Андрей Шляхов - Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза

Татьяна Ивановна одевалась элегантно, тщательно следила за модой, не упускала случая побаловать себя очередной обновкой, но вот к драгоценностям относилась равнодушно и пренебрежительно называла их «цацками». Имела что надеть – цепочки, серьги, колечки, но в небольшом количестве. Ольга Аросева, питавшая большую любовь к «цацкам» и знавшая всех, кто приторговывал стариной, не раз предлагала Татьяне Ивановне купить какую-нибудь антикварную вещичку, но та неизменно отказывалась:

– Зачем они мне? Кому я их оставлю?

А вот к столовому серебру Татьяна Ивановна относилась иначе. Не с обожанием (ну что там обожать-то?), но с уважением. Считала, что от серебряной ложки и суп, и чай становятся вкуснее. Серебряную чайную ложечку, ставшую для нее чем-то вроде талисмана, Татьяна Ивановна повсюду возила с собой.

Она очень любила Маяковского и часто спорила с Фаиной Раневской, у которой любимым поэтом был Пушкин. Но, от души наспорившись, две великие актрисы сходились на том, что черт с ней, с поэзией, а вот о русских драматургах спорить нечего. Лучший из лучших – Чехов. Если вдуматься, то любовь к разным поэтам полностью соответствовала характерам актрис. Раневская придавала огромное значение правильной речи, считая ее высшим и главным показателем интеллигентности и воспитанности вообще. Фаина Георгиевна была из тех, кто встречает по манере выражаться. Татьяна Ивановна, будучи человеком невероятно энергичным, в первую очередь ценила в поэзии экспрессию, ритм, темперамент. Пушкин, вне всяких сомнений, как поэт гораздо выше Маяковского. Но вот экспрессии и темперамента у Владимира Владимировича больше, чем у Александра Сергеевича.

В тринадцатитомном академическом полном собрании сочинений Владимира Маяковского самым зачитанным был последний том с набросками, а в нем закладка – листочек отрывного календаря чаще всего лежала на странице с вот этим стихотворением:

К Татьяне Пельтцер «позорное благоразумие» не пришло до последних дней жизни. Она всегда была на удивление неблагоразумной.

– Мне семьдесят, а чувствую себя так, будто мне семнадцать, – сказала она во время празднования очередного своего юбилея. – Сама себе удивляюсь.

Великое счастье – сохранить молодость духа в преклонные годы.

– Я – счастливая старуха, – говорила о себе Татьяна Ивановна.

Когда известность приходит рано, это хорошо. Чем раньше, тем, как известно, лучше. Но ранняя известность не только дар судьбы, но и суровое испытание характера на прочность. Известно множество примеров того, как ранний успех оказывался единственным в жизни. Стремительно взлететь, так же стремительно рухнуть вниз и всю оставшуюся жизнь жить прошлым – хорошо ли это? Не лучше ли, если успех придет попозже, но зато надолго?

Впрочем, дело не в этом, а в разнице между ранним и поздним успехом. Ранний успех часто бывает случайным. Миловидная девушка попалась на глаза талантливому режиссеру, который снимал комедию с блестящим актерским составом. Сценарий был хорош, да вдобавок для главной героини написали замечательную песню… Свершилось – на кинематографическом небосводе взошла новая звезда! А спустя год-другой закатилась. Бывает.

Поздний успех всегда бывает заслуженным, заработанным, выстраданным. Иначе и быть не может. Рано или поздно, не завтра, так послезавтра талант выстрелит, заявит о себе в полную мощь. Как это случилось с Татьяной Ивановной Пельтцер.

В чем ее секрет? Актрис, хорошо игравших возрастные роли, в советском кинематографе было довольно много. Начиная с Веры Кузнецовой (соседка тетя Таня из «Дела Румянцева» и Марья Гавриловна Терентьева из «Кортика») и заканчивая Валентиной Сперантовой (тетя Глаша из «Большой перемены»). Но ни одна из этих замечательных актрис не заслужила почетного звания, а скорее даже – титула Главной Бабушки Советского Союза. А Татьяна Пельтцер заслужила.

Почему?

Случайность это или закономерность?

Закономерность, конечно же закономерность!

Во-первых, у Татьяны Ивановны все роли получались необычайно яркими. Ее талант острохарактерной актрисы, отшлифованный за долгие годы, был уникальным. Никто другой, точнее – ни одна другая актриса, выступавшая в амплуа «бабушка-мать», не играла так ярко, как Пельтцер. Желающие могут убедиться в этом сами, благо материала предостаточно.

Во-вторых, Татьяна Ивановна не любила повторяться. Она избегала шаблонности, стереотипов. Каждую роль играла будто с чистого листа, так, будто это была ее первая и единственная роль. Потому и образы у нее выходили совершенно непохожими друг на друга.

Лукерья Похлебкина из «Свадьбы с приданым»…

Евдокия Бровкина – мать русского солдата…

Анна Петровна из «Приключений желтого чемоданчика»…

Марселина из «Фигаро»…

Жена деревенского участкового Глафира Анискина…

Тереса из «Дульсинеи Тобосской»…

Пани Ирена из «Кабачка 13 стульев»…

Миссис Поппетс из «Троих в лодке»…

Какой диапазон! Какие разные люди! С одного взгляда можно отличить Похлебкину от Бровкиной, а Глафиру Анискину от Анны Петровны. Помните, что Сталин сказал о Фаине Раневской? «Ни за какими усиками и гримерскими нашлепками артисту Жарову не удастся спрятаться, он в любой роли и есть товарищ Жаров. А вот товарищ Раневская, ничего не наклеивая, выглядит на экране всегда разной». Позволю себе повторить то, что писал уже в книге о Фаине Раневской: к Сталину можно относиться по-разному, но в умении правильно оценивать людей ему отказать нельзя. Пельтцер, как и Раневская, всегда была разной, несмотря на то, что гримировалась по минимуму, а часто играла совсем без грима.

Эпизод из жизни двух великих актрис, двух близких подруг.

В 1960 году Фаина Раневская снялась в комедии режиссера Надежды Кошеверовой «Осторожно, бабушка!». Она сыграла молодую душой бабушку-автомобилистку, которая помогает своей внучке в ее делах, как рабочих, так и личных. Надежде Кошеверовой очень хорошо удавались сказки, а вот с комедиями дело обстояло иначе. Правда, была в ее творческой биографии одна успешная комедия – «Укротительница тигров», снятая в 1954 году, но успех можно отнести за счет того, что она снимала эту картину в паре с режиссером Александром Ивановским, автором шедевральной (без преувеличения) комедии «Антон Иванович сердится». У Кошеверовой снималась и Татьяна Пельтцер, причем не раз, гораздо чаще, чем у других режиссеров, большинство которых снимали Татьяну Ивановну по одному разу. В «Укротительнице тигров» она сыграла Сальтерино, мать главной героини Леночки Воронцовой, в «Царевиче Проше» – Берту, в «Как Иванушка-дурачок за чудом ходил» – бабу Варвару, в «Ослиной шкуре» – Гравидану, в «И вот пришел Бумбо…» – бонну-немку.