Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг. [litres]

Занятия мои по службе в 1834 г. были те же, как и в предшествовавшие два года.

Между тем почти все ключевые бассейны в Мытищах пришли в совершенное разрушение: деревянные крыши и распоры, введенные для поддержания стен, сгнили; самые стены более и более обрушивались.

Удачная перестройка ключевого бассейна № 1 в 1833 г. побудила Максимова предложить все прочие разрушающиеся бассейны перестроить по тому же способу, а именно: кирпичные на цементе стены бассейна на деревянных ростверках вывести около ключей только несколько выше горизонта воды в бассейне и над ними устроить кирпичный, на цементе, свод, в замке которого вставить одну или, смотря по протяжению свода, несколько чугунных отдушин для освежения воздуха в бассейне и свод покрыть земляной насыпью. Этот способ устройства <���ключевых бассейнов> требовал на все 43 ключевых бассейна до 700 тыс. руб. асс. (200 тыс. руб. сер.).

Во избежание столь значительных издержек на перестройку бассейнов в с. Б. Мытищах в 1834 г. мной был предложен следующий способ. На дно ямы бассейна, в котором имеется один или несколько ключей, положить ростверк из бревен, срубленных вполдерева, покрытый дощатым полом; в последнем вырубить отверстие, на которое поставить вертикальную большого диаметра чугунную трубу, так, чтобы верх ее был несколько выше горизонта окружающей местности, покрыть ее чугунным дырчатым колпаком и к ней, выше деревянного ростверка и выше горизонта воды в близлежащей водопроводной галерее, привинтить чугунную трубу малого диаметра; кругом ростверка положить доски на ребро и сзади этих досок и сверх пола, положенного над ростверком, насыпать слой глины, который засыпать землею наравне с окружающею местностью. Ключевая вода, разлившись под полом ростверка, свободно поднимется в вертикальной чугунной трубе до приделанной к ней уводной трубки, по которой утечет в водопроводную галерею.

Очевидно, этим способом достигалось наивозможное сбережение издержек по устройству и содержанию бассейнов. Сумма, потребная на покупку нескольких бревен и досок и одной чугунной трубы и на устройство из них бассейна, не подлежит никакому сравнению с суммою, потребной на приобретение <���почти того же количества леса, и, сверх того>, значительного количества кирпича, извести и цемента и чугунных отдушин для устройства бассейнов по способу Максимова, так что при перестройке всех бассейнов сбережение составляло более 500 тыс. руб. асс. (150 тыс. руб. сер.). В отношении же ремонтного содержания новых бассейнов, то такового совсем не требуется, потому что материалы, потребные на их устройство, состоят из земли, чугуна и леса, не подвергающегося гниению вследствие его постоянного нахождения под водою. Вместе с этим введены мной в водопровод новые изобильные ключи <���и указано направление, по которому таковые ключи должны быть отыскаемы>.

Подробное описание этого мной изобретенного способа устройства ключевых бассейнов и отысканных новых ключей изложено в изданной в 1839 г. брошюре под заглавием: «Mémoire sur quelques questions techniques relativement au système de lʼancien aqueduc de Moscou» [62]. {Брошюра эта напечатана по-французски, потому что я предполагал ее представить бывшему тогда московским военным генерал-губернатором князю Дмитрию Владимировичу Голицыну, знавшему превосходно французский язык и плохо свой отечественный, а причины ее позднего появления в печати будут объяснены ниже.}

Добиться утверждения моего способа перестройки бассейнов было для меня тем труднее, что оба мои начальники, директор работ Максимов и управляющий округом Яниш, долго заведуя построенным в прошлом столетии водопроводом, неоднократно производили перестройки бассейнов по прежде принятому способу и долго не могли допустить, чтобы молодой инженер мог сделать столь радикальное изменение в перестройке бассейнов. Но когда Максимов убедился в выгодах моего предположения, то убедил в этом и Яниша.

