Майк Барнс - КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

На выставку попала половина из тридцати работ. Реакция была позитивной. Картины воспринимались серьёзно, а не просто как деятельность рок-звезды-дилетанта; в оценках отмечалось, что в них есть стиль и истинные достоинства. Некоторые критики давали им довольно туманное определение: «Дзэн-искусство». Но скупые жесты Ван Влита и скорость исполнения скорее указывали на то, что его гиперактивный разум требовал немедленного выхода, а не на спокойное ожидание возникновения убедительной линии — «один вдох, один мазок» — которым характеризуется дзэн-каллиграфия. Мэрит Бэйтс из Guardian дала такую оценку: «Его картины — крупные чёрно-белые мазки, попадающие то в цель, то мимо — остаются позади него как следы». [218] Guardian. 15 апреля 1972.

Ван Влит также охотно делился своими своеобразными взглядами на архитектуру. Конкретно, его интересовало, почему на свете так мало женских зданий. Ему казалось, что преобладание во всём мире высотных построек имеет своей причиной не столько культурное проникновение идей Корбюзье и его последователей, сколько страх, который архитекторы, поднимающие свои здания к небесам, испытывали перед женщинами — тут подразумевалось, что здания женского типа не строятся из-за некого помешательства на кастрации «зубастой вагиной», которым были охвачены представители этой главным образом мужской профессии. Он сказал Бэйтс: «Они боятся, что не вылезут. Вот почему они строят все эти красные, мужественные, кровавые, фаллические здания. Знаете, что такое архитектор? Человек, ползущий вверх по собственному пенису, чтобы поднять штору и чертить всю ночь.» [219] Там же.

В этой идее было нечто большее, чем простое мракобесное озорство. В конце 90-х скульптор Аниш Капур работал над так называемым «женским фонтаном» водяного аттракциона перед новым зданием суда в Бордо, Франция. Вместо струй, эякулирующих в воздух, он при помощи подводных двигателей создал вихревой эффект, дающий предводоворотное углубление на поверхности воды.

Ван Влит планировал новый альбом, и дал Эндрю Уайнеру из Creem затравку: «Я — суперзвезда. И я вообще-то пишу альбом под названием Brown Star. Сейчас он уже готов и будет следующим моим альбомом. В конце поэзии — ну, или как вы это назовёте — там говорится: «Ты спросишь ребёнка, видел ли он коричневую звезду, и он засмеётся, запрыгает вверх-вниз и скажет: «Я нашёл коричневую звезду прямо на земле.»» Мне кажется, что наша планета такая же яркая, как Церес [Сириус]. Но, наверное, так кажется с другой стороны; трава — это слишком зелёный элемент, разрушающий этот рай.» [220] Creem. 1972 (точная дата неизвестна).

В Brown Star также должна была быть песня Джен под названием "Happy Blue Pumpkin"; утверждалось, что в этом альбоме будет и музыка, и поэзия, или записи интервью. По крайней мере, стихотворение с таким названием было напечатано в полном виде в циркуляре фирмы грамзаписи. Однако очаровательный детский текст "Brown Star" куда-то исчез. И хотя такие стихотворения, как "The Beep Seal" и "Sun Dawn Dance" были напечатаны в Rolling Stone ещё за два года до того, и одновременно звучали утверждения о скором выходе книги под названием «Ночь, когда моя пишущая машинка крикнула Дааааа», на издательском фронте всё было тихо.

Проект Brown Star был «брошен» примерно в мае 1972-го, когда Warner Brothers опубликовали в своём циркуляре новость о новом проекте — Kiss Me Where I Can't. Хотя в прошлом году было записано много неизданного материала, это был не «потерянный» альбом. Как выяснилось, все эти проекты были альтернативными названиями для того, что после стало называться Clear Spot: никаких разговорных номеров, никакой "Happy Blue Pumpkin" — просто Капитан Бифхарт с самым своим коммерческим альбомом, который многие считают его лучшим.

На Clear Spot Ван Влит собирался продвинуться дальше по пути к успеху и писать музыку для женщин — это уводило его от духа конкуренции и «красномордых эрекций» его зациклившихся сверстников. Он хотел поговорить с женщинами на понятном им языке. Такая песня, как "Neon Meate Dream Of A Octafish", может быть, просто истекает сексом, но это скорее сюрреалистический учебник биологии, чем звуковая дорожка соблазнения. Если впервые пригласить объект своего желания к себе домой, налить что-нибудь выпить, притушить свет, а потом включить аппаратуру и поставить примерную звуковую аналогию колючего кустарника, с парнем, орущим так, как будто он намертво в нём застрял, и с такими словами, как «сироп и семя», «навозная пыль» и «склизкие мулы», то это наверняка станет предвестником очередной одинокой ночи.

Ван Влит решил свалить вину за то, что у него создался образ асексуального чудака, на одного конкретного человека. Вот что он сказал Стиву Пикоку: «Вы спрашиваете, что они думают о сексе и Капитане Бифхарте — но меня всегда считали за евнуха, замороченного евнуха-лунатика, благодаря моему краткому сотрудничеству с Заппой. Я хочу сказать, что я здоровый сексуальный мужчина, и я живу не в рабстве, так что мои органы не в упадке — у меня везде циркулирует кровь. Интересно, что обо мне подумают теперь, когда у меня группа мужчин, играющих мужскую музыку для женщин. Мужчинам это также может понравиться, но предназначено это определённо для женщин — я играю для получателя, а не для телефонной компании, и не для оператора.» [221] Sounds. 1 апреля 1972.

Он, однако, был не бледный юноша со впалыми щеками, и никогда не собирался стать материалом для глянцевых обложек — особенно тогда, когда начал толстеть. Его пение передаёт сексуальные эмоции, которые по крайней мере одна его подруга находила привлекательными. А увидев его изящное изображение на обложке The Spotlight Kid, она воскликнула: «О, вот это мужик.» И хотя Ван Влит теперь был преданным мужем, Гэри Маркер вспоминает, что в холостяцкие времена он имел успех у женщин: «Тогда быть чудным было круто, а его чудаковатость была неотразима. У него внимание, как у песчаной крысы — если только он не гипер-сосредоточен и неумолим в своём стремлении. Тогда он идёт к цели не останавливаясь, и если он занимается ухаживанием и прочим, у него внутри как будто всё кипит.»

Кое-какие из более поздних ван-влитовских анекдотов (в них, конечно, есть элемент бахвальства, но хотите верьте, хотите — нет) Гэри Лукас рассказал Стивену Серио и Джорджу Петросу в Seconds: «У него были всякие истории — «Я трахал Дженис Джоплин на крыше Авалон-Баллрума. В 1968-м, после концерта в Whiskey, я отымел 23 женщины». Он говорил: «Моя музыка — для женщин, потому что они знают.» Хотя, говоря откровенно, она была для чудаков и интеллектуалов — а это в основном туповатые ребята. Не те, что занимаются сёрфингом.» [222] Seconds. В «Лунных заметках» Харклроуд вспоминает, что некоторые парни приходили на их концерты в самодельных картонных костюмах, изображающих компьютеры.