Саймон Купер - Большая игра. Звезды мирового футбола

Когда бывший тренер говорит, ты видишь, как он представляет себе летящий в воздухе мяч. «Я столкнулся с ним, — продолжает Гленн, — и его нос сделал “Тфуууумммм”. Должно быть, бедный Дункан ломал нос раз десять. Это была моя первая минута на поле, и фанаты, наверное, подумали: “Ого, у нас появился новый Дэйв Маккей!”»

Тогда Ходдл развивал свое главное качество: «Я думал, что это мой настоящий дар — способность представлять общую картину на поле». Он научился этому у Джимми Гривза. Старый потрепанный алкоголик, который давал показания против «Фейеноорда», чтобы заработать хоть немного денег, в 1972 году вернулся в клуб, где на тот момент играл четырнадцатилетний Гленн.

«Мы играли в маленьком спортивном зале. Было очень тесно, и он был везде, постоянно забивая. Я видел что, перед тем как получить мяч, он крутит головой и смотрит по сторонам. Это было потрясающе. Так он зарабатывал себе на жизнь, забивая мячи: он смотрел, смотрел, смотрел и знал, что снаряд окажется здесь, возле этой девочки, — Ходдл показывает на официантку в другом конце бара, — и каким будет пас. И он — раз — поворачивается и забивает его в сетку быстрее, чем вы успели что-то заметить. И ты думаешь: “Вот дерьмо”. Когда к нему летел мяч, у него в голове мгновенно возникала картина: где находится он, где защитники. Поэтому Гривз мог тут же развернуться и ударить. Это была великолепная плотная игра. Да, признаю, это я перенял у него. Не все замечали. Но я у него учился».

В 1986 году мы с родителями переехали из голландского городка Лейден в северный Лондон. По субботам я иногда садился в автобус маршрута W3, шедший от «Александра-палас» до «Спурз». Мы ездили туда ради Осси Ардилеса и Криса Уоддла, но в первую очередь ради Ходдла. Он мог поднять мяч большим пальцем. Причем любой ноги.

Я вспоминаю об этом, когда тот рассказывает, что иногда говорит своему сыну Джейми, перспективному игроку в крикет: «Джи, когда переходишь эту белую линию, то иногда должен становиться актером, другим человеком. А уходя с поля, не надо быть агрессивным».

Я отвечаю ему, что удивлен: помню, что Ходдл всегда привносил в игру свой характер, свою личность. Казалось, что он всегда остается спокойным.

«Хм-мм, — отзывается футболист. — Это интересно, что вы заметили мое спокойствие. Я всегда наблюдаю за собой, когда просматриваю записи старых игр. Думаю, что действительно был спокоен. Я хотел выглядеть так, будто у меня больше времени, чем у других. Считаю, что на подобное способен Дэвид Бекхэм. Иногда Макинрой ведет себя так, будто у него очень много времени, когда готовится ударить. Возможно, когда мяч попадает к некоторым игрокам, он действительно меняет форму, становясь продолжением их тела. А другим это не удается».

Он делает паузу, а затем продолжает: «У меня был этот дар. Я был таким с раннего детства. У меня была способность не замечать соперников до тех пор, пока меня не сбивали с ног, хотя некоторые начинают бояться противника уже с десяти метров. Начинаешь их опекать, и они тут же впадают в панику». Ходдл смеется: «Я не сразу понял, что на самом деле визуализирую на долю секунды, когда даю пас и когда бью».

Он встает и на узорчатом ковре «Поло-бара» принимает позу, которую до сих пор помнит каждый английский болельщик старше тридцати пяти лет: Гленн Ходдл с широко расставленными руками готовится дать длинный пас.

«Так что, когда я видел Тони Гэлвина на левом фланге, и видел защитника, и Тони был здесь, — двадцать пять лет спустя Ходдл все еще видит обоих, но теперь где-то посреди «Поло-бара». — Наклоняя голову, чтобы ударить по мячу, я мог его видеть. Даже сейчас. Я могу наблюдать за Тони Гэлвином, и я вижу, куда собираюсь отправить мяч, через голову защитника. И я знаю, что он примет мяч именно в той точке».

Гленн вновь смеется: «Я просто визуализирую Тони. Знаю, где он, а где туннели. Я точно знаю, где нахожусь. Я это вижу!»

Тем не менее «Тоттенхэм» Ходдла ни разу не выиграл титул лиги. Гленн был странным образом неуместен в английском футболе. Он был строен, у него были красивые длинные ноги, и он не носился по полю словно маньяк-убийца. Поэтому его прозвали Гленда. Как часто он играл на собственной позиции?

«Наверное, всего один раз. Это был выездной квалификационный матч в Венгрии. Я находился за двумя нападающими. Кажется, забил два гола и дал одну передачу. Или забил один гол и выполнил две передачи. За мной вроде были три защитника, и я мог играть как раз позади Тревора Френсиса и Пола Маринера».

Я задаю простой вопрос: согласен ли он, что Англия никогда не верила в него так, как Франция в его современника Мишеля Платини?

«Совершенно верно. В 1980-х, особенно в этой стране, творческим игрокам было сложно. Поля были грязными. Можно было любым способом останавливать творческого игрока — бить его, оттаскивать за футболку. И не понести за это никакого наказания.

Ваши “Уимблдоны” и “Уотфорды” — вот причина того, что стиль “бей и беги” имел хоть какой-то успех. Четверку защитников зажимали в двух метрах от средней линии, и они играли в пространстве размером 60 на 40, обычно в грязи. Это была игра не для творческого человека, — голос Ходдла затихает от ужаса. — Мы засовывали голову в песок, в полном смысле слова, и не думали, что можно играть иначе. Сейчас все изменилось. Правило передачи назад открыло игру, и она развернулась во всей красе, на прекрасных полях».

«Я очень хотел уехать за границу», — продолжает Гленн. У него были предложения от «Шальке», «Кёльна» и эйндховенского «ПСВ». Он чуть не ушел в «Наполи», но в итоге выбрал «Монако» Арсена Венгера. В Англии футболист Ходдл так и остался на эпизодических ролях. Но, став тренером, вознамерился все изменить.

В 1993 году в Роттердаме Рональд Куман, которого к этому моменту должны были удалить с поля, произвел свободный удар в обвод «стенки» англичан. И в 1994 году британцы не получили кубка мира. Грэма Тейлора уволили. Футбол в стиле «бей и беги» отвергли. В конце концов, Англии пора было превращаться в страну европейского футбола.

Сначала эту задачу возложили на Терри Венейблса, потому что в то время Ходдлу было всего тридцать шесть лет. Он он уже был играющим тренером «Свиндона» и учил команду красивому континентальному футболу.

Затем он перешел в «Челси» и в 1996 году, в тридцать восемь лет, стал самым молодым наставником в истории. У него появилась возможность, которой он никогда не имел как игрок: указать английскому футболу новый путь. И в один прекрасный день в октябре 1997 года ему это удалось.

Я спросил его, каким матчем на посту тренера английской сборной он гордится больше всего. «Определенно, игрой на выезде в Риме. С Италией».

Чтобы попасть напрямую на чемпионат мира, Англии была необходима ничья. «До этого момента Италия выиграла 17 матчей из 17-ти, — сказал Ходдл. — Ни единой ничьей».