Array Array - Двадцать лет в батискафе.

Пилоты батискафов, проводящие много часов подряд на больших глубинах, где царят безмолвие и полный мрак, быть может, сильнее других ощущают боль утраты, когда происходит катастрофа и навсегда исчезает подводная лод­ка. 27 января 1968 года «Ми­нерва» пошла на погружение и не вернулась на поверхность. И вполне естественно, что в том же году батискаф немало вре­мени потратил на ее поиски. 4 марта 1970 года исчезла другая подводная лодка того же типа — «Эвридика», погибшая со всем экипажем в том же районе.

За двадцать пять месяцев военно-морской флот Франции по­терял два судна одного и того же типа, но установить причины катастроф до сих пор не удалось. Напомним, что американский флот приблизительно за тот же период также потерял две свои лучшие лодки — «Трешер» и «Скорпион».

Несомненно одно: все четыре экипажа погибли в результате непредвиденных обстоятельств, погибли при исполнении слу­жебных обязанностей; смерть их, по-видимому, была мгновен­ной. Корпуса всех четырех подводных лодок были раздавлены чудовищным давлением, и теперь остатки их покоятся на глу­бине нескольких тысяч метров.

Подводные лодки гибнут сравнительно редко, но совершенно предотвратить такие случаи невозможно. Любой, даже самый совершенный аппарат, построенный человеком, подвержен рис­ку аварии. Как мы убедились недавно, это относится и к кос­мическим кораблям; самолеты тоже не могут похвастать пол­ной безопасностью. Мы никогда не застрахованы от того, что материал не выдержит нагрузки или человек не совершит ошиб­ки. Роль комиссий по расследованию причин катастроф заклю­чается в попытке восстановить ход трагедии, чтобы избежать ее повторения. В меру своих возможностей военно-морские флоты США и Франции должны были сделать все, чтобы проникнуть в тайну исчезновения подводных лодок, ставших жертвами не­счастного случая.

«Минерва» погибла во время учений; о катастрофе стало известно лишь через двадцать четыре часа после вероятного момента кораблекрушения. Море сильно штормило, и на по­верхности не удалось найти остатков крушения. Все суда, сто­явшие в Тулоне, принялись обследовать район малых глубин близ побережья. Прочный корпус «Минервы» мог выдержать давление воды большее, чем на глубине 500 метров, а экипаж располагал запасом кислорода, позволявшим ему продержаться четыре-пять суток. Однако, когда по прошествии этого срока «Минерву» так и не обнаружили, исчезла последняя надежда найти экипаж живым.

Стало ясно, что подводная лодка лежит где-то на дне, на глубине 2000—2500 метров; поэтому для обнаружения ее осто­ва пришлось прибегнуть к иным техническим средствам. Несколькими годами ранее гибель «Трешера» поставила аналогич­ные задачи перед военно-морским флотом США. Однако до мо­мента своего исчезновения «Трешер» поддерживал связь с надводным кораблем; известно было, где произошла катастро­фа, и поэтому поиски были не столь сложными. Поисковые группы, действовавшие с поверхности, при поддержке батиска­фа «Триест», уже через несколько недель получили фотоснимки обломков подводной лодки.

Что же касается «Минервы», то район поисков оказался куда более обширным, а какие-либо данные о ней практически отсутствовали. Тем не менее, разобравшись в записях своих приборов, сейсмологи обнаружили небольшую аномалию, вы­званную какой-то ударной волной, возникшей в море километ­рах в 20 к югу от Тулона. Это могла быть взрывная волна, и если «Минерва» взорвалась, то, значит, это произошло 27 ян­варя, в 7 часов 58 минут. К сожалению, записи сейсмографов не позволяли установить точно место катастрофы.

Батискаф, способный обследовать за одно погружение всего несколько квадратных километров дна, не смог бы справиться с таким заданием, как поиски затонувшей подводной лодки, местонахождение которой было столь неопределенным. Поиски затонувших кораблей с поверхности осуществляются обычно с помощью «рыбы», которую медленно протаскивают близ дна, либо же «телевизионного искателя».

«Рыба» снабжена магнитометром, регистрирующим анома­лии магнитного поля Земли, а значит, и присутствие металли­ческих масс; она оборудована также гидролокатором бокового обзора, который посылает на дно сигналы под небольшим углом и принимает эхо, отражающееся от всего, что находится на дне.

Наконец, «рыба» оснащена и фотоаппаратами, позволяющими заснять объекты, обнаруженные на дне. Траектория движения «рыбы» прослеживается с поверхности, с буксирующего судна при помощи ультразвуковой аппаратуры; использование сложной электронной техники делает «рыбу» дорогостоящим оборудованием.

«Телевизионный искатель» способен отыскивать на дне объекты размером в несколько метров. Он менее эффективен, наиболее прост в эксплуатации.

После того как на дне обнаруживают несколько подозри­тельных объектов, их обследуют с борта батискафа.

В январе 1968 года военно-морской флот Франции располагал одним-единственным телевизионным искателем, установленным на борту гидрографического судна «Ла Решерш», которое работало тогда в Ла-Манше, и системой радионавигационных маяков, установленных в заливе Сены для этого корабля. Остальная поисковая аппаратура состояла из опытных приспособлений, предназначенных к испытанию на малых глубинах. Таким образом, мы были захвачены врасплох, точно так же, как и военно-морской флот США в том году, когда погиб «Трешер». Понадобилось несколько лет, чтобы в США создали необходимое поисковое и спасательное оборудование (в настоящее время оно уже находится в эксплуатации).

Даже исходя из самых оптимистических прогнозов, мы не можем надеяться, что в ближайшие годы военно-морской флот Франции получит подобное оборудование, обеспечивающее воз­можность серьезных поисков под водой. Однако, несмотря на это, разве мы могли отказаться от поисков «Минервы» и занять­ся вместо этого чем-нибудь иным? А вдруг счастье улыбнется нам? Кроме того, поиски должны были послужить нам хоро­шей тренировкой.

С июля 1968 года «Решерш» находился в Средиземном мо­ре. На борту его велся монтаж оборудования, необходимого для систематического обследования предполагаемого района ката­строфы. Мы, со своей стороны, использовали это полугодие, чтобы усовершенствовать перед предстоящими погружениями снаряжение «Архимеда», предназначенное для опознания сом­нительных объектов. Нам наконец дали прибор для обнаруже­ния препятствий, который я требовал столько лет. Это был гид­ролокатор кругового обзора, купленный в Соединенных Шта­тах. Прибор этот нам очень пригодился: «Архимед» получил теперь возможность распознавать препятствия на расстоянии 600 метров и даже обнаруживать на дистанции в 100 метров такие мелкие предметы, как, скажем, лежащую на дне консервную банку.