Игорь Масленников - Бейкер-стрит на Петроградской

С Беллой и ее замом Виктором Правдюком мы договорились о тематике и жанре. Пусть это будут «поучительные разговоры со знаменитыми приличными людьми».

— Кого звать? Знаменитых много, приличных гораздо меньше…

— Это дело ваших пристрастий, — сказал Правдюк.

Список приличных людей открывал мой товарищ по юности, поэт и переводчик бородатый и узколицый Володя Британишский. Говорили о положении поэзии в новом времени.

В галерее «Борей» на Литейном я беседовал с Аркадием Драгомощенко и Аллой Митрофановой — известными нонконформистами о судьбах книги в компьютерную эпоху.

Не обошлось и без моего друга писателя Валерия Попова. С оператором Сергеем Ландо мы ввалились в его квартиру на Невском и не ушли, пока не выпили с хозяином до дна солидную бутылку виски, рассуждая об этом великом напитке и о книжном рынке, который в Петербурге называли «Крупой», так как располагалось это необъятное торжище в бывшем Доме культуры имени Крупской (жены Ленина).

Были беседы и с Аллой Демидовой в московском клубе «Манхэттен». И с Виктором Ерофеевым. Фильм по его повести «Жизнь с идиотом» только что снял Александр Рогожкин в нашей студии «Троицкий мост».

Были в «Консерваторе» и Люба Аркус со своим журналом «Сеанс», и ее мастер по ВГИКу Армен Медведев — глава тогдашнего Кинокомитета, был Владимир Дашкевич за роялем. Были Олег Янковский, Григорий Горин, Владимир Хотиненко, бывший директор ленинградского телевидения Борис Фирсов, были парижане Елена Сафонова с Ги Селигманом, был мой друг энциклопедист, знаменитый антиквар и коллекционер Соломон Шустер, были даже Марк Рудинштейн и загадочный бурят Олег Кильчичаков, открывший в Петербурге школу гувернеров, сиделок и домашних учителей…

Вот уж воистину — консерватизм!

На тогдашнем телевидении (как, впрочем, и теперь) не хватало спокойного разговора без монтажных фокусов и ряби в глазах для «среднего класса», для интеллигенции, для врачей, инженеров, учителей без тупой тоски и ностальгии по «безвозвратно утерянному».

Побывал в «Консерваторе» и Алексей Герман — умница и златоуст. Своим взъерошенным видом, хитрым взглядом и тучностью он напоминает мне великого нашего баснописца Ивана Андреевича Крылова.

— Меня зовут на маскарад, — говорил Крылов. — Что мне надеть, чтобы не узнали?

— А вы причешитесь да застегнитесь на все пуговицы. Вас и не узнают…

Рекорд «долголетия» по производству одного фильма, однако, принадлежит не Герману — пусть он не волнуется. Юрий Норштейн делает свою «Шинель» уже более двадцати лет.

Самым же удивительным персонажем за три года существования «Консерватора» был Вильям Васильевич Похлебкин.

Для встречи с ним мы снарядили специальную автомобильную экспедицию из Ленинграда в Подольск, где он проживал.

Застать его надо было врасплох, так как просто он в руки журналистам не давался, по телефону или посылал подальше, или вообще не отвечал, молчал в трубку.

В первый визит к нему нам удалось всучить Вильяму Васильевичу в прихожей кассету с несколькими «Консерваторами».

Он обещал посмотреть.

И уже во второй визит Похлебкин был «наш».

Его двухкомнатная квартира в подольской пятиэтажке являла собой странное зрелище. Во-первых, книги — бесконечные стеллажи с тысячами книг; во-вторых, пыльный бюст Вольтера (Гудон), на которого хозяин был очень похож и возрастом, и колючими глазами. Отличие было только в длинной бороде без усов (типа шкиперской). Беспорядок в квартире был образцовый.

Он оказался болтливым и упрямым стариком. Хотел говорить с нами о себе только как об историке-скандинависте, каковым он и являлся на самом деле, будучи выпускником МГИМО.

Но мы-то пришли к нему по другому поводу.

Вся страна зачитывалась его книжками по кулинарии, по истории водки, хлеба, по секретам консервации овощей, фруктов, грибов и ягод. Это было всенародное увлекательное чтение, компенсировавшее острый дефицит продуктов и выпивки.

Фамилия Похлебкин была похожа на псевдоним, но она была подлинная и подтверждала его право на такие возвышенные сочинения.

В реальности же, однако, мы увидели кухню, полную грязной посуды, газовую плиту со сломанной дверцей духовки и толстым слоем жира на горелках.

Кургузый вельветовый пиджачок, лаковые туфли на высоком каблуке. Не человек, а большой сюрприз!

Он угостил нас водкой (по 20 грамм на каждую персону), заедали мы ее шпротами и хлебом. Пили чай с вареньями — зеленая слива и айва.

Говорить о продовольственной ситуации в стране ему не хотелось. Он уводил нас все время в историю, рассказывая о средневековых пирах и древних рецептах. Видя его кухню и слушая эти речи, невольно возникала мысль о том, что все его творчество — это компенсация голодного детства, недоедания, дефицитов, через которые он прошел за долгую жизнь, о чем я и сказал в передаче.

«Консерватор» с Похлебкиным побил все рейтинговые рекорды. Даже жена мэра Петербурга А. Собчака госпожа Л. Нарусова специально разыскала меня и поблагодарила.

Через несколько лет В. В. Похлебкин был убит у себя в квартире в Подольске. Эпоха шествовала по стране.

Длинный список персон, побывавших на «Консерваторе», я хочу закончить моим другом, выдающимся арабистом, историком, этнографом, археологом, писателем и знатоком Корана Петей Грязневичем.

Уроженец далекого Сургута, потомок ссыльных поляков, спавший в детстве на пружинной кровати ссыльного Лейба Бронштейна — Льва Троцкого, Петя — человек-легенда, добряк и умница, страстный исследователь Йемена.

Увы, он погиб в автомобильной катастрофе. Память о нем и в «Консерваторе» тоже…

В конце 1993 года звонок Галины Михайловны Нечаевой — заместительницы Курковой.

— Не хотите ли стать худруком Пятого канала?

— Не хочу.

Звонок самой Курковой:

— Не хотите ли вы…

— А очень нужно?

— Очень…

Я занял явно чье-то место.

Прорисовался конкретный персонаж, открытый враг — некто Сошников, программный директор канала, несостоявшийся режиссер, выдающий себя за наследника и ученика Г. А. Товстоногова. Загадочным образом рейтинги «Консерватора» во всех рапортичках студии стали нулевыми…

В наших планах были встречи с Юлианом Паничем, Олегом Каравайчуком, Вадимом Абдрашитовым, Мариной Азизян, Марленом Хуциевым…

Но 17 января 1996 года Сошников специальным приказом распорядился «вышвырнуть» «Консерватора» из сетки вещания.

Вскоре на радио «Свобода» корреспондент Виктор Резунков сообщил всему миру: «Куркова пригласила Масленникова, как бывшего секретаря парткома „Ленфильма“, чтобы навести порядок в художественном вещании Пятого канала».

…Планерки, совещания редакций и дирекции, приемка передач, горы текстов для эфира, разбирательства конфликтов, рейтинговые сводки…