Ольга Книппер-Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927

Здесь в Мцхете живу тихо и спокойно, много вожусь с детьми [26], читаю, гуляю, никого почти не вижу – здесь всего три дачи. Встаем рано, братья [27]уезжают в Тифлис, возвращаются в 3 ч., обедаем, болтаем, в 6 ч. купаемся второй раз в симпатичном бассейне с холодной родниковой водой, затем или гуляем, или я читаю вслух. Ложимся рано. Вот видите, как скромно провожу время. Прогулки устраиваем иногда интересные, далекие, верст по 10, 15, берем с собой закуску. Окрестности здесь интересные, живописные. На днях на такой прогулке и страху натерпелись и нахохотались. Увлекшись одним узким ущельем, мы решили идти вверх по речке, пока будет возможно. Шли, шли и добрели до водопада. Ущелье совсем узкое, зелени не видать, по голым гладким скалам летит шустрая речка. Налюбовавшись живописным водопадом, мы решили спускаться босиком прямо по воде и решили, что это легче, т. к. вверх нас братья насилу втащили, не за что ноге было уцепиться. Впереди отправилась моя невестка [28]– особа не из худых, и вдруг мы видим, что она, сидя, летит вместе с водой. Дно оказалось покрытым илом и страшно скользким. Испугались мы сильно, т. к. она могла бы слететь с следующего уступа, но к счастью, подлетел брат, и тут поднялся отчаянный хохот, потому что картина была необычайно интересная. Да и весь спуск мы, глядя друг на друга, помирали со смеху – извивались, как змеи, сползали и, сидя и на корточках, и всякими способами: костюмы и позы – одна поэзия! Хорошо, что были en famille [29]. Добравшись до тенистого игривого водопадика, мы расположились закусывать, опустив ноги в холодную воду, что очень помогает от усталости; сушили свои мокрые доспехи и затем двинулись в обратный путь.

Вечером в тот же день, часов после 9-ти, какой-то хищник утащил около самого балкона нашего такса, отличного сторожа. Переполох вышел страшный, братья с револьверами бросились по парку, но, конечно, никаких следов. Думаем, что это или рысь, или шакал, или волк. Но каково же нахальство – так рано и к самой даче подходить. Очевидно, этот милый зверь поселился здесь на горе; по вечерам детей боимся пускать с балкона.

Видите, какие страхи здесь! И змеи у нас водятся. Жара стоит изрядная. В Тифлисе прямо ужасно в это пекло; собираемся еще, если удастся, съездить в Кахетию. Была в Александрополе [30]– поразительно красивая дорога, видела вдали турецкие горы, вот куда забралась. Приеду, порасскажу, а писать жарко, и то простите за отчаянное письмо.

Кланяйтесь писателю Чехову, пожелайте ему всего хорошего, скажите, чтоб меня не забывал, написал бы, когда едет в Ялту [31]. Привет Мелихову! Напишите мне, если захочется. Целую Вас. Ольга Книппер

Год по содержанию.

12 сент. [1899 г. Ялта – Москва]

Милая Ольга Леонардовна, простите – буду писать карандашом. Писатель не пускает за свой стол, сам пишет, но, увы – письма.

Не помогла мне Ваша гомеопатия. Страдала сильно, лежа в каюте. Старуха [32]валялась на полу на палубе, качка была сильная. Мать молодцом сидела все время в рубке и хотя бы что! Она совершенно не страдает морской болезнью, боялась только утонуть. Антон встретил нас несчастных и повез на собственную дачу. Дача прелесть, виды удивительные, но, увы, окончена она будет еще не скоро. Моя комната не готова, ватерпруд, конечно, тоже не готов, везде пыль, стружки, мухи, и масса рабочих стучит непрерывно. Зато телефон уже действует! [33]Ялтинские дамы по телефону приглашают моего брата кушать, но он неумолим и предпочитает обедать дома.

К вечеру собирается народ, и на нашей улице гуськом, как у театра, стоят извощики. Поим гостей чаем с вареньем, и только. Исполняю роль горничной недурно. В 7 часов утра хожу с Мустафой [34]на базар за провизией. Не устаю совершенно, погода очаровательная, воздух упоительный, кавалеры мои восхитительны! Вчера князь [35]прислал мне огромную корзину фрукт вперемешку с розами. Ела персики и Вас вспоминала. Успеваю еще гулять по набережной, московских знакомых много. Жарко. Мустафа отказался объяснить причину исчезновения Ваших деток [36]. Была в приюте и видела там одного кривенького, на всякий случай дала ему пряник.

Мне скучно, что ничего не слышу про Худ. театр. Напишите что-нибудь. Про Вас мы с писателем говорим часто. Были у нас Средины [37], мне они очень понравились, действительно, очень симпатичные люди, соберусь к ним непременно.

Клянитесь, что Ваши каникулы Вы проведете у нас. Да? Комнат много, и все миленькие, обстановку Чехов завел богатую!

Сердечный привет Вашей маме. Кланяйтесь очаровательному Владимиру Ивановичу [38], Вишневскому и Шенбергу [39]. Будьте здоровы и счастливы, не забывайте нас, пишите. Мария Чехова .

Антон говорит, что послал Вам письмо [40].

Год по содержанию.

21-ое сент. 99 г. [Москва – Ялта]

Наконец-то у меня сегодня свободный день и я могу поболтать с Вами, дорогая Мария Павловна. Спасибо Вам большое за Ваше письмо [41]; желаю Вам поскорее устроиться уютно и позабыть бивуачную жизнь за последнее время. Ведь надоело сильно? Воображаю, сколько Вам там работы! Но зато южное солнце, море, воздух, горы… Я верю, что Вы не чувствуете усталости.

Как поживает Ваша мама [42], нравится ли ей в Ялте? А Марьюшка? [43]

А у нас теперь тоже жарко, погода стоит великолепная, так и тянет за город; вчера понюхала немного воздуха – ездила с теткой на резинках [44]в Петровское-Разумовское. Летели как птица, там бродили недалеко от Института [45], а углубляться в парк было страшно – уже темнело; слушали, как кто-то играл очень скверно Бетговена, но и это было хорошо – такой был славный вечер! Чудное звездное небо, тишина, под ногами шуршит желтый лист, из парка несет сыростью – уезжать не хотелось!

Думала сегодня удрать на целый день, да заниматься надо «Дядей Ваней» [46], а то сезон на носу [47], а я ленилась все лето и осень. У нас идут теперь генеральные репетиции: «Грозного», «Геншеля» и «12-й ночи». В Грозном видела Мейерхольда [48], но он слишком молод и неопытен для этой роли, и я бы на месте дирекции не выпустила его. Теперь будет генеральная с Станиславским [49]. Очень хороша Савицкая в роли царицы, Лужский в Гарабурде и недурен Санин – Захарьин. Постановка интересная в высшей степени. «Геншель» на нашей сцене – совсем другая пьеса, узнать нельзя [50], вот увидите. Лужский [51]мне очень нравится, да и остальные роли все ярче, рельефнее, интереснее, а 4-ый акт – великолепие!

Третьего дня была генеральная «12-й ночи». Моя милость получила похвалу за успехи и за умение держаться в мужском костюме [52], а костюм у меня – прелесть! Бедная дирекция! Мои две ноги триковые обойдутся ей в 50 рубл. – не ужасно ли! Сапоги, туфли и трико. Мы много хохотали! За «Дядю Ваню» энергично примемся после первых спектаклей. Ваши поклоны передала, так и сказала: «очаровательному» [53]– хорошо?