Филип Норман - Мик Джаггер

Посмотрев черновой монтаж, продюсеры сообразили, что у них есть только один шанс заполнить кинотеатры. «Вымышленные» сцены уравновесили документальными съемками «Стоунз» в «Олимпик», а годаровское название «Один плюс один» заменили на название песни, которую записывала группа. Годар намеревался показать «Симпатию к дьяволу» как неоконченную работу, но финальная версия песни теперь завершала фильм. Сам Годар узнал, сколь радикально перемонтировали его фильм, лишь на премьере четыре месяца спустя на Лондонском кинофестивале. Пришел в такую ярость, что в вестибюле кинотеатра дал по носу одному из продюсеров.

Однако сцены со «Стоунз» были сняты просто и прямолинейно (в отличие от остального фильма, весьма причудливого), без закадровых голосов, без высокохудожественных склеек, с долгими фрагментами в реальном времени, — очевидно, Годар счел, что это политическое заявление, не требующее пояснений. Фильм открывает окно в работу группы самого бурного ее периода и показывает, как Мик посредством наглейшего своего маскарада создал свой единственный шедевр.

Здесь он одет в белую блузу и белые брюки, сидит среди студийных перегородок из ДСП, вокруг грязные чайные чашки — «Олимпик» больше всего напоминает мелкую правительственную контору, — и играет песню Киту под собственный — вполне приличный — гитарный аккомпанемент. Первоначально он хотел делать песню «под Боба Дилана», и в одной ранней версии сессионный музыкант Ники Хопкинс играл на церковном органе. Затем Кит предложил сыграть ее под разогнанный самбовый бит, и появился африканский перкуссионист Роки Дижон. Мик, в детстве постоянно изображавший всяких животных, репетирует вопли попугаев для вступления — намек на вуду и колдунов. Есть нелестные кадры с Брайаном Джонсом, одинокой фигурой, чье участие, похоже, минимально, хотя за кадром он по-прежнему подрывает все попытки Мика и Кита взяться за ум. ФБР едва ли нуждалось в Кислотном Царе Давиде, чтобы навеки запретить «Стоунз» въезд в США, — одного Брайана вполне хватило бы. 20 марта полиция допросила его в связи с неудачной попыткой самоубийства Линды Кит у него в квартире (в его отсутствие). 21 мая отдел Скотленд-Ярда по борьбе с наркотиками устроил новый налет на его жилище — на сей раз якобы нашли 44 зерна конопли в клубке коричневой шерсти. Сейчас он вышел под залог в 2000 фунтов и ждал суда — по этому обвинению плюс по обвинению в нарушении закона во время условного срока, к которому его присудили в декабре.

Бывший виртуоз снят со спины в комнатушке за перегородками — теперь он просто бренчит на гитаре, временами, похоже, лишь притворяясь, что бренчит. Волосы его почему-то темны, словно блистающая чистотой блондинистость вымыта вместе с золотым талантом. Из комнатушки он выходит лишь один раз — спеть в импровизированном хоре вместе с бывшей подругой Анитой Палленберг и нынешней подругой Сьюки Пуатье; ближе к концу все они изображают ведьмовской хор и вопят: «У-у, у-у!»

От дубля к дублю голос Мика постепенно приобретает качества, которые отныне сохранит навсегда. Южный негритянский говор он теперь изображал так радикально, что тот стал почти неузнаваем и превратился в уникальный диалект Планеты Джаггер. Нижние регистры мягко присвистывают, почти как у Uriah Heep : «Pleeze ‘lau me to interdooce mahself… Ah’m a ma-yne of wealth and tay-yeast…» [207] Зд.: «Разрешите, я представлюсь… Обладатель средств и вкуса…» (искаж. англ.) Высокие регистры — гортанный вопль, порой творящий новые невиданные гласные: «Pleezed to meechu… hope you guess mah NOERME!» [208] Зд.: «Рад знакомству… мое имя вам известно!» (искаж. англ.)

«Симпатия к дьяволу» не оставляет сомнений в том, кто теперь заправляет этим дьявольским шоу; в фильме есть эпизод, который в следующие сорок лет будет бесконечно повторяться в гостиничных номерах, гримерных и за кулисами по всему миру. Кто-то из сотрудников бочком почтительно подбирается к Мику и шепчет ему на ухо: нормально, если мы сделаем так-то… он не против, чтобы такой-то сделал то-то? Мик секунду раздумывает, затем кивает.

В «Симпатии к дьяволу» «Стоунз» сыграли главную роль и неизбежно вспомнили, что им еще предстоит снять собственный художественный фильм, а явные киноактерские таланты Мика пока не нашли применения. Он, очевидно, ясно это сознавал и бывал очень резок с интервьюерами, если те поминали антиутопию «В живых останутся только влюбленные», в которой тремя годами раньше он собирался играть вместе с Китом. «Я об этом фильме забыл, и всем остальным тоже пора! — рявкнул он на корреспондента „Нового музыкального экспресса“. — Мы снимем фильм, когда наступит правильный момент и найдется правильный режиссер, и мы снимем его правильно. Я хочу сделать что-то ценное, а не очередных провальных „поп-звезд на льду“».

На самом же деле поиски подходящего фильма для «Стоунз» и для него самого — или же только для него самого — были первым пунктом его планов, вместе с возвращением на гастроли в Америку. Ненадолго он загорелся идеей, вдохновленной его интересом к королю Артуру, — экранизацией народной поэмы четырнадцатого столетия «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь», в которой он сам сыграл бы сэра Гавейна. Сценарий он планировал писать вместе с Кристофером Гиббсом, а финансирование поступало бы из общих сундуков «Стоунз» (решение, принятое за круглым столом в доме 46а по Мэддокс-стрит, — два рядовых члена группы, Билл и Чарли, по счастью, ни о чем не подозревали).

Продолжались попытки вписать Мика в «Заводной апельсин» Энтони Бёрджесса — правами теперь владел американский продюсер Сай Литвинофф. Фотограф Майкл Купер сочинил сценарий и придумал, как снимать недорого в окрестностях Лондона, но затем Литвинофф подписал контракт со Стэнли Кубриком, и фильм в конце концов вышел в 1971 году — роль Алекса, идеальную для Мика, сыграл Малькольм Макдауэлл. Еще подумывали экранизировать роман «Мастер и Маргарита», вдохновивший на создание «Sympathy for the Devil». Мик жаждал взаправду изобразить Сатану, особенно если с ним будет играть Марианна, но никто так и не понял, как это осуществить.

Правильный фильм наконец раздобыл ему старый друг, изысканный красавец Дональд Кэммелл. Кэммелл успешно писал портреты и сценарии: в Голливуде уже вышел его фильм «Даффи» с Джеймсом Кобёрном. [209] «Даффи» (Duffy, 1968) — англо-американская комедия режиссера Роберта Пэриша; американский киноактер Джеймс Харрисон Кобёрн III (1928–2002) играет в нем Даффи, короля мошенников, которого нанимают угнать судно с миллионами долларов. В начале 1968 года он специально для Мика написал оригинальный сценарий под названием «Исполнители». По сюжету молодой бандит-кокни Чаз, спасаясь от своей же банды, вынужден искать убежища в доме рок-звезды, затворника Тёрнера. Действие переключается между садистическим миром бандитского главаря Гарри Флауэрза и диковинным особняком, где Тёрнер и две его подруги вводят Чаза в мир наркотиков, извращенного секса и трансвестизма.