Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

Я не верил своим ушам. Рядовые препятствовали командиру выполнять его обязанности?! Ни у Васильева, ни у меня не было ни малейшего сомнения в необходимости соблюдать дисциплину. Всякий уважающий себя командир не должен уклоняться от своих обязанностей.

К черту «юнкерсов»! Собрать всех людей до последнего, немедленно построить! Кто этот человек, подстрекавший других к неповиновению?

И вот стоят они, неряшливо одетые, с предметами командирской экипировки, одутловатые шоферы и рядовые из тыловых служб. Одиннадцать человек. Оскорбили лейтенанта! Кто посмел?

Боязливо переминаясь, они мычат что-то нечленораздельное. Пилот, заметив скопление, перевернул «юнкерс» на крыло и устремился вниз. В лицо ударяют разбрызганные очередью комья земли, дохнула упругая волна двигателя, «юнкерс» взмыл в небо.

Люди кричат, в ужасе втянув головы в плечи. «Юнкерс» снова бросился в пике. Люди дрожат, ложатся на землю. Нет! Никто не двинется с места, пока не найден человек, виновный в преступлении, даже если «юнкерс» врежется тут в землю!

— Товарищи лейтенанты!.. Он погорячился, сболтнул лишнее... простите... — все галдели разом.

Взвихрилась пыль, «Юнкерс» вогнал новую очередь.

— ...погибать всем из-за одного... сознайся, ребята, побьет ведь пас, — кричат они друг другу.

Лица сделались зелеными. С высоты валится «юнкерс», пилот нажал гашетки, и два выталкивают третьего.

— Он, товарищи командиры! — истошно вопят они от страха и боли в ушах, причиняемой диким воем сирены.

С ненавистью они глядят на человека, которого скрывали. Тот дрожит всем телом, не разглядеть ни лица, ни фигуры.

— Так-с, — Васильев повернул его лицом к остальным. — Слушай мои команды!.. Разобрать оружие... мигом... к огневым взводам... стрелять по самолетам... марш!

Люди бегут врассыпную, ложатся. «Юнкерс» прошел над головами.

— Стрелять... всем! — кричит Васильев. У одного нет оружия, у другого — подсумка.

— Камнями бросай... черт возьми...

Виновник инцидента, шофер старшего, возраста, в ужасе лепечет что-то, захлебывается. Животный страх сковывал его рассудок и тело. Он знает, как поступают с подстрекателями и паникерами?

— Вперед! — сказал ему Васильев.

— ...отпустите меня... клянусь… никогда в жизни... ребята, братцы, выручайте, не дайте погибнуть.

«Братцы» по команде командиров орудий дружно пуляли в небо.

Шофер ошалело вертит головой, хватается за гусеницу, глядя на «юнкерсов» и на Васильева, не в силах прервать бессвязный поток раскаяния.

«Юнкерсы», наконец, улетели. Крупное лицо шофера конвульсивно дергалось, он трет кулаками маленькие табачные глаза и без удержу говорит... говорит. Ну и вид, гимнастерка собрана сзади, как у старухи, в две складки, одна на другую, командирский ремень.

Командиры орудий собрали всех, кто слушал подстрекателя и был свидетелем вызванной им сцены. От наглости этих молодчиков не осталось и следа. Ретиво бегут вместе с расчетами, становятся в строй. С оружием, воротники наглухо, затянуты пояса.

Виновник происшествия громко повторяет все, что «сболтнул» в начале налета. Васильев выдержал паузу и говорит о мерах, предусмотренных воинскими законами для тех, кто склоняет военнослужащих к неповиновению. Инцидент исчерпан. «По местам!»

Движение с каждым часом становилось оживленней. За Лосиновкой в основное русло с запада и востока вливались новые потоки.

Тут уже происходили сцены, свидетельствовавшие об упадке духа и о дезорганизации. Командиры не выполняли свои обязанности. Некоторые старались уравняться с рядовыми: убегали пораньше в укрытия, проходили мимо раненых, не пресекали беспорядков.

16-го сентября колонна 2-го дивизиона вошла в Яблоновку. Было 14 часов. Ни проехать, ни пройти. Улицу изконца в конец запрудили машины. Поиски объездов длились долго. Наконец, колонна тронулась в обход и остановилась в зарослях юго-восточнее села.

— Обстановка усложняется, — сказал командир дивизиона. — Сведения разноречивы... одни говорят, что наши части на северном участке фронта удерживают рубеж Лосиновка... Згуровка, другие — что оборона прорвана. Противник из района Козельца продолжает двигаться на юг...

Наш полк, согласно приказанию командира пятнадцатого СК генерал-майора артиллерии Москаленко, выведен из резерва и направляется для поддержки сто тридцать четвертой СД. Ее части сохраняли боеспособность и отдельными подразделениями продолжают действовать в районе Серебровка... Лукьяновка. К исходу шестнадцатого сентября они отойдут на рубеж Туровка... Сергеевка... Крутояровка. Линии фронта не существует. В ряде мест немцы вклинились, движение колонн парализовано. Второй дивизион имеет задачу установить связь с подразделениями пехоты, которые действуют в районе Крутояровка... Белошапка, обеспечить прикрытие узла дорог у Яблоновки...

4-я и 5-я батареи занимали закрытые позиции в районе Бубновщнны. Наблюдательные пункты — развилка дорог западнее Крутояровки. Задача 6-й батареи — прикрыть дорогу южнее хутора Козин, которая вела к Яблоновке, а также подступы к позициям других батарей. В 4-й батарее имелось всего четверть БК. Если боеприпасы подвезены не будут, задачи приказано выполнять стрелковым оружием. КП 2-го дивизиона и командира полка — у Яблоновки, высота с геометрической точкой 139,9. Связь через посыльных.

В заключение командир дивизиона сказал:

— Сведения о подразделениях сто тридцать четвертой СД будут уточнены штабом дивизиона в ближайшее время. Извещаю также, что обеспечение горючим и боеприпасами с этого дня возлагается целиком на командиров батарей... необходимо самим принять меры. Инженерное оборудование... по усмотрению командиров батарей. Готовность к открытию огня... девятнадцать ноль.

Дороги забиты сгоревшими в брошенными машинами. 6-я батарея миновала Белошапку, двинулась по полю и, преодолев заболоченную лощину, вошла в хутор Козин. Позиции 2-го огневого взвода — западная окраина хутора, 1-го — курган на юго-востоке.

Впереди стволов — Яблоновка, узел дорог. Со всех сторон ползут колонны. Начался очередной налет.

Васильев ушел к своему орудию. 1-й огневой взвод оборудовал ячейки на северо-западных склонах кургана, взвод управления — на юго-восточных.

Грохот бомбежки затих. Стали слышны звуки артиллерийской стрельбы. Снаряды рвались на север от Яблоновки.

Подошли Варавин, Савченко и Смольков.

— Наши это или немецкие? — спросил Савченко, прислушиваясь к разрывам снарядов.

— Кто знает... — ответил Смольков. — Сам черт голову сломит. Наши колонны, рядом... немецкие... вот, смотрите, — он указал на восток, где параллельно двигались две колонны, — вот то... наша.