Рина Зеленая - Разрозненные страницы

25 февраля, вечер

Как странно! Гостиница похожа на гостиницу: чистота, теплота. После восьмичасового перелета какое блаженство – ванна, горячая вода, постель мягкая, с двумя подушками, плюшевые одеяла. После ванны ложусь, зажигаю настольную лампу и чувствую себя лордом, утопающим в роскоши. Завтра вылетаем на рассвете в Тегеран.

26 февраля

Дивное утро. Птицы поют, солнце светит. Только очень сильный ветер – просто отрывает голову. На аэродром нас доставили в невозможно красивом автобусе (для американцев?). Сев в него, сразу чувствуешь себя интуристом и с равнодушным любопытством глядишь в зеркальное окно на постороннюю жизнь, на каких-то людей, неизвестно зачем стоящих, идущих, чего-то ожидающих.

Ветер – невообразимый. Нельзя удержаться на ногах. Летчик говорит многообещающе:

– Помотает нас сегодня!

Ну хорошо хоть лететь недолго – всего полтора часа. Это без ветра. А сегодня, против ветра, – три.

26 февраля, вечер

Все обошлось благополучно, летели на большой высоте, почти не качало. Все смотрели вниз, а я взглянула только тогда, когда пролетали границу. Прилетели. Тегеран.

27 февраля

Боже мой!

28 февраля

Дайте, дайте мне скорее какого-нибудь писателя (хотя бы даже не члена Союза), пусть он опишет все – как мы мчались с аэродрома через весь этот необычайный город.

29 февраля

Я сегодня вспомнила, как в Москве решала вопрос, в чем ехать: в пальто или в шубе. Хотя большинство голосовало за шубу, я поехала в пальто. Хороша бы я была в моей шубе! Какая весна! Все цветет и благоухает. Здесь очень красивые фонтаны. Цементные водоемы наполнены водой до краев повсюду, во дворе каждого дома. Дворы – это отдельная архитектурная тема.

Была первая экскурсия в магазины. Это можно назвать именно экскурсией, так как никаких покупок сделано не было: цены на вещи таковы, что зубная щетка или пуховка стоят четверть того, что могут стоить туфли, а туфли нельзя купить, потому что они разваливаются, пока доходишь до дома. Но ведь ножи для бритья так же необходимы, как чулки. А апельсины? Но, с другой стороны, пять апельсинов – это губная помада. Но самое необходимое – это термос, красивый голубой термос. А он стоит столько же, сколько часы. И нужно, обязательно нужно попробовать ананасы. Или хотя бы халву. Но тут перед вами встают маленькие прелестные часы. И вы решаете, что прежде всего необходимо купить туфли.

Так, переводя с халвы на манишки для фрака и обратно на финики, все сводишь к часам. Но ведь не может же человек покупать все время часы. Я промучилась некоторое время (его у нас очень мало, так как играем два-три концерта в день), успокоилась совершенно и смотрю на все как на кинофильм, в котором я только зритель. Между прочим я решала вопрос, почему у нас у всех такая жажда покупать (нам хочется все: и подтяжки, и пылесос, и штопку для чулок). И я поняла, в чем дело: каждому человеку отпущено в организм вместе с гемоглобином и лейкоцитами какое-то количество покупательных способностей. Но так как в нашей трудной жизни мы почти никогда не покупали, а всегда доставали или получали, эти способности, накапливаясь, вроде кислот или солей, причиняют организму некоторый ущерб, и он, как беременная женщина на соленое, накидывается на покупки. Поэтому я стараюсь терпеливо относиться ко всем бесконечным разговорам и соображениям: что купить? (Купила банку ананасов – назло!)

1 марта

Концерты проходят хорошо, но не отлично, так как составлены неправильно (по жанрам), не говоря уже о том, что без конферансье всегда чувствуются все шероховатости.

У меня со дня приезда испортился голос, и я массу времени трачу на электризацию и доктора. Черт бы меня побрал!

3 марта

Ездили на машине в горы. Шахская дорога (раньше простым людям нельзя было по ней ездить). Километры прекрасной асфальтовой дороги, аллеи тополей в два ряда. Шимран – дачные резиденции шаха и миллионеров. Снежные горы, водопады, живописные нищие. Вообще нищие невообразимы тоже, как в кино.

4 марта

Прием в нашем посольстве для англичан и американцев. Концерт принимали восторженно.

5 марта

Все что-нибудь купили. Масса переживаний. Все ходят вместе, советуются, выбирают. У меня не хватает терпения. Я купила очень противные на вид туфли в какой-то лавочке (было 40 минут, чтобы успеть на машину), заведомо зная, что дрянь.

6 марта

Прием у американцев. Очень славные люди. Простые и приятные в обращении. Ужин а-ля фуршет. То есть я опять не могла есть и нервничала, чтобы не пропустить самое вкусное. Русский человек не создан для а-ля фуршет. Я люблю сидеть за столом, чтобы мне все подавали.

«Блистала» знанием английского и французского языков. Мои товарищи совсем не знают ни слова. Зоя Гайдай просит меня перевести сидящему рядом с ней офицеру, что она «по-английски ни в зуб ногой». Моих знаний для перевода такой идиомы не хватило.

7 марта

Выехали в Семнам. Едем по стране. Слава богу, не надо смотреть в окно – пустыня и пустыня! Очень похоже на Среднюю Азию, даже такыр. Только вокзалы новенькие, чистые, приятной архитектуры.

8 марта

Международный День женщины. Сроду не думала провести 8 Марта в Семнаме! Сижу на плоской крыше, смотрю на дивные горы. Миндаль кругом цветет. Ем финики (кто-то угостил). А с другой стороны, если повернуть голову, – пустыня.

Утром были в бане при советской больнице. Девочки-медсестры от умиления чуть не плакали. Действительно, трудно было им представить, что 8 Марта у них будет выступать эта Рина Зеленая.

Были потом на базаре. Боже мой! Запишу завтра.

9 марта

Боже мой! – это означает, что у меня днем нет времени записать сильные впечатления. В данном случае в такое состояние меня привел восточный базар. Сводчатые коридоры, то темные, то залитые солнцем. В куполах специально – огромные отверстия разных форм. Уж нечего говорить о лавках, товарах, купцах, ремесленниках, ребятишках, женщинах.

После бесконечных переходов по узким лабиринтам, довольно темным, я вышла, вдруг ослепленная, на залитый солнцем внутренний двор старой мечети. Восхитительный ансамбль необычайной мозаики!

Купила финики (в первый раз со дня приезда). В Тегеране они обычно рассыпаны на лотках и прилавках, а здесь это огромные прессованные жернова (вроде кругов сыра), сияющие цветом сотового меда, вкусом уносящие человека в нездешние края.

Я с суеверным ужасом смотрела на огромные мешки хны, за ложечку которой любая женщина из моих знакомых в Москве отдаст все.

10 марта