Том Бауэр - Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

Сам Деннис тоже не был в восторге от президента ФИА. Тем не менее Мосли с Экклстоуном убедили главу «Макларена», что планы по акционированию всё ещё в силе и свою долю он получит. От Денниса требовалось только поддержать предложенный «Морган Стэнли» выпуск облигаций.

16 ноября 1998 года Экклстоун в сопровождении Денниса, Луки Монтеземоло и Марко Пиччинини явился на первую презентацию, организованную Эссигом в Лондоне. Деннис согласился прийти, поскольку «Берни заверил меня: выпуск облигаций пойдёт на пользу командам».

Сам Экклстоун утверждал: «Я попросил помощи у Денниса, и он выступил куда лучше меня». Монтеземоло приехал, «так как Берни обещал поделиться со всеми». Все четверо клялись, что тесно сотрудничают на благо их взаимовыгодного предприятия. Эссиг надеялся таким образом развеять «необоснованные и недостоверные слухи».

Сложнее всего обстояло дело с претензиями ван Мирта. Как правило, Европейская комиссия старалась решать такие вопросы путём переговоров, и Экклстоун распространил на презентации заявление, адресованное банкирам из Сити. В нём утверждалось, что «все отмеченные Комиссией недостатки либо уже устранены, либо могут быть легко устранены в будущем». Фактически он повторил опубликованные в «Файнэншел таймс» уверения Стивена Маллинса, будто бы «осталось исправить лишь пару мелочей».

Ван Мирту заявление Экклстоуна не понравилось. Комиссар ЕС жаждал полномасштабной битвы и с готовностью объявил журналистам, что Экклстоун ошибается. «Нарушения не устранены», — утверждал он, понимая: теперь Лондонская биржа не допустит выпуска облигаций.

На той же неделе, когда нью-йоркский хедж-фонд «Лонг терм кэпитал менеджмент» понёс рекордные убытки в 1,6 миллиарда долларов, рейтинговые агентства зажгли красный свет облигациям «Формулы-1». Экклстоуну о вердикте Сити сообщила прямо у него в кабинете симпатичная американка Робин Сондерс из принадлежащего правительству Германии «Вестдойче ландесбанк» — Эссиг обращался к немцам с предложением купить облигации.

— Сделка не состоится, — объявила Сондерс.

Деловая репутация Экклстоуна была поставлена под сомнение. Его консультанты, которых много критиковали за бестолковое ведение дел, так и не сумели убедить инвесторов из Сити, что «Формула-1» — надёжное предприятие и стоит 2 миллиарда долларов. Через пару дней отдел продаж «Морган Стэнли» объявил: «Поднялся большой шум. Слишком рискованно». Эссиг признал своё поражение.

Экклстоун был в замешательстве. Банкиры постоянно нарушали обещания. Он объяснял:

— Они занимаются разными компаниями, но не понимают сути их бизнеса. Самое странное, что они сначала хотят разобраться, как бизнес работает, чем он живёт, а потом требуют всё поменять.

Рон Уокер предложил Экклстоуну поговорить с Брайаном Пауэрсом — главой австралийской медиакорпорации «Джон Ферфакс» и директором инвестиционного фонда «Хеллман и Фридман», штаб-квартира которого находилась в Сан-Франциско.

— Пауэрса прозвали «стервятником», — сказал Уокер, чтобы Экклстоун понял, с каким серьёзным человеком предстоит иметь дело.

Как выяснилось, Пауэрс прекрасно понимает всю привлекательность «Формулы-1». У этого несложного бизнеса были понятные источники дохода: автодромы, Макнелли с его «Оллспортом», спонсоры и телевидение, а также ежегодные поступления в 400 миллионов долларов. Сложность заключалась в том, что только Экклстоун умел гасить конфликты между сумасбродными боссами команд.

— Какой инвестор тебе нужен? — спросил у него Пауэрс в начале 1999 года.

— Слепой, глухой и тупой, — ответил Экклстоун.

— А если из трёх этих качеств у него будет только два? — уточнил немного смущённый Пауэрс.

— С таким можно иметь дело.

Они встречались в общей сложности восемь раз. Экклстоун продемонстрировал, что превосходно разбирается в мельчайших деталях, но у него нет ни бюджета, ни вменяемого прогноза доходности. Речь зашла о цене, и после долгого «выкручивания рук» Пауэрс объявил: 1,4 миллиарда, которые просит Экклстоун, «это слишком много, тем более ещё идёт разбирательство с ЕС».

Пришлось возвращаться к банкирам. Экклстоуна утешало одно: «Морган Стэнли» уже никуда не денется, поскольку, ввязываясь в историю с облигациями, он получил с банка письменное обязательство отыскать 2 миллиарда долларов. Выхода не было. «Морган Стэнли» нуждался в спасителе, и тут на помощь пришла Робин Сондерс. Экклстоун наконец-то нашёл банкира, который поверил в его предприятие.

— Мы сможем избавиться от «Морган Стэнли»? — спросил он.

— Нет, — ответила Сондерс. — Они работали целый год, и незачем всё переделывать.

Экклстоун строго-настрого запретил выносить из здания на Принсес-Гейт любые документы (в те времена это было весьма необычно), что добавляло работникам банка головной боли.

Копаясь в отчётности «Формула-уан администрейшн», Сондерс отметила, что ФОА за год получила от автодромов 150 миллионов долларов, а с продажи телетрансляций в 1997 году — 219 миллионов.

Недавно Мосли опубликовал цифры за 1996 год. Как выяснилось, «Формулу-1» посмотрело в общей сложности 40,99 миллиарда зрителей из 202 стран — больше, чем футбол и Олимпийские игры. В 1999 году ФОА заработает 241 миллион долларов, к 2004 году планирует выручить ещё 1,5 миллиарда. Больше половины всех этих денег шло лично Экклстоуну. В дальнейшем, в период с 2005 по 2010 год, общая выручка компании составит около 2,3 миллиарда долларов.

По мнению Сондерс, первый транш должен пройти без проблем. Главную трудность представлял сам Экклстоун. Ни один инвестор в Сити не поверит, что этот человек зарабатывает такую кучу денег, и тут нет никаких подводных камней. Ей предстояло просмотреть контракты Экклстоуна с телекомпаниями, автодромами, спонсорами и командами. Каждый контракт нужно было проверить и убедиться, что права действительно принадлежат Экклстоуну, а не ФИА, и это должным образом задокументировано. В случае сомнений требовалось подтверждение за подписью Мосли.

— Макс нам очень помог, — сказала она Экклстоуну.

Чтобы обеспечить поддержку банков из Сити и снизить собственные риски, Сондерс уменьшила общий объем займа до 1,4 миллиарда долларов и гарантировала держателям облигаций, что «Вестдойче ландесбанк» и «Морган Стэнли» их погасят. Экклстоун согласился выплатить банкам 400 миллионов сразу, а оставшийся миллиард (плюс 8% за пользование кредитом) — до ноября 2010 года. Высокая ставка стимулировала Экклстоуна быстрее рассчитаться с кредиторами.

Перед выпуском облигаций компания «Формула-уан администрейшн» была переименована в «Формула-уан менеджмент» (ФОМ). 28 мая 1999 года представители банков скрепили сделку своими подписями и отправились в ресторан её отмечать — но без Экклстоуна. Пока готовили сделку, он постоянно торопил Сондерс, но в конце всё же воздал ей должное: «Она всех подгоняла пинками и добилась результата». Мало того, благодаря ей бывший спекулянт с Уоррен-стрит обрёл финансовую респектабельность. Для Экклстоуна это был прорыв.