Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

На следующее утро, несмотря на запрет, Покрышкин с Голубевым все-таки слетали на море, но вернулись ни с чем – погода стояла такая, что, видимо, и немцы перестали летать.

К десяти часам, как было приказано, Александр явился в штаб дивизии. Там уже было весело, звучали оживленные голоса, в том числе и женские. «Гости у нас», – шепнул ему на ходу дежурный.

Действительно, в кабинете комдива, за столом, уставленным закусками и бутылками с водкой, сидели несколько незнакомых гражданских мужчин и женщин – делегация из города Мариуполя, имя которого присвоили 9-й гвардейской дивизии после его освобождения.

Покрышкина представили и предложили место за столом. Тут же подняли тост за героев, и одна бойкая женщина, сидевшая рядом, захотела непременно чокнуться с дважды Героем, на память, так сказать.

Саша попытался отказаться, ссылаясь, что сегодня еще надо лететь на задание, но где там. Подвыпившие гости навалились с уговорами: «командир отменит задание», «ради встречи», «я была о летчиках другого мнения», даже всегда строгий Дзусов, и тот подмигнул – выпей, чего там! Пришлось согласиться и выпить стакан водки.

Он просидел с гостями около часа. Заметив, что в окне посветлело, он вежливо со всеми простился, пригласил в гости в свой полк и отправился на аэродром.

Там его уже ожидал Речкалов – они договорились слетать на «охоту» и, если получится, заглянуть на немецкий аэродром под Одессу, где, по данным разведки, собралось много самолетов.

Взлетели нормально. Облачность по-прежнему была низкой, небо затянуто грязно-серыми облаками. Над морем немецких самолетов не оказалось, и они взяли курс на Одессу. Уже было известно, что ночью должен состояться налет наших бомбардировщиков на эту базу, поэтому неплохо было побеспокоить немцев пораньше. Аэродром охранялся многочисленными зенитными батареями, пройти к нему незаметно было непросто.

Решили схитрить. Набрав высоту, пересекли линию фронта и взяли курс в сторону солнца, стали как бы обходить немецкий аэродром стороной. Быстро на скорости выполнили этот маневр и оказались перед целью со стороны солнца, полагая, что теперь удастся незаметно подкрасться к аэродрому.

В этом районе небо было чистым. Когда вдали показалось чуть окрашенное розовой дымкой заката летное поле аэродрома и стали заметны слегка искрящиеся под лучами солнца фонари кабин немецких самолетов, они убрали обороты своих моторов и какое-то время планировали бесшумно. «Пора!» – подал команду Покрышкин, и две «кобры», войдя в отвесное пике, словно две стрелы, выпущенные из тугого лука, понеслись вниз.

А на немецком аэродроме шла обычная кропотливая жизнь. С посадочной полосы рулил на стоянку только что приземлившийся «хейнкель», несколько самолетов ходило по кругу, ожидая своей очереди на посадку, на стоянках в образцовом порядке расположившиеся самолеты обслуживали бензозаправщики, возле них копошились техники и мотористы.

В эту обычную «мирную» жизнь внезапно ворвались звуки пушечно-пулеметных очередей. Речкалов стрелял по самолетам, готовившимся к посадке, Покрышкин ударил по цистерне с горючим. Очередь! Очередь! Еще очередь! Пулеметная трасса, словно огненная струя, прошила бензовоз. Взрыв! Два красноносых истребителя на бреющем пронеслись над аэродромом и свечами ушли на высоту.

Покрышкин оглянулся: немцы в панике бегут, падают на землю, торопятся укрыться. У посадочного знака груда обломков от только что сбитого Речкаловым бомбардировщика. Все в панике. То, что надо!

Переворот, пике, новая атака… Теперь трассы тянутся к самолетам на стоянке, к другим бензовозам, к складу с боеприпасами. Взрывы… Огонь по земле…

Очередь! Очередь! Очередь! Хотелось их бить и бить. Маленькие советские истребители, словно кнутами, хлещут по телу целого воздушного флота… На аэродроме полная растерянность…

Однако пора уходить. Немцы начали оправляться. Сообразив, что в небе только два истребителя, они кинулись к зенитным установкам, к стоянке «мессершмиттов», один из них даже попытался взлететь, но Речкалов срезал его очередью на разбеге.

«Довольно! Уходим!» – скомандовал Покрышкин.

Крутой вираж, еще один, и истребители исчезли в небе. На обратном пути они решили проверить дорогу вдоль моря. По ней к Николаеву двигался сплошной поток автомашин. С первой же атаки Саша поджег бензовоз, на дороге образовалась пробка. Сделав второй заход, он прицелился в легковую машину.

Нажал на гашетку. Что такое? Очередь впилась в землю рядом, подняв фонтанчики земли от разрывов крупнокалиберных патронов. Чертова водка, она таки дала о себе знать, повлияла на расчет при прицеливании! Саша встряхнулся, собрался и ударил еще раз. Теперь все было в порядке – легковушка вспыхнула, как спичечный коробок.

Домой добрались без приключений. Сели, зарулили в капониры, заглушили моторы. Саша закрыл глаза, сразу зарябили самолеты на аэродроме, замелькали машины на дороге, бегающие фигурки немцев… Во всем теле усталость, не хотелось двигаться, говорить…

– Неплохо, а, Саша?

Это над ним склонился Гриша Речкалов. Лицо раскраснелось, глаза блестят. Он доверчиво улыбается, от былых обид не осталось и следа.

– Ты обедал, Саша?

– Нет.

– Я тоже. – Он показал рукой в сторону столовой. – Пойдем, перекусим.

В комнате отдыха, служившей одновременно столовой, в углу для них оставили на столе еду. С аппетитом съели по тарелке борща, по миске каши с мясом и запили компотом.

Вышли на улицу. Уже вечерело.

– А давай-ка мы зайдем в общежитие, посмотрим, что там наши ребята делают, – предложил Покрышкин.

– Давай, – охотно согласился Речкалов.

Пока добрались до барака, совсем стемнело. Из окошка виднелся тусклый свет. Они вошли в коридор и сразу услышали голос Кости Сухова:

– Ну поболтали мы с девушками и пошли домой, уже подошло время отбоя…

– А может вам девчата дали отбой? – с невинным видом поинтересовался Труд.

– Возможно и так, – согласился Костя, продолжив: – Мы с Жердевым перед походом к ним для храбрости немного выпили…

– Чего? – опять перебил кто-то.

– Спирта, чего ж еще. Ну вот, значит, бредем, шлепаем по лужам. Дождь ведь прошел. Вокруг темень – хоть глаз выколи. Идем, идем и вдруг на что-то натыкаемся. Что за наваждение? Щупаем – оказывается, проволочная сетка. Решили через нее перелезть. Мы были уверены, что идем в правильном направлении. Жердев начал взбираться в одном направлении, а я в другом. Спрыгнув на землю, я шагнул вперед и вдруг вижу: передо мной два огромных горящих глаза, как у совы, а над ними рога. Я назад к изгороди – рога за мной. Я подскочил к сетке, уцепился за нее руками и только стал подтягиваться, как вдруг эти рога как дадут мне под зад! Меня словно катапультой перебросило на другую сторону сетки. Оглянулся – вижу, в сетку уперся мордой козел, архар какой-то. «Костя, тут бизоны!» – кричит мне Жердев. Бросился ему на помощь. Смотрю – его тоже что-то взметнуло и он как шлепнется возле меня… Ну, думаю, дела-а!