Артем Драбкин - На войне как на войне. «Я помню»

– Население вас поддерживало?

– Да. Без населения мы бы не прожили.

– Обеспечение за счет населения?

– Не только. Трофейного было много. Своя власть установлена была. Наши старосты были. Каждый хозяйственный двор должен был сдать 6 пудов зерна. Были особые группы. Они в лесу делали большие ящики и туда в мешках ставили зерно, маскировали. Кроме них, никто не может это зерно найти.

В деревнях задание – сдать две коровы. Староста распределяет: «У тебя Иван две души, у Марьи – одна душа. Одну корову отдайте. Пользуйтесь одной на две семьи». У тех, которые служили немцам, брали принудительно. На территории партизанской зоны, больше 2 тысяч квадратных километров, больше 80 тысяч населения. В отдельных местах работали школы, мастерские, делали полотно, маскхалаты, перерабатывали кожу, шили одежду, обувь. Практически это было государство. Так и называлось – Советская Республика.

– В лесу делали заготовки? Грибы, ягоды?

– Нет. Я вырос в безлесной местности и не понимал, что там есть такие дары природы. Я видел, что кто-то собирал. Организованного такого сбора не было. Для этого нужно было время.

– Был же хозвзвод?

– Они находились отдельно. Может, они и собирали. Но для общего питания этого не было.

– В партизанах у вас был фольклор, песни?

– У нас в бригаде был интересный состав. Два художника. Они организовали единственную в истории войны художественную галерею. Писали портреты, и это было лучшее поощрение для партизан. Теперь эта партизанская галерея находится в Ушаченском музее. Была художественная самодеятельность. Свои поэты, пародисты, музыканты. Самодеятельность была все время. И в отряде, и по деревням проводили концерты. Среди партизан встретил своих учителей. Это было очень приятно – ученик воюет рядом с учителем. И мои одноклассники тоже были в отрядах. В Ушачах был работник редакции, наверное, журналист. Павел Краснов, но подписывался Покрасс, как композитор. Он, по-моему, написал пародию на песню «Катюша»:

Потом частушки.

Директор школы, П.М. Устинов, обладал хорошим слухом и голосом и хорошо пел. Пришел в партизаны с баяном.

Издавался сатирический журнал «Раздавим фашистскую гадину!». В этом журнале собирался местный фольклор. Там и поэты участвовали. Он распространялся большим тиражом. Мы его с удовольствием читали. Редактировал Кондрат Капива, известный сатирик, поэт, драматург, талантливый человек, народный писатель республики.

Устинов был в годах уже, но даже после войны ему женщины симпатизировали. Он был очень скромный, ни на кого не обращал внимания. Думали, что он кого-то ждет. И действительно так. Он с этой женщиной в Ушачах работал. Он в школе, а она, Елена Семеновна Кац, – врач. По национальности еврейка. Она была в армии. Начальником санитарного поезда. Приезжает в Лепель. Майор медицинской службы. Приятная женщина. Он ее всю войну ждал. У них один сын. Тоже врач, рентгенолог. Они похоронены здесь.

Устинов женился первый раз на русской. Комсомольская организация одна для учеников и учителей. От двух евреек, что работали у нас в школе, поступило заявление в комсомольскую организацию о том, что Устинов проявил антисемитизм, не пригласив их на свадьбу. Мы его обсуждали, объявили ему выговор. Когда он женился на Кац, то шутя говорил, что теперь уже ему выговор не объявят.

– Приходилось с предателями разбираться?

– Да. Стихия, анархия не допускалась. Был особый отдел, он выносил решение. Я знаю, что один человек указал немцам, где были партизаны. Они были на разведке и дневали в рощице. Немцы окружили. Один погиб, а два ушли. Он их видел, но они его предупредили: «Если скажешь немцам, мы потом тебе устроим». Он потом спрятался в немецком гарнизоне в деревне Ивановская. Дали задание найти его и расстрелять. Пришли туда, прочитали приговор: «За измену, выдачу партизан – смертная казнь». Но это не самовольно. Это было организованно. С мародерами тоже велась борьба. У нас был старший группы, его послали в Западную Белоруссию, мобилизовать хлеб для партизан. Он все это сделал, отправил обоз. И решил сверх задания одеть партизан. Был религиозный праздник, отобрал у людей сапоги и еще что-то. Сделал он это самовольно. Пока он пришел, молва дошла, что было такое. Перед строем бригады за мародерство его расстреляли. Это надо было делать, хотя он был боевой партизан. Горький урок для других.

– Анархия была?

– Были «зеленые». Они под маркой партизан были грабителями. Их предупреждали, вылавливали. Они переходили в партизаны. Им говорили: «Или вы идете к нам, или мы вас уничтожим».

– У вас в отряде была рация для связи с Большой землей?

– Конечно. Сначала только приемники. А потом и рация. Особенно в последнее время, когда была блокада. Просили помощи, авиация помогала.

– Какая была структура бригады?

– Самостоятельная боевая единица – отряд. Он имел и боевые, и хозяйственные подразделения, санитарную службу. Отряд действовал самостоятельно. Например, наш отряд перебрасывали неоднократно с участка на участок. Число людей в отряде от 100 до 500 человек. В среднем 100–200 человек. Ротное строение. Несколько отрядов объединялись в бригаду. Бригада имела госпиталь, мастерские. Шили халаты, полушубки, обувь. Был штаб. В отряде только начальник штаба, а при нем никого. А в штабе бригады были даже машинистка, писари. В каждой бригаде были разные составы. Могло быть 5 и 12 отрядов. Бригада Алексея насчитывала до 20 отрядов. Большая бригада была. Он похоронен здесь. И есть его улица.

– Вы брали пленных?

– Были немцы, которые добровольно переходили. С Лепеля капитан в 1942 г., инженер военного завода, потом мобилизован был в армию. Он сообщил о том, что в Германии готовится новое секретное оружие – фаустпатроны. Предложил отправить его за фронт, чтобы все рассказать.

Были пленные. Некоторых расстреливали, некоторых отправляли за линию фронта. Некоторые пленные даже воевали в партизанах. В бригаде Жигаря воевали.

– После прорыва вы вышли к своим войскам?

– Вышли и около месяца жили тайно, подпольно. Уже не вели активные действия, были отдельные диверсионные акты. Зоны уже организованной не было. Встретились с армией. Нас потом отправили вылавливать немцев-окруженцев по лесам, где-то около месяца это делали.