Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами

Из-за своей чрезмерной скромности Великанова постепенно оказалась вытесненной из первого ряда певиц чуть ли не в последний. Она никогда не умела приспосабливаться к ситуации, заводить нужные знакомства. К примеру, в начале 60-х секретарь Союза композиторов СССР Тихон Хренников на одном из правительственных приемов подвел ее к Леониду Брежневу (который тогда занимал пост председателя Верховного Совета), представил. Брежнев стал с ней кокетничать. Будь на месте Великановой другая, более покладистая женщина, она бы наверняка не упустила своего шанса – включилась бы в эту игру, а потом извлекла бы из нее хотя бы малую, но выгоду. Великанова же повела себя с Брежневым достаточно холодно. Еще подумала про себя: «Что за тракторист такой?»

Так же вела себя Великанова и в окружении чиновников от культуры. К примеру, идет какой-нибудь конкурс. После его окончания все участники и жюри собираются на вечеринку, где пьют со страшной силой. И только Великанова сидит скучная, замкнутая. В итоге почти все из участвовавших в попойке певиц получили, что хотели: кто очередное повышение концертной ставки, кто квартиру, кто зарубежное турне. И только Великанова осталась при своем интересе – ее и пальцем никто не тронул, но и не облагодетельствовал.

По этой причине певица долгое время была невыездной. Чиновники, от которых зависело, поедет она за границу или нет, говорили ей открытым текстом: «Отдашься – поедешь». Великанова не соглашалась. Хотя позднее и жалела об этом. Говорила: «Я не осуждаю никого. Ведь тот, с кем я в это время кручу романчик, ничтожество в сравнении с тем, влиятельным… Мне надо бы стыдиться моей связи. И я еще застыжусь… Но это моя прихоть, мой порыв. Я даже завидую актрисе, которая способна переступить через себя. Добродетель приходит, когда ты никому не нужна, а раньше жизнь предлагала соблазн за соблазном…

В эстрадном мире дружбы не было. Как сейчас, так и тогда царило соперничество. Но я всегда была в стороне. Мне было с ними неинтересно. А им – со мной. Я, например, человек непьющий. Я не люблю мат. Так уж меня мама воспитала. Я их угнетала, а они – меня…»

Примерно в середине 70-х Великанова внезапно впала в немилость. Ее перестали приглашать на телевидение, стирали пленки с ее записями на радио. Тогдашний директор Театра эстрады Борис Брунов официально заявил, что ноги певицы Великановой не будет в его театре, пока он жив! Но даже после этого Великанова не бросила сцену. Она ездила по городам, давала сольные концерты, создавала литературно-музыкальные композиции, моноспектакли. А в самом начале 80-х с певицей случилась беда.

Это произошло перед концертами в Риге. Певица проснулась утром и обнаружила, что даже говорить не может. К ней привели прекрасного врача, полковника медицинской службы, который успокоил ее: мол, вечером она сможет петь на концерте. Он сделал какие-то вливания, и Великанова действительно спела. Однако наутро ситуация повторилась – она вновь онемела.

Врач лечил ее четыре дня. А когда уже в Москве певица пришла к своему врачу-фониатру, потому что голос так и не вернулся, тот сказал: «Да вам же делали блокаду наркотиками!» И объяснил, ЧТО на самом деле ей вливали: «Благодарите Бога, что вы не стали наркоманкой». Оказывается, в Риге все четыре дня ей кололи наркотики. После этого девять месяцев Великанова вообще не могла ни петь, ни говорить. И когда ей начали потихонечку восстанавливать голос, он у нее стал уже низким. Эта история сильно подорвала здоровье певицы и стала поводом к ее уходу из профессии.

Чуть позже Великанова узнала, что с тем врачом, который лечил ее в Риге, произошла потом страшная история. Он оказался психически больным человеком и покончил жизнь самоубийством. Пошел в лес со своей семьей и из ружья расстрелял жену и дочек – 8 и 16 лет. А потом выстрелил себе в рот. Из всей семьи выжила только старшая дочка, которой пуля угодила в плечо.

В 80-е годы Великанова стала выступать значительно реже – и возраст сказывался, и появились новые обязанности. В течение девяти лет они вместе с Иосифом Кобзоном вели класс в Гнесинском училище. Но платили им за это сущие копейки, и Великанова в конце концов ушла.

В 1992 году Великановой было присвоено звание народной артистки России (произошло это после сорока лет выступлений на эстраде!). Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Вдобавок к званию она получила и денежную прибавку: президентскую пенсию из десяти минимальных окладов. О присвоении ей звания Великанова узнала от руководителя Москонцерта Булгакова, с которым у нее в отличие от его предшественников были хорошие отношения. Она приехала в Москонцерт, а там по этому случаю уже накрыли столы, выставили шампанское. Для нее это сообщение было настоящим сюрпризом.

В середине 90-х, когда на российскую эстраду вернулся интерес к ретро, вспомнили о многих исполнителях 50—60-х годов, в том числе и о Великановой. Ее имя вновь замелькало на страницах газет, по телевидению и на радио зазвучали ее песни. А вскоре и сама певица вновь вышла на эстраду, чтобы принять участие в одном из ретроконцертов. Выглядела она при этом прекрасно: изумительно одетая, причесанная, с красивой фигурой.

1998 год начался для Великановой удачно. 16 апреля состоялась торжественная церемония закладки «золотой звезды» Гелены Великановой на площади перед Государственным центральным концертным залом «Россия». А потом был концерт, где юбиляра поздравляли многие ее коллеги по искусству: Иосиф Кобзон, Геннадий Хазанов и др.

В ноябре того же года Великанова решила дать еще один концерт – на этот раз прощальный, в Доме актера. Концерт должен был состояться 10 ноября. Великанова готовилась к нему в полную силу, провела две репетиции. Но концерту не суждено было состояться.

Еще за несколько часов до концерта певицу внезапно охватило сильное волнение. Она сама удивилась этому состоянию и даже призналась своей дочери: «Волнуюсь, как будто в первый раз выхожу на сцену. Или в последний…» Эти слова оказались пророческими.

В назначенный день в пять часов вечера Великанова достала из шкафа свое самое лучшее концертное платье, разложила его на кровати, а сама отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Но из ванной она уже не вышла – сердце певицы не выдержало предконцертного волнения, и она скончалась буквально за два часа до начала прощального представления. Нашла ее дочь Лена, которая жила в этом же доме, но этажом выше. Коллеги певицы, обеспокоенные тем, что Великанова не отвечает на телефонные звонки, попросили Лену проведать маму. Однако на звонки певица не отвечала, а дверь открыть было нельзя – с обратной стороны в замке торчал ключ. Тогда дверь взломали. Великанова лежала в ванной одетая, с полотенцем на плече, как будто зашла помыть руки.