Владимир Оболенский - Моя жизнь. Мои современники

Из совещания председателей управ возникло и другое объединение земцев. Как я сказал выше, в это совещание входили люди самых разнообразных политических взглядов. Между тем политика правительства по отношению к земствам принимала все более и более агрессивный характер, втягивая и их в политическую борьбу. Поэтому вопросы земской политики приобретали все большее значение. Обсуждать такие острые вопросы на совещаниях председателей было невозможно. И вот Д. Н. Шипов образовал новый кружок земцев под названием «Беседа», в котором объединил наиболее видных земских гласных разных губерний, принципиальных сторонников свободных самоуправлений. И этот кружок не состоял из политических единомышленников. Сам Д. Н. Шипов принадлежал к славянофильскому течению русской мысли и был сторонником самодержавия, но самодержавия просвещенного и культурного, опирающегося на сочувствие народных масс и на свободное от административной опеки самоуправление. Его единомышленниками в «Беседе» были орловский и смоленский губернские предводители дворянства — М. А. Стахович и Н. А. Хомяков. Деятельное участие в «Беседе» принимали и умеренные либералы, как граф П. А. Гейден, кн. Е. Н. Трубецкой, С. Н. Маслов и др., а также более радикальное крыло земской оппозиции — И. И. Петрункевич, Ф. И. Родичев, Ф. Ф. Кокошкин, кн. Д. И. Шаховской, кн. Долгоруковы и др. Впоследствии эти группы земцев разошлись по разным политическим партиям, но в 1900–1901 годах их объединяла общая земская политика. На заседаниях «Беседы» обсуждались вопросы о расширении компетенции земства, о его всесословности, о мелкой земской единице, а также очередные вопросы земской тактики по борьбе с правительственными мероприятиями, направленными к урезыванию прав местного самоуправления. В частности, много толков тогда вызывал разрабатывавшийся в канцеляриях проект создания министерства здравоохранения, которое должно было ведать всей земской медициной.

Я не принимал участия в «Беседе», ибо тогда не был еще земским гласным, но, живя в Орле, через М. А. Стаховича, С. Н. Маслова и Ф. В. Татаринова был в курсе обсуждавшихся там вопросов.

Когда я был избран гласным таврического земства, «Беседа» уже доживала последние дни. В преддверии революции политическая жизнь в России становилась интенсивнее, росли и оппозиционные настроения в земской среде. Наставало время для земств перейти от оборонительной политики к наступательной. Для этого «Беседа», руководимая сторонником самодержавия Шиповым, не годилась. И вот входившие в нее члены Союза Освобождения образовали новое земское объединение — Союз земцев-конституционалистов, в который приглашались лишь земцы, отрицавшие самодержавный строй и готовые вести борьбу за конституционный образ правления. Будучи уже членом Союза Освобождения, я сейчас же, ставши гласным таврического земства, был приглашен принимать участие и в Союзе земцев-конституционалистов. В отличие от «Беседы», особенно себя не скрывавшей, это была организация конспиративная. Перед каждым заседанием председатель предупреждал нас, что, в случае появления полиции, мы должны заявить, что собрались для создания какого-то акционерного общества, проекты устава которого раскладывались перед нами на столе. Однако полиция ни разу не нарушила наших заседаний. Может быть, она не была о них осведомлена, хотя скорее нужно думать, что Плеве о них знал и ждал лишь удобного случая, чтобы одним ударом разделаться с ненавистными ему земскими либералами. Но Плеве был убит, а сменивший его кн. Святополк-Мирский повел иную политику.

Первое заседание Союза земцев-конституционалистов, в котором я принял участие, происходило в Москве в конце 1903 года в великолепном особняке темниковского уездного предводителя дворянства Ю. А. Новосильцева. На меня оно произвело импонирующее впечатление. Во-первых, казалось совершенно невероятным, что в пору самой крупной реакции многочисленное собрание в огромном зале барского особняка откровенно обсуждало вопросы борьбы с существующим государственным строем в присутствии избранной публики, сидевшей вдоль стен. Было странно также видеть среди членов этого нелегального общества людей уже немолодых, известных своими умеренными либеральными взглядами и совершенно не приспособленных к какой-либо конспиративной деятельности, как например, сам наш хозяин — Ю. А. Новосильцев, граф П. А. Гейден, кн. Н. С. Волконский и др. Если такие люди решились принять участие в обществе «заговорщиков» — то это уже само по себе показывало, что во всей структуре русской общественности происходят какие-то громадные сдвиги, подготовляющие взрыв старого самодержавия. На заседания земцев-конституционалистов съезжалось в Москву из разных мест 50–60 губернских гласных. (Из более видных земцев я встречал там от Тверской губернии — И. И. Петрункевича, Ф. И. Родичева и В. Д. Кузьмина-Караваева, от Ярославской — кн. Д. И. Шаховского, от Новгородской — А. М. Колюбакина, от Московской — кн. Павла Долгорукова, Ф. Ф. Кокошкина и Н. Н. Щепкина, от Орловской — А. А. Стаховича и Ф. В. Татаринова, от Курской — В. Е. Якушкина, А.Н. фон Рутцена и кн. Петра Долгорукова, от Вологодской — председателя управы Кудрявого, от Самарской — Д. Д. Протопопова, от Саратовской — Н. Н. Львова, от Харьковской — Н. П. Ковалевского и П. М. Линтварева, от Калужской — кн. Е. Н. Трубецкого, от Тамбовской — Петрово-Соловово, Ю. А. Новосильцева и И. П. Демидова, от Рязанской — кн. Н. С. Волконского, от Псковской — гр. П. А. Гейдена, от Черниговской — А. А. Свечина, от Екатеринославской — проф. Н. А. Карышева, от Нижегородской — Савельева и Килевейна и многих других). Вообще я едва ли ошибусь, если скажу, что все 34 земских губернии имели в организации земцев-конституционалистов хотя бы по одному представителю, а некоторые — по несколько. Каждый из этих лиц имел единомышленников среди губернских гласных в своей губернии, а многие были влиятельными гласными земских собраний. Большинство земских гласных не подозревало о существовании Союза земцев-конституционалистов, что облегчало ему проведение своих решений через земские собрания. Решения принимались в самой общей форме, и это давало возможность на местах приспособлять их к господствовавшим в собраниях настроениям. В одних земствах вопросы ставились более остро, в других — более осторожно, но везде члены тайного общества стремились действовать в одном направлении. Уже очередные собрания 1903 года прошли под заметным влиянием земцев-конституционалистов, а сессия 1904 года ознаменовалась организованными политическими выступлениями почти всех губернских земств. Но об этом будет сказано ниже.

Лето 1904 года ознаменовалось событием, которое может считаться отправным этапом революции 1905 года: 15-го июля был убит всемогущий министр внутренних дел фон Плеве. Это был первый случай в истории революционного террора, когда террористический акт повлек за собой не усиление реакции, а, наоборот, ее ослабление.