Константин Неклютин - От Самары до Сиэттла

Влияние войны на жизнь всё более усиливалось. Экономическая жизнь разлаживалась из-за того, что цены всё более регулировались и замораживались. Кроме участия в делах нашего бизнеса и в деятельности городской думы, я должен был заседать в многочисленных правительственных комитетах, которые имели прекрасные намерения, но их вмешательство в экономику всё более её расстраивало. Обычно я выступал в роли приглашённого эксперта, но принимаемые решения зачастую шли в разрез с рекомендациями таких экспертов. Деловые люди всё чаще играли роль козлов отпущения -на них сваливали всю ответственность за ошибочные решения.

В наших делах мы были зажаты между фиксированными ценами на зерно, которые были нереальны, и ценами на муку, которые мы тоже не могли менять. К счастью, наша пекарня, полностью механизированная, могла призводить хлеб по низкой себестоимости, которая была значительно ниже установленных правительством цен на хлеб. Поэтому мы всё-таки получали значительную прибыль. Но наш технический отдел страдал от нехватки материалов.

В этот период мукомольные заводы считались предприятиями, полностью работающими на фронт, и значительная часть продукции шла в армию. В июне 1916 г. правительственное бюро по мукомольной промышленности разослало опросник по всем мукомольным предприятиям. После анализа полученной информации, было решено, что все предприятия должны принять единую цену - 65 копеек за 36 фунтов произведённой муки.

В августе 1916 г. правительство созвало собрание всех провинциальных поставщиков провианта для армии для того, чтобы установить фиксированную цену на произведённую муку. Бюро мукомольной промышленности рекомендовало 65 копеек за 36 фунтов. И казалось, что это предложение должно пройти. Но Башкиров, представитель Самары, попросил слова. Он был владельцем большой, но старой мельницы в Самаре. Он заявил, что не может молчать, считая предложение бюро неверным. Его подсчёты показывали, что можно продавать муку по 50 копеек за 36 фунтов. Комитет проголосовал за это предложение, а Башкиров был прославлен как патриот и честный человек. Но он, скорее, был заинтересован в под держании своей репутации, будущее нашей промышленности его не интересовало. Его положение поставщика провианта в армию позволяло ему закупать муку по более низким ценам и приносило ему значительную прибыль.

Так или иначе, были приняты цены, предложенные Башкировым, и, конечно, мукомольные заводы стали от этого страдать. Шли протесты в бюро, но бюрократическая машина двигалась медленно, и бюро было не в состоянии заставить правительство пересмотреть эти цены. Поэтому в ноябре 1916 г. вновь состоялся съезд бизнесменов мукомольной промышленности. Я на нём присутствовал. Промышленники говорили, что находятся на грани банкротства, проще закрыть производство и уволить рабочих, чем продолжать производить муку по таким ценам. Мы временно приостановили работу нашего мукомольного завода в ноябре. Производство муки во всех регионах значительно упало. Поставки муки в такие большие города как Москва и Петроград были ещё и дезорганизованы тем, что творилось на транспорте. Большие города стали испытывать нехватку хлеба.

В конце января 1917 г. представитель министерства сельского хозяйства совершил поездку по регионам, поставляющим продукты. Он умолял предпринимателей восстановить объёмы поставок и обещал добиться пересмотра цен. Многие мукомольные предприятия, включая и наше, вновь заработали. Но было уже поздно. К концу февраля 1917 г. в больших городах почти не осталось хлеба и других основных продуктов. Голодные бунты начались в Петрограде. Полиция была не в состоянии справиться с ними, а армейские части присоединялись к восставшим. Революция началась. Члены правительства были арестованы, и Государственная Дума сформировала Временное правительство. Возникали советы рабочих и солдатских депутатов, которые возглавили радикальные элементы.

Сообщение о создании Временного правительства дошло до Самары, и городская дума проголосовала за поддержку этого правительства. Одной из причин такого быстрого изменения настроений консервативного большинства в думе было недоверие к прежнему правительству. Ходили различные слухи о предательстве высших чинов, попытках заключения сепаратного мира с Германией, в которых якобы принимала участие Императрица. Кстати сказать, что все последующие расследования этого правительством Керенского закончились ничем: не удалось доказать этого участия и виновности Императрицы. Циркулировали грязные слухи о влиянии Распутина на правительство.

Я был разочарован уже на следующее утро. Я остановился возле здания городской думы и увидел, что оно окружено толпой, которую составляли люди, обычно живущие в бедных районах города. В дальнейшем митинги с криками и проклятьями проводились обычно в этом месте. Вся регулярная деятельность была прекращена.

На зерновой бирже настроения были самыми различными. Кто-то надеялся, что свержение прежнего правительства очистит воздух, и армией будут руководить более компетентные люди; кто-то, напротив, предсказывал полный развал и разруху; другие же громко заявляли о преимуществах социализма, который даст всем равные возможности и богатство.

Затем пришла весть об отречении Императора Николая II, сначала в пользу его брата Михаила, а затем в пользу Учредительного собрания. У меня в голове была чехарда. Однажды в начале марта ко мне пришёл владелец музыкального магазина и предложил организовать торговлю, при этом он сам не хотел принимать в этом участия, так как был беден. Я был рад заняться хоть чем-нибудь. Я объявил собрание на бирже и известил об этом торговцев города. Несколько сотен человек собрались, и я был председателем собрания. После провозглашения поддержки Временного правительства, на собрании было решено организовать Ассоциацию предпринимателей (промышленников). Был выбран комитет со мной во главе.

Через несколько дней, когда подготовительная работа была завершена, вновь было проведено собрание, на котором эта Ассоциация была утверждена. Число ее членов быстро росло, формировались секции по сферам работы. Я был избран главой Ассоциации и сформировал комитет из тридцати человек. Некоторые из них были утверждены на собрании Ассоциации, некоторые - избраны от секций, чтобы представлять специальные интересы небольших групп предпринимателей, главным образом, из малого бизнеса.

В это время Временное правительство шаталось под натиском радикальных элементов. Даже самые консервативные его члены поддерживали революционные начинания. Так, было принято решение, что солдаты могут не подчиняться офицерам. Это, конечно, вело к дезорганизации армии и общества. В тылу шли митинги, зачастую солдаты отказывались идти на фронт. И Самара не была исключением.