Алан Бринкли - Джон Фицджеральд Кеннеди

Кеннеди начал с тезисов, которые он постоянно повторял на протяжении всей своей долгой кампании: Америка стоит перед угрозой распространяющегося по планете коммунизма; только сильная и процветающая Америка сможет гарантировать сохранение свободы. «Я должен заявить с полной ясностью, что, по моему мнению, мы не делаем всего возможного. Как американца, меня не удовлетворяют темпы нашего прогресса», — говорил он. Дальше шел список невыполненных обязательств и нереализованных возможностей: нестабильная экономика, «производственные мощности сталелитейной промышленности используются всего на пятьдесят процентов», дети голодают, школьное образование ухудшается. «Меня не удовлетворяет то, что не все американцы в полной мере пользуются своими конституционными правами», — продолжал он, обращаясь к проблеме расовой сегрегации и дискриминации, которую избегал затрагивать во время предварительных выборов. «Я думаю, что мы способны на большее», — снова и снова повторял он. «Я не хочу мириться с тем, что даром пропадают таланты хотя бы одного американца» [145].

То, что Кеннеди говорил первым, дало ему значительное преимущество перед оппонентом. После страстного выступления Кеннеди, Никсону остались только второстепенные вопросы. Он заявил, что согласен с аргументами Кеннеди по основным положениям, но должен возразить ему по ряду деталей. «Я полностью разделяю точку зрения, высказанную сенатором Кеннеди, что Соединенные Штаты должны двигаться вперед», — сказал он вначале, но в целом почти все время посвятил попыткам оправдать действия администрации Эйзенхауэра. На протяжении всего первого тура инициатива принадлежала Кеннеди, а Никсон в основном защищался. В результате мнение, что Кеннеди «победил» в первом туре, было почти единодушным.

Внешний вид кандидатов также сыграл свою роль. Никсон, еще не полностью оправившийся от инфекции в колене, выглядел изможденным и бледным. На нем был светло-серый костюм, сливающийся с окружающим фоном и подчеркивающий нездоровую бледность его неудачно загримированного лица. «Не помню, когда еще я чувствовал себя таким слабым», — писал позже Никсон о своем состоянии незадолго перед дебатами [146]. Кеннеди, одетый в хорошо подобранный по цвету темный костюм, казался молодым, здоровым и энергичным. В то время как телезрители отдали предпочтение Кеннеди, радиослушатели были более благосклонны в оценке Никсона. Долгое время эти результаты опроса интерпретировались как доказательство того, что телевизионная аудитория оценивала кандидатов, прежде всего по их фотогеничности. Но вполне вероятно, что относительно немногочисленная группа радиослушателей отличалась от телезрителей по ряду значимых признаков (была, скажем, старше по возрасту, и возрастной фактор определил общность оценки кандидатов внутри этой группы) [147].

Последующие туры дебатов также собирали большие аудитории, хотя и меньшие, чем первая трансляция. В течение нескольких недель каждый из оставшихся трех раундов смотрели около пятидесяти миллионов человек, большинство которых не изменили свое мнение о кандидатах. Хотя эксперты и расходятся в выводах о том, кто выступил лучше в каждом отдельном туре, они почти единодушно утверждают, что дебаты оказались полезнее для Кеннеди, чем для Никсона. После их окончания, по данным опроса, проведенного институтом Гэллапа, Кеннеди опережал Никсона (51 % опрошенных против 45 %), что соответствовало росту поддержки его кандидатуры на 12 процентов по сравнению с результатами летнего опроса, когда Никсон был на 6 пунктов впереди Кеннеди [148].

После окончания дебатов и, по крайней мере, частичного снятия остроты вопроса о вероисповедании Кеннеди, наиболее взрывоопасной стала проблема, которая, как ранее надеялись оба кандидата, не проявится до выборов. Генри Кэбот Лодж, кандидат в вице-президенты от Республиканской партии, выступая в Гарлеме, пообещал, что в случае избрания Никсон назначит на одну из должностей в своем кабинете афроамериканца. Никсон узнал об этом данном от его имени обязательстве только после события, и в стане республиканцев возникло смятение. Когда Кеннеди попросили прокомментировать публичное обещание Лоджа, он ответил, что правительственные посты должны занимать наиболее компетентные и подходящие для такой работы люди. Однако он добавил: «Я убежден, что мы должны делать больше для того, чтобы вовлечь негритянское население в управление страной», подтвердив сказанное несколькими неделями раньше в университете Говарда [149]. Через несколько дней лидер борьбы за гражданские права Мартин Лютер Кинг-младший был арестован после организованной им сидячей демонстрации против расовой дискриминации в одном из ресторанов Атланты. Его отправили в тюрьму округа Де-Калб, а потом в наручниках перевезли в каторжную тюрьму в сельской местности, где, как было известно, жизнь чернокожих заключенных подвергалась смертельной опасности. Несмотря на возражения многих из своих помощников (включая брата Роберта), Кеннеди решил позвонить Коретте Скотт Кинг, которая очень боялась, что ее мужа могут убить. Кеннеди пообещал ей сделать все от него зависящее, и через несколько часов Кинга освободили. В результате лагерь сторонников Кеннеди пополнился черными и белыми избирателями, которые посчитали его поступок проявлением мужества и сострадания. Никсон промолчал. Что касается Линдона Джонсона, то он в это время без устали вел агитацию на юге — особенно в Техасе, — мобилизуя демократов-традиционалистов и пытаясь отвлечь их внимание от участия Кеннеди в освобождении Кинга [150].

В последнюю неделю перед выборами в кампанию неожиданно энергично включился Эйзенхауэр, который помог Никсону ликвидировать отставание. Когда 8 ноября открылись избирательные участки, кандидаты, казалось, имели равные шансы на победу. После полуночи результаты продолжали поступать, но победитель так и не определился. Кеннеди отправился спать, доверив помощникам следить за результатами голосования. В 9 часов утра он проснулся и, спустившись из спальни, узнал, что подсчеты завершены, и он избран президентом. Победа досталась ему с минимальным перевесом голосов, одним из наименьших в истории президентских выборов в США: чуть больше чем на 100 тис. голосов избирателей, с преимуществом на какие-то 84 (из 537) голоса выборщиков.

Все многочисленное семейство Кеннеди собралось, и кавалькадой направилось к арсеналу в Хаяннис-Порте, где новоизбранный президент выступил с речью, в которой поблагодарил избирателей, своих помощников и всех, кто принимал участие в его избирательной кампании, а также разочарованных поражением Эйзенхауэра и Никсона, которые прислали ему свои поздравления. Как обычно, он закончил свою двухминутную речь скромным сообщением: «А теперь мы с женой готовимся к выполнению наших новых обязанностей — и к прибавлению нашего семейства» [151].