Чтобы не возвращаться снова к этому изобретенному мной способу устройства бассейнов, скажу, что главноуправляющий путями сообщения и публичными зданиями граф Толь, осмотрев в 1836 г. перестроенные в Мытищах бассейны по моему способу в то время, когда я находился на службе в Туле, приказал их называть «бассейнами барона Дельвига» и 6 сентября 1836 г. отдал следующий приказ по корпусу путей сообщения:

Из множества сооружений, состоящих в III округе путей сообщения и найденных мной в совершенной исправности, особенной похвалы достойны Московский водопровод и бассейны оного. Сделанные поручиком корпуса инженеров бароном Дельвигом в устроении сих бассейнов упрощение и усовершенствование могут сберечь по перестройке всех прежних водоемов до 500 тыс. руб. в пользу казны; отысканные же им новые изобильные ключи, способные снабжать лучшею водою не только важнейшие части той столицы, но и самые отдаленные места оной, в полной мере обеспечивают успех столь полезного предприятия.

Ценя отличные способности, познания и ревность, оказанные сим офицером с самого вступления на поприще службы в ведение директора работ корпуса инженеров подполковника Максимова I, почитаю особенным для себя удовольствием объявить им мою совершенную благодарность.

Все относящееся до изобретенного мной способа устройства ключевых бассейнов было подробно внесено в мой формулярный о службе список, но впоследствии, при общем распоряжении о сокращении формулярных списков, было вычеркнуто и заменено словами:

В 1834 и 1835 гг. представил значительные проекты, утвержденные Главным управлением путей сообщения и публичных зданий, на перестройку ключевых бассейнов и частей Московского водопровода.

В 1833 г. умер герцог Александр Виртембергский, и в октябре этого года был назначен главноуправляющим путями сообщения и публичными зданиями генерал-адъютант граф К. Ф. Толь. Прибавление к титулу главноуправляющего слов «и публичными зданиями» произошло потому, что перед назначением Толя гражданская строительная часть в ИМперии перешла из Министерства внутренних дел в Главное управление путей сообщения.

Граф Толь был известен как отличный военный; он играл значительную роль в 1812 г. в звании генерал-квартирмейстера действующих армий, будучи еще в чине полковника. Он с отличием служил в 1813–1814 гг., а также в должности начальника Главного штаба армии в турецкую кампанию 1829 г. и польскую 1831 г. В последнюю он особенно отличился под Остроленкою, и ему приписывают скорое взятие штурмом Варшавы, так как главнокомандующий фельдмаршал Паскевич был контужен в самом начале штурма и сдал команду Толю.

Постоянные несогласия между Паскевичем и Толем, человеком весьма самостоятельным, заставили последнего покинуть армию, и, кажется, без дозволения Государя, который, по приезде Толя в Петербург, был к нему неблагосклонен. Через несколько месяцев Толь был приглашен во дворец к Государю, и, пока он дожидался приема, из кабинета Государя вышел военный министр генерал-адъютант граф Чернышев, который объявил Толю, что он призван Государем для того, чтобы назначить его членом Военного совета. Толь очень резко отвечал, что он этого звания не примет, так как военный министр председательствует в означенном совете, а между тем Чернышев моложе его в чине, что он находит это не только оскорбительным для себя, но и вредным для служебного порядка; вслед за тем он вышел из дворца и уехал в свое небольшое эстляндское имение. Государь, предполагая в 1833 г. назначить Толя главноуправляющим путями сообщения, не вызывал его в Петербург, а, проезжая через Эстляндию, вызвал его на ближайшую от деревни Толя почтовую станцию, на которой и подписал указ о его назначении. Выбран же был Толь в эту должность потому, что слыл за весьма строгого и сурового человека, когда состоял начальником штаба 1-й армии, а Государь не любил ведомства путей сообщения, полагая, впрочем очень неправильно, что в нем распространены либеральные идеи, и с большей справедливостью, что в нем распространено казнокрадство, – и надеялся, что Толь в состоянии будет искоренить и то и другое.