Ольга Книппер-Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927

Приехала в Москву и всю неделю опять перемогалась, еле играла и всё сидела дома в ужаснейшем настроении. Тетя Лёля живет у меня теперь, и мне приятно. Володя уже солдат – смешной. Мы его зовем полковником, Гаврюша [1262]прибавляет «вонючий» – из-за сапог солдатских. Лева кончил гимназию, будет все лето заниматься у профессора и осенью держит экзамен в Путейку [1263]. Ада в ужасном состоянии, она сильно хворала, у нее жестокая была невралгия лица, теперь она за Павлушу мучается, его отправили на позиции под Барановичи, он кончил школу авиационную. Здоровье его очень неважно, и мы хлопочем, чтоб его перевели в Москву, чтобы он мог лечиться. На Аде лица нет. Оля с Мишей милы и веселы. Я шью распашонки и пеленки и думаю о том, какая головенка вылезет из этого ворота; распашонки прелестные, шью все на руках из тонкого батиста, обшивая мягкими горобочками.

Ну-с, от инж. Денисова получила телеграмму – желаю ли я продать свое место и какие мои крайние условия. Я ответила, что продавать не желаю, но что исключительные и серьезные доводы могут изменить решение, для чего требуются личные переговоры. Предварительно я посоветовалась с присяжн. повер. Не знаю, что дальше будет. Я должна знать его планы. Конечно, волнуюсь.

С 1-го июня по 15-ое думаю ехать на гастроли с «Осенними скрипками» с нашим составом. Дают 3 000 за 19 спектаклей. С 15-го уже заказала себе комнату в Ессентуках. У меня какая-то жажда полечиться хорошенько. Анализ скверный.

Играть очень нудно, прямо ужасно.

Душно, ночей не досыпаю…

Как Володя? Поправился ли? Жду письмеца от него, хотя бы небольшого. Скажи ему, что мать Станислава получила 1 400 р. за пленного сына.

Поцелуй мамашу, кланяйся Поле, Паше, Марише, Ивану. Господи, хоть бы подышать чистым воздухом! Целую тебя крепко. Оля .

Кто мне прислал вино – ты или Прохач? Во всяком случае, очень было приятно, и очень благодарю.

11 мая [1916 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, вчера начали ремонт кабинета и спальни. Маляр Василий очищает окна и двери; в субботу начнут штукатурные работы. В кабинете пусто и светло, комната стала большая.

Очень тебя прошу поспешить с занавесью. Если нельзя найти в Москве, то скорее напиши, я попробую поискать здесь. Деньги возьми у Вани или истрать свои – я вышлю сколько надо.

Я немножко устала с хозяйственной возней. В саду прекрасно, розы цветут дивно! На днях был сильнейший ветер, сломал ренклод, хурму и одну шелковицу, очень жалко!

Будь здорова, целую. Маша

Год по почтовому штемпелю.

19 мая 1916 г. [Москва – Ялта]

Милая Маша, посылаю образцы – больше ничего не нашла. По-моему, взять у Заказнова – самая подходящая материя, по-моему, – она выгорит и будет почти такая же, конечно, только жиже. У Сапожникова, Мусорина, в кустарн. – нигде ничего.

Вчера я была у Ивана Павл., любовалась 40-ка цыплятами – нельзя было оторваться от этих очаровательных желтоносиков. Мамаши так любовно, важно, взволнованно сидели и похаживали и так же важно придавливали всей пятерней или четверней подвернувшегося малыша. Аннушка демонстрировала с такой гордостью, как будто это было ее собственное произведение.

Холод жестокий. Ночью был мороз.

Я все играю. Очень нервничала всё время, даже на сцене дергалась. Хотела пойти к доктору по нервн. болезням – да, может, пройдет. Кончаем 31-го «Тремя сестрами», а 1-го июня я уже еду в Киев или Харьков – не знаю, куда сначала. С 15-го июня я в Ессентуках, послала задаток за комнату. Адрес: Нелюбинская ул., санаторий д-ра Пржесецкого – где я была прошлый раз. Там уже будут и Станиславские. Мечтаю об отдыхе. Я так внутренне устала, что просто иногда не понимаю, что кругом делается.

Отвезла деньги за Гришино, – а кто там жить будет, не знаю. Маму положили на 2 недели, и только по прошествии этого времени будут делать операцию. Володя будет там недели две, – не знаю, как все это уладится. Меня волнует, что операцию маме будут делать без меня.

В театре идут репетиции и «Села Степанчикова», и «Розы и Креста», и «Дяди Вани» [1264], и «Чайки». Мишка очень увлечен [1265]. Оля последнее время лежала, почки расстроились, скверный анализ – много белка и сахара, боялись воспаления почечной лоханки. Лева кончил с золотой медалью – это хорошо для поступления в Путейку: имеет значение круглое 5. Ада с отцом уедет в Барнаул на работу, будет получать 80 р.

Мечтаю в начале августа быть в Крыму, чтоб выстроить стену в Гурзуфе.

Если тебе по вкусу Заказновский образец, напиши прямо ему, и он вышлет, сколько нужно.

Целую тебя и мамашу и Володю. Поджидаю письмеца от него о его крымских похождениях.

Завидую вашей поездке в Бахчисарай. А я еще и не нюхала свежего воздуха, даже за городом не была, только в Новодевичьем.

[5 июня 1916 г. Киев – Ялта]

Милая Маша, вчера сыграли первый спектакль в Киеве [1266]. Как и всегда, слушают здесь изумительно, но внешних проявлений никаких. Так и вчера. После спектакля скромно пили чай у меня: Вишневский, Муся и Берсенев [1267].

Я рада, что выехала из Москвы. Не Москва мне надоела, а сидеть на одном месте надоело.

Здесь холодно. Была только в Софиевском соборе. Сегодня посмотрю на Днепр.

Значит, маршрут наш следующий: 11, 12, 13-го играем в Харькове (Европейская гост.), 15-го и, кажется, 16-го в Ростове, и только 17-го я поеду в Ессентуки. Я тебе, может быть, переправлю деньги для Гурзуфа, спрячь их до моего приезда, надо стену выстроить. Чувствую себя хорошо, только руки умирают.

Что решила с занавесью? Не писала Заказнову? Кончили ли ремонт?

Маша, приезжай в Кисловодск пожить, и потом вместе поедем в Крым, заглянем в Теберду, перевалим в Сухум. Хочется пошататься. Подумай. Будь здорова, целую всех крепко. Оля

Датируется по началу гастролей в Киеве.

12 июня [1916 г. Ялта – Ессентуки]

Милая Оля, мне очень соблазнительно попутешествовать, но увы! Сие есть немыслимо. Не знаю, как вырваться на три дня в Бахчисарай, а не то что в далекое путешествие!.. У меня такой désordre [1268]в моем хозяйстве, что ты и представить себе не можешь! Во-первых, заболел дворник Иван нефритом и уже с месяц работает в саду без толку баба… Сад страдает. В Мисхоре другой Иван капризничает и хотел уходить, должно быть, и уйдет. Субъект мало симпатичный. Пришлось сделать весьма крупную прибавку жалованья всей дворне… Вообще весьма трудно!

Кабинет и спальня приведены в порядок. Занавесь я купила здесь, хотя она и не имеет ничего общего со старой. Ты не объявила мне ни цену, ни количество арш. в куске. Ну, да со временем что-нибудь изобретем. Старую спрячу, и будем вешать в торжественных случаях.