Лив Нансен-Хейер - Книга об отце (Ева и Фритьоф)

Духовной пище было уделено не меньше внимания. Ото­всюду — из Норвегии и из-за границы — друзья присылали все­возможную литературу, и для «Фрама» была укомплектована биб­лиотека, столь же богатая и разнообразная, как и запасы продо­вольствия.

С особой тщательностью были подобраны и изготовлены ин­струменты для научных исследований. Правда, от экспедиции в Гренландию остались кое-какие инструменты, но этого было мало. И Нансен не пожалел ни трудов, ни расходов, чтобы науч­ное оборудование было насколько возможно совершенным. Все остальное снаряжение было подобрано так же тщательно, и когда Нансена после экспедиции спросили, не случалось ли чего-либо непредвиденного во время похода, он смог ответить с чистой со­вестью: «Мы взяли с собой по меньшей мере в пять раз больше того, что понадобилось».

И наконец, команда. Как только стало известно о подготовке экспедиции, сотни людей из Норвегии и других стран изъявили желание принять в ней участие, и каждому Нансен отвечал лично. Выбрать было нелегко, но в конце концов он отобрал двенадцать решительных, сильных парней, хороших лыжников и хороших спе­циалистов в своей области.

Капитаном «Фрама», конечно же, стал Отто Свердруп. Сигурду Скотт-Хансену, в ту пору старшему лейтенанту военно-морского флота, было поручено ведение метеорологических, астрономиче­ских и магнитных наблюдений, лиценциат медицинских наук Хенрик Блессинг стал врачом экспедиции и ботаником, Теодор Якобсен — штурманом, Антон Амундсен — первым механиком, Адольф Юэлл — заведующим провиантом и коком, а Ларс Петерсен — вторым механиком. Педер Хенриксен шел матросом. Ивар Могстад подвизался на многих ролях — от часовщика до каюра. Бернгард Нурдаль ведал динамомашиной и электрическим освещением, а лейтенант запаса Фридерик Ялмар Юхансен так стре­мился участвовать в экспедиции, что согласился за неимением другой вакантной должности пойти кочегаром. И наконец, в Тромсё был взят на борт — тринадцатым — Берн Бернтсен.

«С ним все решилось быстро,— писал Нансен.— В половине девятого он взошел на борт, а в десять „Фрам" отчалил».

Эта экспедиция должна была быть чисто норвежской, и стор­тинг без долгих размышлений ассигновал двести восемьдесят тысяч крон, которые покрыли две трети расходов. Уже в 1891 году консул Аксель Хейберг [80] Хейберг, Аксель (1848—1932),— норвежский предприни­матель, поддерживал экспедиции Нансена и Амундсена крупными денеж­ными пожертвованиями. Вместе с В. К. Брёггером выступил организатором «Фонда Фритьофа Нансена» (1896 г.) для поддержки научных исследо­ваний. , владелец пивоваренного завода Эйлиф Рингнес и оптовый торговец Томас Фернлей взяли на себя труд собрать недостающую сумму. В течение нескольких дней она была собрана по подписке, и первым в списке стоял король Оскар.

Осенью 1892 года со стапелей в Ларвике сошел корабль. «Имя ему — „Фрам"»,— сказала Ева и разбила бутылку шампанского о форштевень корабля. Отец сжал ее руку.

На берегу стоял седовласый Коллин Арчер, гордым взором он следил, как корабль медленно скользил по стапелям.

«Когда подумаешь о мрачной обстановке, в которой, вероятно, будут находиться корабль и его команда, становится не по себе. Однако в твердом, ясном и спокойном взгляде Фритьофа Нансена не видно и тени страха или сомнения. Он обладает силой воли и той верой в свое дело, которая может сдвигать горы»,— писал шведский исследователь Густав Ретциус об этом торжестве.

В ноябре того же года Нансен поехал в Лондон, чтобы доло­жить свой сенсационный план экспедиции к Северному полюсу в Королевском Географическом обществе. Сопротивление, с кото­рым он столкнулся у себя в Норвегии, было пустячным по срав­нению с той критикой, которая обрушилась на него здесь. Все светила дружно объединились против него. Лишь немногие с ува­жением отнеслись к его бесстрашию (да и те считали, что успех Гренландской экспедиции объясняется просто везением), но в этот план не верил никто.

Президент Общества адмирал Макклинток открыл дискуссию: «Полагаю, я не ошибусь, если скажу, что более дерзкого плана никто еще не представлял на рассмотрение Королевскому Геогра­фическому обществу». Пожелав доктору Нансену всяческих удач, он сказал, что все его друзья в Англии вздохнут с большим облег­чением, если он вернется из этого предприятия целым и невредимым. Если сам Нансен ищет смерти, говорили другие, то это его личное дело. Но тащить с собой на верную гибель других — это же просто преступление!

Когда уже поздно вечером предоставили слово Нансену, он начал по пунктам отвечать на возражения и обвинения.

«Здесь высказано замечание, что, пускаясь в арктическую экспедицию, нужно обеспечить себе отступление. Я же придержи­ваюсь противоположного взгляда. Своей экспедицией в Гренлан­дию я уже доказал, чего можно добиться, если сожжешь за собой мосты, и я рассчитываю на удачу и на этот раз».

И в заключение он сказал: «Поскольку не было высказано никаких серьезных возражений, то, я, полагаю, можно закрыть дискуссию».

Нансен не придал особого значения мнению именитого собра­ния. Отменить экспедицию было уже невозможно, Ева в него верит, а другие пускай думают что им угодно.

Спустя почти четыре года Нансен снова выступал в Лондоне, на этот раз — с докладом о результатах экспедиции на «Фраме». В зале Альберт-Холл среди нескольких тысяч людей присутство­вали почти все те, кто был на заседании 14 ноября 1892 года. Когда вошел Нансен, все как один поднялись с мест и оркестр заиграл победный гимн из «Иуды Маккавейского» Генделя:

О, дайте лавровый венок! Он победитель.

Впоследствии Нансен сказал, что никогда в жизни он не был так горд, как в ту минуту.

Серый и печальный, наступил день Святого Ханса 1893 года. Фритьоф один вышел в сад и спустился к морю, где уже тарах­тела маленькая моторная лодка с «Фрама». С Евой он попро­щался в спальне.

«Чего бы я не отдал в это мгновение, чтобы вернуться назад,— писал он в дневнике.— Но наверху в окне сидела маленькая Лив и хлопала в ладошки. Счастливое дитя, ты еще не знаешь, что такое жизнь, как она удивительно сложна и переменчива».

Когда «Фрам» медленно проходил мимо Бюгдой [81] Бюгдой — полуостров в Ослофьорде, район Осло, сейчас здесь нахо­дится музей, где экспонируется «Фрам». , Нансен стоял на палубе и, всматриваясь в глубину Люсакерфьорда, где стоял Готхоб, в бинокль разглядел на скамейке под сосной одетую в белое Еву с ребенком на руках.

«Это был самый тяжелый миг за все время путешествия».

Затем корабль вышел из фьорда.

Ева несколько дней не выходила из дому. Она писала Фритьофу:

«За меня не бойся. Пройдет время, и печаль немного утихнет, и душа успокоится. Я ведь всегда тебе говорила, что верю в тебя. Я знаю, ты избранник судьбы, и в один прекрасный, счастливый день ты вернешься с победой. И тогда не будет конца твоему, моему блаженству, блаженству Лив».