Федор Раззаков - Страсть

Гердт, что называется, за мной ухаживал, что производило на меня в высшей степени негативное впечатление, потому что я думала: «Ну, это обычные актерские номера, гастрольная поездочка…» Естественно, что по всем человеческим качествам Зиновий Ефимович мне нравился, но я поставила себе заслон.

Надо признаться, я была, что называется, готовенькая, потому что, живя с мужем в одной квартире, я не была его женой. За год до этого я сказала ему: «Я больше тебе не жена». Он не верил и жил с ощущением, что это у меня пройдет, как-то все рассосется. Но моя обида на него была так глубока, что я точно знала – это не пройдет, и потому чувствовала себя свободным человеком. Но именно в том, что Гердт актер и это гастрольная поездка, был для меня вульгарноватый флер, и я держалась отстраненно…

Я никаких планов не строила, ничего не решала. Мы летели домой, ухаживание шло очень бурное, и единственное, о чем мы договорились в самолете, – это через день встретиться.

Я приехала домой, где меня ждал ревнивый муж, опять началась разборка, и я опять повторила, что я ему не жена, но он все-таки продолжал верить.

Через день мы встретились с Зиновием Ефимовичем в несколько необычном для свиданий месте – у Киевского райкома партии. Просто это было неподалеку от места моей работы. Он подъехал на машине, распахнул дверцу, и я сказала: «Ну просто какое-то шпионское кино». – «Абсолютно не шпионское, – сказал Гердт и добавил: – Я свободный человек». Мы ни слова не говорили о том, что будем жить вместе, и мне не говорилось: «Выходи за меня замуж». Мы просто поехали к его друзьям. И когда вечером я вернулась домой, то решительно сказала мужу: «Вот теперь я сообщаю, что тебе я неверна, и повторяю – я тебе не жена…»

Позже Зиновий Ефимович рассказал мне, что он приехал с аэродрома домой, где был накрыт стол и сидели гости. Так это бывало всегда – в то время зарубежные поездки были редкостью и превращались в событие. Когда гости ушли, Гердт сказал жене: «Я полюбил другую женщину. Я ухожу». Он, конечно, думал, что всаживает кинжал в спину женщины, но ушел, все оставив ей, и кинжал был воткнут почти безболезненно. Все оказалось не так страшно.

И даже были какие-то смешные моменты. Я пришла на работу – у нас в редакции тогда были так называемые пятиминутки, – и когда пятиминутка кончилась, я сказала: «У меня есть личное сообщение. Я ушла от мужа». А мужа моего, конечно, на работе все знали. На следующий день опять пятиминутка, и опять в конце ее я сказала, что прошу слова. Все стали хохотать и спрашивать: «Ну, а теперь что?» И я сказала: «Я выхожу замуж за Гердта». Тем самым я не дала развиться сплетням и интригам. Все было открыто, и все точки были расставлены. То же самое Зиновий Ефимович сообщил в театре…»

Отметим, что, когда друзья узнали о новой женитьбе Гердта, они поинтересовались: «Какой срок отпущен этой милой даме?» На что Гердт вполне серьезно ответил: «До конца жизни». Он скажет правду: их брак просуществует 36 лет, и именно Татьяна Правдина проводит Гердта в его последний путь. Случится это в ноябре 1996 года.

Поскольку Алексей Герман был сыном известного писателя Юрия Германа, проблем с деньгами у него никогда не возникало. И когда он учился в институте, в ЛГИТМиКе, мог пригласить понравившуюся ему девушку в любой питерский ресторан, точно зная, что любой счет будет оплачен отцом. Когда Алексей приезжал в Москву, он останавливался в самых престижных гостиницах – «Москве» или «Национале».

В период студенчества девицы так и липли к Алексею, но его первая любимая девушка предпочла ему другого. Дело было в Киеве, девушку звали Виолой. Герман был по уши в нее влюблен, а она откровенно морочила ему голову, возбуждая ревность юноши по имени Роберт, который как раз и был ей небезразличен. Когда Алексей об этом догадался, он задал девушке прямой вопрос: «Это правда?» Но она, как настоящая артистка, разыграла возмущение: «Какой ужас! Что ты говоришь? Я даю тебе честное слово, что это не так». Алексей поверил. Но прошло несколько дней, и правда раскрылась самым неожиданным образом.

