Тамара Катаева - Анти-Ахматова

Василий КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 230

До знакомства с такими словесными портретами Ахматова не дожила. Но сражений хватило и на ее веку: были опубликованы возмутившие всю прогрессивную общественность любовные письма Маяковского.

Горько, что фактически с тех же позиций и с той же «аргументацией» осудила эту публикацию (не публично, конечно) и Анна Ахматова. Она говорила своим знакомым, что Лиля «умудрилась опошлить поэта <���…>», что опубликовала эти письма «вероятно, чтобы доказать, что она была единственной. (Для Ахматовой, современницы, это требовало доказательств — она требовала доказательств.)Письма Маяковского к Брик неприличны, выясняется, что революционный поэт бегал по Парижу, чтобы купить дорогие духи и прочее <���…> Но для Лили как-никак он все-таки был прежде всего не «революционным поэтом», а мужчиной.

Аркадий ВАКСБЕРГ. Загадка и магия Лили Брик. Стр. 385

У Ахматовой все: революционный поэт, великий поэт, Пушкин — наше все. Как будто она не догадывается о том, что такое любовь.

Ну а под конец жизни Ахматова, к счастью, нашла, как ей казалось, самый несокрушимый аргумент против отвратительных подруг великих поэтов, так подошедших бы Анне Андреевне.

О «смуглой леди сонетов» Бродского.

«В конце концов поэту хорошо бы разбираться, где муза и где б…»

Анатолий НАЙМАН. Великая душа. Стр. 381

Зачем же поэту в этом разбираться, когда для этого есть завистливые кумушки?

Перефразируя Пастернака, любившего жизнь в июльских дождях и кастрюлях, отношения Ахматовой с жизнью можно определить долгопереводимым итальянским словом — sorellastra: сводная сестра, неродная. Ахматовой жизнь — не сестра, родства между Ахматовой и жизнью нет. Чем порадовала ее жизнь? Когда мы видим ее радостной? Не радуется она ни природе, ни погоде, ни своему младенцу, ни друзьям. Если она «веселая, оживленная», значит — или пьяная, или ждет свидания с Берлиным — но его-то ведь не существует как человека, он — сэр, иностранец, профессор и пр.

Бытие может быть без быта, когда это — безбытность, когда быта не замечают. Когда быт ненавидят — это его видят, и восстают против Божьего устройства. Здесь победителей не бывает.

Нам отворила домработница. Раздеваясь, мы слышали из столовой голос Анны Андреевны. Громко и раздраженно говорила она с кем-то по телефону. Мы вошли. Она положила трубку. Царица бала сидит на диване в углу, одна, полуодетая, за круглым столом, а на столе — окурки грудой и гора грязных тарелок. Дом без хозяйки! Нина Антоновна в Киеве.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 227

Зашла к NN. ЕЕ обрабатывает педикюрша. В комнате неубрано, грязно.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 481

У нее Владимир Георгиевич. Кругом беспорядок, грязная посуда, сырные корки.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 156

«Видите, комната моя сегодня вымыта, вычищена. Я ушла к Рыбаковым, а тут Таня, по просьбе Владимира Георгиевича, вымыла, вычистила и даже постлала половик. А на столе скатерть: Коля Гумилев когда-то привез».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 81

…[Радлова] старалась покрепче ругнуть Ахматову, но больше по женской линии: запущена, не умеет одеваться, не способна как следует причесаться, словом — халда халдой. Иногда — <���…> в замаскированной форме: некто <���…> женился на одесситке, и все друзья готовы провалиться со стыда, когда она открывает рот…

Надежда МАНДЕЛЬШТАМ. Вторая книга. Стр. 106

Безбытница Марина Цветаева неутомимо мерила ногами землю, ходила по ней, как по своему дому. Ахматова лежала всю жизнь в чужих комнатах.

А я принес себе и АА чай в кабинет, она пила лежа.

П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 231

Вечером был у Ахматовой. Она лежит.

П. H. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 230

Она ничего не делала случайно — жила не самой жизнью, а реконструируемой — в которой все не просто так.

С утра я пришел к АА в Мраморный дворец, застал ее (в постели) одну.

П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 142

Вечером был у АА в Шереметевском доме. Лежит на диване, но сегодня в очень хорошем настроении.

П. H. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 88

Я у АА от трех до пяти. Она лежит. Скоро пришел Пунин, мы поговорили еще немного, и я ушел.

П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 92

Я пришел в 3 часа. Лежала одетая, свернувшись клубочком и покрытая одеялом. Скоро пришел Пунин, и я поехал в магазин за вином — сегодня приедет Лозинский.

П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 1. Стр. 304

Анну Ахматову бесит, что у Блока были тетушки, мама и Люба. А это было прекрасно. Контраст между глубиной и отстраненностью Блока и его привязанностью к тетушке и Любе дает представление о диапазоне его личности. У Ахматовой совсем не было таких полюсов. Она вся лежит в плоскости бытовых, личных, социальных движений, и от этого ее определение — «плоская».

Вот она живет на выделенной государством даче.

Мы простились. Но когда я в передней уже надела пальто, она вдруг объявила: «Хочу пройтись». Сколько раз я предлагала ей выйти! Нет, ни за что. А сегодня вдруг: «Идемте гулять, вы подождите меня на крыльце, Сарра Иосифовна поможет мне одеться».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 259

Ни о какой прогулке и речи нет.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 251

От прогулки она снова наотрез отказалась…

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 252

Застала ее, против ожидания, не в постели, а прибранную, одетую, причесанную. Сарра Иосифовна подавала ей кофе.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 246

После того, как Ханна Вульфовна накормила нас обедом, я предложила Анне Андреевне выйти на воздух. Завтра она уезжает, я толкусь у нее каждый день и все без толку: так мы ни разу и не вышли!.. Нет.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 107

Когда она окончила завтракать, я надеялась, мы сразу пойдем на прогулку. Ничуть не бывало! Сегодня она слаба, она не может, ей не хочется, ей нездоровится. В другой раз. Завтра! А сегодня она будет читать стихи. Напрасно я напоминала ей о врачах, соблазняла прекрасной погодой. Нет!

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 79

Врачи велят ей ежедневно гулять, «а мне это так тяжко, никто не умеет меня уговаривать, может быть, удастся вам».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 78

Не зря же о природе (о которой она часто пишет, потому что считает, что это делают все) у нее все так неестественно и никчемно.