Джеффри Робертс - Иосиф Сталин. От Второй мировой до «холодной войны», 1939–1953

На первый взгляд, конфликт между Сталиным и Тито в 1948 г. разгорелся из-за права Москвы контролировать народные демократические республики Восточной Европы: Югославия оспорила это право, поставив свои национальные интересы над интересами советского правительства. Именно такую версию событий поддерживали сторонники Тито в 1950-е гг.

Они изображали Югославию как маленькую страну, отважившуюся сражаться за свои права с могучим медведем – Россией. Однако при более внимательном рассмотрении становится очевидно, что картина была значительно сложнее: то, как Сталин поступил с Тито, было связано не столько с регулированием внутренних отношений в советско-коммунистическом блоке, сколько с его опасениями по поводу нарастания «холодной войны» с Западом.

Факторов, которые непосредственно привели к расколу, было два. Во-первых, были предприняты попытки создать конфедерацию Югославии и Болгарии, на основе которой, по замыслу авторов проекта, в дальнейшем могла быть образована федерация балканских государств с участием временного правительства, провозглашенного в Греции коммунистами-партизанами в декабре 1947 г. Во-вторых, Югославия стремилась к доминированию над Албанией, которая тоже входила в советский блок, – в том числе, к созданию там военной базы, через которую могла бы осуществляться помощь греческим партизанам в гражданской войне1. Сталин в принципе не возражал против этих планов, однако он ожидал, что при их составлении и осуществлении с ним будут советоваться. Его особенно раздражало сделанное в январе 1948 г. без его одобрения заявление бывшего руководителя Коминтерна, Георгия Димитрова, теперь вернувшегося в родную Болгарию, по поводу проекта федерации Болгарии, Греции и Югославии. 10 февраля 1948 г. Сталин встретился с болгарско-югославской делегацией во главе с Димитровым и Эдвардом Карделем, представителем Тито. Из материалов этого собрания очевидно, что наибольшее беспокойство Сталина вызывало то, что преждевременное образование балканской коммунистической федерации даст основание для нападок со стороны реакционных элементов на Западе и ускорит формирование антисоветского блока. Сталин указывал болгарам и югославам на то, что в Соединенных Штатах скоро состоятся выборы (они имел в виду как выборы президента, так и выборы в Конгресс), и в результате их действий к власти в Америке может прийти еще более реакционное правительство, чем нынешнее. Что касается Греции, Сталин считал, что партизанская борьба там бессмысленна, по крайней мере пока, и американцы будут использовать это в качестве предлога, чтобы расположить в стране военные базы. По этим же причинам он выступал против развертывания югославских войск в Албании. Главное, что хотел Сталин сказать Димитрову и Карделю, – что нужно действовать медленно, на каждом этапе советоваться с Москвой и учитывать сложности международной ситуации2.

Советское правительство ожидало, что югославы и болгары после встречи с «шефом» будут строго подчиняться его требованиям. Верный Сталину Димитров так и сделал, в то время как Тито взбунтовался. 1 марта 1948 г. Политбюро Югославии приняло решение не подчиняться требованиям советского правительства, а действовать так, как, по их мнению, того требовали национальные интересы Югославии. Тито не собирался идти на открытый конфликт со Сталиным, но, к несчастью для него, сторонники советского правительства в югославском руководстве доложили в Москву о том, что происходит. Сталин отреагировал тем, что приказал подготовить критику политической и идеологической работы югославской партии, а также отозвать из Югославии советских военных, гражданских специалистов и консультантов. 27 марта Сталин и Молотов отправили Тито письмо, в котором обвиняли Югославию во вступлении на путь антисоветизма. Югославские коммунисты осуждались за национализм и оппортунизм, проводилась параллель между их политикой и политикой главного врага Сталина, Троцкого. В довершение всего югославам было также предъявлено обвинение в том, что в их министерстве иностранных дел завелся английский шпион3.

Копии письма Сталина и Молотова были направлены руководителям коммунистических партий других стран Европы, а между Москвой и Белградом началась переписка, которая постепенно приобретала все более резкий характер, несмотря на то, что югославы отрицали все обвинения советского правительства и заявляли о своей верности идеалам коммунизма. Были созданы все условия для того, чтобы на втором заседании Коминформбюро исключить югославскую партию из этой организации. Решение Коминформа об исключении партии Тито оставляло надежду на то, что Югославия может вернуться в ряды организации, когда в ней сменится власть4, однако конфликт продолжал усугубляться. В самый разгар идеологической перебранки сторонники Сталина обвинили «титоистов» в том, что они – империалистические шпионы, пытающиеся восстановить в Югославии капитализм. По всей Европе в рядах коммунистических партий велась охота на еретиков-«титоистов»5. В верхних эшелонах коммунистической власти народных демократических республик было раскрыто несколько так называемых «националистов», «шпионов» и «правых уклонистов». В числе жертв оказался Гомулка, лидер польской коммунистической партии, который к концу 1948 г. был снят со своей должности в партийной иерархии из-за обвинений в националистическом уклонизме. Позже он был арестован и заключен в тюрьму. Более драматичная судьба ожидала нескольких руководителей чехословацкой партии, которые в 1952 г. прошли через унижение показательного судебного процесса, а затем были казнены за измену идеалам коммунизма.

Когда конфликт с Тито начал нарастать, под пристальным вниманием советского правительства оказалась политическая жизнь, политический курс и стиль руководства всех правящих коммунистических партий Восточной Европы. В 1948 г. внутренний отдел Коммунистической партии Советского Союза подготовил для Сталина ряд отчетов, в которых критиковались идеологические и политические ошибки восточноевропейских коммунистический партий. Основным мотивом была критика националистического уклонизма от коммунистической идеологии и от советской модели социализма6.

Целью кампании против Тито было не просто добиться более крепкой дисциплины и сплоченности коммунистического блока перед лицом растущей международной напряженности, а еще и абсолютизировать власть Сталина. С учетом чрезвычайно опасной и сложной международной обстановки, создавшейся в результате «холодной войны», Сталин просто не мог допустить повторения югославского восстания.