Михаил Талалай - Княжна Голицына – принцесса моды

В первые годы после бракосочетания мой муж и я жили в Гранд-отеле. Каждое утро Ивонна, девушка, которая прислуживала первой жене Сильвио, приходила мне помочь. Я не хотела ни в коем случае жить в Палаццо Сфорца, на проспекте Витторио-Эмануэле, где Сильвио жил еще с первой женой Лаурой. Тщетно он пытался убедить меня согласиться. Он любил тот дворец, полностью его перестроил и обставил старинной мебелью, которая была его большой страстью. Но я не уступила. Я не провела ни одной ночи в его доме. Во дворце мы устраивали большие приемы, и я заботилась о приглашенных, о меню, о том, как накрыть стол, обо всех деталях, после чего, однако, возвращались в гостиницу. Потом я перестала делать и это: мне было неприятно находиться в доме, где повсюду висели фотографии первой жены моего мужа. Ивонна, старая горничная, не переваривала меня, потому что я заняла место бедной Лауры. Если я приказывала ей переставить мебель, она подчинялась, но как только я удалялась, она ставила все на прежние места. Я ощущала себя почти что персонажем из фильма «Ребекка, первая жена», боялась, что старуха меня отравит. Лишь после четырех лет нашего брака Ивонна начала меня признавать. Мы забрали ее с собой, и старая служанка оставалась у нас многие годы, она даже выполняла функции моей секретарши, к слову сказать, отлично справлялась с этим. Наш повар Бернардино, выходец из Абруццо, также оставался всю жизнь с нами, а горничная Ивонна прослужила мне сорок лет.

Я не хотела ступать на порог дома моего мужа еще и потому, что старая графиня Сфорца-Чезарини так и не одобрила нашего брака. Когда я приходила с Сильвио в период нашей помолвки, она, услышав, что я пришла, выглядывала в окно, чтобы меня увидеть. Встречались мы с ней очень редко, всего раза два или три после свадьбы. Лаура, первая жена Сильвио, на самом деле была племянницей старой графини. После того, как родители Лауры умерли, графиня ее удочерила. Графиня имела также сына, женатого на флорентийке. У них родилось трое детей, и я их долго не видела, я боялась, что они меня будут так же ненавидеть, как их бабушка. Много лет спустя, однако, мы встретились, и я очень привязалась к ним. Бозио, старший из мальчиков, очень славный, как и его жена, он ненавидит светскую жизнь и живет в Тоскане, занимается коневодством. В Рим приезжает только по случаю чьего-нибудь бракосочетания или неотложных дел. Асканио, третий ребенок, очень преуспел в делах и живет на вилле Сфорца в районе Яникульского холма, где и я гостила, когда была маленькой. Он истратил целое состояние, чтобы реставрировать виллу. Перестроить ее помогал знаменитый архитектор Монджардино, который устроил на террасе бассейн. Можно находиться в воде и любоваться Римом, который весь перед тобой! Это дивное зрелище.

После первых лет супружества, проведенных в гостиницах, необходимо было найти дом. Я хотела возвратиться на улицу Грегориана. Мама продолжала там жить и предлагала нам с Сильвио разделить с ней жилище. При таком варианте, ни у кого не оказалось бы достаточной площади. Мне очень хотелось снять квартиру на верхнем этаже, чтобы устроиться там удобно и принимать друзей, к тому же там была великолепная терраса. Владелец, к сожалению, на это не согласился, и поэтому мы продолжали жить в гостинице. Из Гранд-отеля, правда, переехали в «Эксельсиор», поближе к моему ателье. Так или иначе, в Риме мы проводили немного времени, а большую часть года путешествовали– ездили в Париж и Америку к нашим многочисленным друзьям. Там обстановка была более открытой, интернациональной, мы встречались с самыми разными людьми, не то что вРиме, с его узким кругом избранных. А мне нравилось расширять горизонты и круг своих интересов.

Летом я продолжала ездить на Капри. Вместе с Сильвио мы снимали часть дома за отелем «Куисизана», было удобно и близко к центру. В доме были две комнаты, в каждой своя ванная, а также небольшая гардеробная. До сих пор храню фотографию, которую сняли для журнала «Лайф»: я сижу в этой комнатке на полу, а вокруг меня разбросаны костюмы Пуччи. Одну из комнат всегда занимали Франческо Альдобрандини [81] Кн. Франческо Альдобрандини (1921–2001); в 1957–1958 гг. глава отдела по связям с печатью администрации региона Лацио. и его жена, наши неразлучные друзья.

В тот период я возила с собой Марио, верного нашего моряка-шофера-официанта, который оставался со мной почти сорок лет. А началось так. Муж подарил мне автомобиль «Альфа». Как-то, проезжая по улице Биссолати, я увидела в витрине чудесный мотоскаф «Рива». Я призналась Сильвио, что предпочла бы вместо машины иметь мотоскаф. Муж согласился и переправил мотоскаф на Капри. Сколько радости доставил он нам и нашим друзьям, на его палубе мы расстилали огромный матрас и все вместе принимали солнечные ванны. Но нужен был моряк, чтобы держать лодку в чистоте и исправности, пополнять запасы провизии и воды, и обеспечивать нам катание на водных лыжах по этому чудесному морю. Марио был беспризорником, день проводил, отсыпаясь под лодками. Он был самым юным из своих то ли десяти, то ли двенадцати братьев. Сильвио взял его к нам, и, когда мы переехали на улицу По, Марио переехал с нами.

Марио познакомился со своей будущей женой, девушкой, нянчившей малышей в соседнем доме, и они поженились. Когда он покинул нас, он купил себе участок за городом по соседству с Лаурой Бьяджотти и выстроил чудесный дом практически один, не приглашая ни инженеров, ни архитекторов.

Наконец, Сильвио и я сказали наше решительное «нет» гостиницам. Моя золовка Иоланда Пеннавариа жила на улице По, в прекрасном доме с большими салонами, которые, однако, пустовали оттого, что и она и ее муж, сенатор от Сицилии, очень культурный человек, не любили принимать гостей. Мы переселились туда, заняв два огромных этажа. На верхнем были четыре комнаты для слуг, две ванные, терраса, где можно было стирать и сушить белье, кухня и обеденный зал для прислуги, а также чердак для хранения вин. Салон я разделила большой ширмой двухметровой высоты. Темная ее сторона была обращена к камину. Эта часть комнаты была вся отделана деревом, она была как бы зимней, здесь же стояли обшитые кожей диваны. За витринами на зеленом бархате хранились коллекции сицилийских кораллов. Мне они не были интересны, но они производили эффект и нравились нашим знакомым. Позолоченная часть ширмы выходила на большую часть салона, где вся мебель тоже была позолочена, там стояли и два красивейших венецианских комода. Эта часть салона выходила на террасу, которую украсил Порчинай мебелью из соломы, диванами, удобными креслами. Летом мы всегда обедали снаружи, а иногда и зимой, если не было холодно. Повсюду здесь были посажены цветы и вьющиеся растения, а дальше открывался великолепный вид на парк виллы Боргезе. Я не хотела, чтобы у нас была гостевая комната из опасения, что при наличии стольких друзей мой дом мог превратиться в отель. Для себя и Сильвио я оборудовала две ванные, две спальни и будуар со шкафом для повседневной одежды. Был здесь и огромный гардероб с отделениями для одежды, предназначенной для прогулок в горы и на море. Я была настоящим маньяком порядка.