Майк Барнс - КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Концерт в Альберт-Холле явился доказательством того, что Капитан Бифхарт и Его Волшебный Ансамбль — это серьёзное предприятие (по крайней мере, в Британии). Далее, в мае 1972 г., группа выступила на фестивале в Бикершо, выйдя на сцену в 3 часа утра. [209] Фестиваль был организован юным Джереми Бидлом; тогда он занимался промоушном, но впоследствии стал всем известным первым юмористом в английских ТВ-программах 80-х Game For A Laugh и позже Watch Out, Beadle's About. Среди прочих сильных выступлений было появление в немецком ТВ-шоу Beat Club с песней "I'm Gonna Booglarize You, Baby" и участие во французской программе Pop 2 — в ней были показаны съёмки концерта в парижском Батаклане.

Ник Кент был на концерте в Бикершо, и он показался ему поворотным пунктом в контркультурном проведении досуга. «Он вывел меня к публике, и молодые англичане подходили к нему и говорили, что открыли для себя кислоту, слушая Strictly Personal и Safe As Milk. Он говорил: «Нет, не принимайте кислоту, не разрушайте свой мозг, там говорится совсем не о кислоте.» Но в то же самое время эти люди составляли большую часть его аудитории, люди с химически изменённым сознанием — по крайней мере, так мне показалось. На фестивале в Бикершо группа кислотных торчков забралась на сцену во время его выступления и начала махать ему, пытаясь привлечь внимание. Он остановил группу и исполнил акапелльную версию песни Хаулин-Вулфа "Evil" («Зло»). Он исполнял её именно для них: он шёл к ним, а они отступали назад. Я никогда не видел ничего подобного — то есть я про ту мощь, какая была у этого парня на сцене. Он фактически распугал их своим голосом; его голос буквально двигал их вниз по лестнице к выходу. Это было поразительное зрелище. Но это был конец той эпохи — после 1972 года ни на каком фестивале уже нельзя было увидеть крупномасштабных кислотных выступлений.»

Тем временем в США студент и многообещающий гитарист Гэри Лукас уже прошёл юношескую закалку, увидев в январе 1971 г. нью-йоркский дебют группы в Унганос. Он решил (и как выяснилось, это было провидческое решение), что если он что-нибудь и сделает в музыкальном бизнесе, то это будет игра с Капитаном Бифхартом. В 1972-м группа должна была играть в Вулси-Холле в кампусе Йельского университета. Лукас в то время был музыкальным директором WYBC, радиостанции Йеля, и Билл Шумоу сказал ему, что Warner Brothers хотят, чтобы он взял радиоинтервью у Ван Влита. Он так описывает происходившее тогда: «В эфире звучали рекламные объявления, прерывавшиеся Доном из студии Warner Brothers. Он говорил вещи типа: «В мире сорок людей, и пятеро из них — гамбургеры», повторяя собственные цитаты из Rolling Stone. Брать у него интервью было очень приятно. Мы проговорили час, и всё это было передано в прямом эфире. Он был самым общительным и дружелюбным человеком, какого только можно найти — как какой-то Будда.»

На следующей неделе Лукас встретился с группой на концерте и был удивлён тем, что у них совсем не было предконцертного прогона — «саундчека». По его мнению, этот концерт, построенный на материале из нового альбома, был разочарованием по сравнению с шоу в Унганос. «Я ничего не понял», — говорит он. «Акустика была отвратительна. Звук был как грязь, как вязкая овсянка. Единственным, что до меня дошло, была доновская версия "Black Snake Moan'.» В тот вечер представление открывалось обезьяньим шоу — удивлённый Ван Влит дал на это санкцию, а позже называл его «очень хиповым».

Лукас так вспоминает встречу с группой за кулисами: «Я подошёл к Эллиоту — он смотрел куда-то вдаль, совершенно отъехавший. Мы немного поговорили и я сказал: «А что ты думаешь про Джеффа Бека?» Он уставился на меня и проговорил: «Знаешь, он записал такую пластинку — Правда? Ну… это была правда.» Я подошёл к Биллу. Он был очень застенчив. Я сказал: «Слушай, можешь сыграть что-нибудь из этих пьес?» И он просто начал гнать гитарные партии — как нечего делать, без усилителя, в грим-уборной. Это было сильное впечатление. Я видел, как Арти красил свой зелёный ус карандашом. Он подмигнул мне и сказал: «Если фанаты догадались, что у меня не зелёные усы, им кранты.» Приходили и другие люди; Дон вёл себя с ними очень спокойно. Один парень принёс какую-то штуку из папье-маше в качестве подарка Дону. Она была похожа на мозг, и он сказал: «Что-нибудь нарисуешь на нём.» Дону всегда дарили подарки.»

Даже когда Волшебный Ансамбль играл музыку простых смертных, она была всё же достаточно своеобразна для того, чтобы среди журналистов и спорщиков продолжалась дискуссия о том, как всё-таки они её играют. Один из случайных комментариев Ван Влита со сцены звучал примерно так: «У нас в группе нет лидера. Единственный лидер — это тот, кто идёт вниз по задней части ноги и заставляет ноги работать.» Вольные истолкования этого загадочного комментария породили слух о том, что Ван Влит на сцене даёт указания инструменталистам движениями своих ног.

Некоторым журналистам, устранившимся от обсуждения его музыки, казалось безопаснее раскрывать его блюзовые корни. Поскольку Ван Влит намеренно начал в 60-е годы с имитации Хаулин-Вулфа, он прекрасно осознавал необходимость всячески преуменьшить любое сходство с ним — хотя, если одновременно прослушать "Evil" и, скажем, "Flash Gordon's Ape", любому станут очевидны фундаментальные различия. На The Spotlight Kid блюзовые влияния были ясно слышны, но он спешно воздвиг оборонительную линию против вопросов, которые он воспринимал как поиски его ахиллесовой пяты, слабого места в его уникальном статусе, как нечто такое, что можно использовать против него. Он не хотел, чтобы на него клеили ярлык «тяжёлой таблетки» и помещали в шкафчик в ванной, но вместе с тем не хотел и того, чтобы его не глядя бросили в отдел блюзовых артистов с фри-джазовыми влияниями. Очередной его коронной фразой стала «Самое большое из живущих сухопутных млекопитающих — это рассеянность». Эту фразу можно было бы поправить, включив слова «и закрытый разум». В этой ситуации лучшим видом обороны оказалось нападение.