Однажды Алексей и Виола ходили купаться, а потом он оставил свои мокрые плавки у нее на даче – чтобы просохли. На следующий день Виола прислала их ему домой с тем самым Робертом, а вместе с ними и записку, в которой было написано: «Леша, все, что скажет Роберт, правда». И Роберт объяснил Алексею, что у них с Виолой любовь и все такое прочее. Герман был поражен в самое сердце. Несколько дней мучился, а затем с горя познакомился с другой девушкой – татарочкой. Привел ее домой, а когда утром проснулся, схватился за голову – в квартире не оказалось ни татарочки, ни чемодана с вещами. По словам самого Германа, это была самая трудная неделя в его жизни, связанная с любовью.

Возможно, в отместку Виоле Герман в 20 лет женился. Его супругой стала манекенщица по имени Вера. Это была верная, наивная, добрая девушка, но Герман ее не любил. Он прожил с ней чуть больше года. По его же словам: «Помню, когда в 68-м я улетал на юг, меня провожала Верочка. Я оглянулся и сказал себе: больше не хочу!»

На юге, в Коктебеле, Герман познакомился со студенткой столичного Института истории искусств Светланой Кармалитой. У них начался обыкновенный курортный роман, который вроде бы не сулил никаких надежд на продолжение. Но получилось иначе. Герман вернулся домой и чуть ли не с порога заявил жене, что полюбил другую. Собрал вещи и уехал к Светлане в Москву. И хотя у той был кавалер – режиссер Пискатор, – она бросила его и выбрала Германа. Вскоре они вместе стали работать над вторым фильмом Германа – «Операция «С Новым годом» (в прокате – «Проверка на дорогах»). На натурные съемки в Калинин в октябре 1970 года они отправились уже в статусе законных супругов.

Как уверяют многие, у Германа, мягко говоря, очень непростой характер. И жить с ним смогла бы далеко не каждая женщина. Однако Светлане это каким-то образом удается вот уже более тридцати лет. И помогает им в этом их общее дело: все свои фильмы Герман снял в соавторстве с Кармалитой. Многие из них вообще бы не появились на свет, если бы рядом с режиссером не было Светланы: именно она помогала ему гасить конфликты на съемочной площадке, была посредником в переговорах мужа с чиновниками из Госкино.

В 70-е у Германа и Кармалиты родился сын Алексей Герман-младший.

С весны 1997 года семья Германа живет на два дома: продав роскошную отцовскую квартиру в Питере, Алексей на вырученные деньги купил сразу две жилплощади – двухкомнатную квартиру в мансарде на Кронверкской (напротив «Ленфильма») и квартиру в Москве, на Таганке.

Алексей Герман рассказывает: «Ленинградские власти меня никогда не любили. И нынешнему губернатору Яковлеву не за что меня обожать. Я не скрывал и не скрываю, что летом 96-го голосовал не за него, а за Собчака. А тот мне, будучи еще у власти, давал кредит на съемку «Хрусталева» (французы-то несут лишь часть расходов). А как только пришел Яковлев, кредит у меня отобрали: просрочил, мол, и до свидания. Но из-за таких трений я бы город не бросил. Питер – очень красивое место. Хотя и безумно запущенное. Идея, что он опять сможет стать культурным центром России, – это, в сущности, бред. Но и это не главная причина моего переезда. Просто вот что получилось: отец мой умер уже давно, потом умерла мама, потом сын уехал в Москву учиться, жена и мой постоянный соавтор Светлана Кармалита давно уже жила в основном здесь. И однажды я вдруг понял: в огромной квартире отца на Марсовом поле я обитаю все время лишь в одной комнате, а в другие уже чуть ли не полгода не заходил. И стало ясно: так больше нельзя».