Иван Кузнецов - На судьбу я не в обиде...

Пайщиком «Общества» Л.С. Сосновский действительно оказался богатым: очередным его рапортом стал не только очерк «В гостях у советского "робинзона"», но и опубликованные в «Правде» 9 ноября 1923 г. материалы «В деревне», «В волости», «Самородок-садовод», «Контрреволюционеры выпуска 1923 г.». Все эти материалы созвучны по содержанию: честные труженики на собственной земле, преодолевающие неимоверные трудности, возрождают пришедшую в упадок деревню, всю нашу экономику на основе политики НЭПа.

На таких, как Красильников (герой очерка «В гостях у советского "робинзона"»), сегодня наша надежда, пишет Л.С. Сосновский, воссоздавая историю человека труднейшей судьбы. Мать жила милостыней и умерла в полной нищете. Сам в годы революции был на самой разной работе, а в последний период гражданской войны – комиссаром дивизии. Семья этого советского генерала бедствовала так, что герою очерка приходилось продавать последнюю одежду, чтобы выжить. И он все-таки сумел наладить свое хозяйство, точно робинзон на острове среди моря мужицкого недоброжелательства. Всем очерком публицист на примере Красильникова утверждает, что его путь к благополучной жизни, к достатку доступен всякому, даже инвалидам.

Немало поучительного и в последующих публикациях, появившихся под общим заглавием «Обществу хозяйственной разведки». Опытному «хозразведчику» удалось и в самой старомодной деревне Мамонихе найти свидетельства, что и эта деревушка «сдвинулась с трехпольного видения» (зарисовка «В деревне»). С толковейшим человеком, со страстью фанатика многие годы занимающимся культурным садоводством и огородничеством, знакомит нас публицист в корреспонденции «Самородок-садовод». Показывая человека, который «с каждым деревом знаком лучше, чем мы со своими детьми», который работает не ради собственного обогащения, а над приспособлением разных пород к местным условиям, заслужил, резюмирует автор очерка, чтобы его сад взял под свое попечительство уездный замотдел как питомник-рассадник для всего района.

Особенно актуальна и в наше время заключительная корреспонденция цикла материалов «Обществу хозяйственной разведки» – «Контрреволюционеры выпуска 1923 г.». Во время своих поездок публицист натолкнулся на своеобразных «контрреволюционеров» образца 1923 г. – «жалобщиков» и «законников», как их называют уездные власти. И вот перед нами предстают люди, не боящиеся открыто критиковать мастеров «городить пустое», давать абсолютно невыполнимые обещания. Эти люди – самые культурные хозяева-крестьяне, и если таких «контриков» «впрячь в советскую телегу», говорится в корреспонденции, «повезли бы они по совести». В корреспонденции делается вывод, что далеко не все работники укомов знают настоящих хозяев – крестьян своего уезда, и «Обществу хозяйственной разведки» следует воздействовать на общественное мнение в этом духе.

Не обходил Л.С. Сосновский таких негативных явлений действительности, как расточительство, хищничество, бесхозяйственность, бюрократизм, волокита. «Сколько тупого, бесстыдного бюрократизма вокруг нас», – писал он в фельетоне «Советская казна дыбом, или Как у нас советскую копейку берегут», рассказав о длившейся с декабря 1922 г. по январь 1924 г. истории о взыскании штрафа в сумме, на которую в то время не то что коробку спичек, но даже одной спички нельзя было приобрести. И сколько таких дел по всей республике, с горечью восклицает публицист и заключает: «Если потрясти эту рухлядь, эту разорительную канцелярщину, сколько мы найдем средств на полезные культурные дела, порой гибнущие из-за отсутствия незначительных сумм» [115].

Непримирим был Л.С. Сосновский к безответственности, бесконтрольности, приводившим нередко к хищениям в особо крупных размерах. Как в трудовой республике существуют штатные должности бездельников, откуда есть пошла на Советской Руси новая буржуазия, как в карман некоего Карманова в результате лишь одной махинации попало сто тысяч рублей золотом, – обо всем этом прочитали миллионы читателей в фельетоне «Севастьян Карманов и его хождение по НЭПу (истинная повесть в трех частях с судебным эпилогом)», обнародованном в «Правде» 19 декабря 1923 г.

Объектами критики публициста были также саботажники, волокитчики, волынщики, бракоделы. «О хищениях бескорыстных» – так был озаглавлен фельетон, показывавший, что Мосшвея поставляет изделия, которые «лучше всякой эсеровской прокламации агитируют против Советской власти» [116]. Аналогичное воздействие оказывали, как показано в фельетоне «Подкладочка», изделия обувной фабрики, подкладочка которых «не прочнее паутины». Развеять атмосферу безнаказанности призывает фельетонист и в других выступлениях.

Всевозможные проявления бюрократизма – также одна из постоянных тем выступлений Л.С. Сосновского. В этой связи можно выделить фельетоны «Потоп» и «Некрещеный паровоз». Какой вред экономике страны наносит бесконечный поток всевозможных бумаг, наглядно показано в фельетоне «Некрещеный паровоз». Многими днями, а то и неделями простаивают новенькие, мощные паровозы только потому, что у них не те еще номера, которые не удосужилось сообщить вовремя Центральное правление заводов тяжелой индустрии (ЦЕПТИ). Публицист призывает задуматься, что нас ждет с нашими хозяйственными планами при таких порядках. Нужно сосчитать, подчеркивается в фельетоне, сколько пудоверст потеряла республика из-за простоя мощных паровозов, а потом на соответствующее количество месяцев или хотя бы дней посадить в Бутырки виновников этого преступления.

Высмеивал публицист и бесчисленные нелепые комиссии по всевозможным заготовкам, деятельность которых он определял одним словом – «бестолковщина». С убийственной иронией эта бестолковщина изобличалась во многих материалах, в том числе в фельетоне «Проделки Скапена, или Классическая комедия». Живописуя деятельность комиссии по заготовке валенок и лаптей – «ЧЕКВАЛАП», Л.С. Сосновский писал: «В нашей хозяйственной деятельности много "чеквалапства". "Почеквалапили" три года – и довольно. Пора вырасти» [117].

Освещая наши успехи, публицист многократно убеждался в том, что достижения советских людей были бы несравненно более значительными, если бы не сдерживались чудовищной силой бюрократического государственного аппарата. В очерке «Тяжелые дни Волховстроя» он без обиняков заявляет, что когда эта электростанция будет достроена и даст энергию Питеру – это будет чудо! Да, чудо, потому что стройка будет завершена не благодаря, а вопреки стараниям почти всего государственного аппарата сорвать строительство. И горше всего то, замечает публицист, что во враждебной нам механике бюрократии далеко не последнюю роль играют и коммунисты, занимающие ведомственные посты.