так как было трудно собрать налог за воду с тех, кто снимал жильё. Но проект прошёл с незначительным большинством. Теперь предстояла самая трудная работа.

Губернатор разрешил провести обследование насосной станции губернским комитетом, который возглавлял инспектор промышленности Фейгин. Господин Фейгин, инженер по специальности, предоставил доклад, в котором говорилось, что оборудование станции и качество воды в источниках были нормальными, кроме некоторых дефектов стоков. Это была полная чепуха. Поэтому мы провели свою инженерную экспертизу, результаты которой показали, что, когда насосы работают в течение нескольких часов непрерывно, уровень воды в источниках становится таким низким, что насосы перестают подавать воду. Началась долгая переписка, мы теряли время.

Медицинское общество выступило со своими аргументами. Врачи заявили, что вода из реки не является питьевой, её можно брать только из источников. Кроме всего прочего, на заседание самарской Думы был приглашён очень известный член Государственной Думы из Петербурга. И, несмотря на все наши усилия, мы проиграли.

Первый урок, который я извлёк из этого поражения, состоял в том, что нужно “соответствовать” своему противнику. Если он нанёс удар тебе в открытую, ты должен ответить тем же; если он был вежлив, будь вежлив с ним и ты; если ты проиграл, пересмотри свои аргументы и идеи для продолжения дела. Последнее помогает нам не воспринимать поражение как окончание дела, как финал.

В это же время я раздумывал, что можно сделать для города ещё. Моё внимание привлекло состояние мостовых на улицах. Каждый хозяин должен был сделать такую мостовую возле своего дома, за свой счет и так, как он считал нужным. Поэтому улицы были замощены самым различным материалом: известняком, прочным камнем, асфальтом и так далее.

Я полагал, что покрытие должно быть единообразным и необходимо выбрать один вид материала для покрытия улиц. Я изучил движение грузов между железной дорогой, промышленными предприятиями и рекой. Затем начал собирать сведения о перемещении пассажиров и грузов. Но все это было заброшено, когда началась война 1914 г.