Франц Запп - Сталинградский пленник 1943–1946

Коммунизм приведет даже к ликвидации государственной власти, так как она станет излишней. Человек будет получать материальные блага не по произведенной работе, а по потребностям. Это нам показалось особенно нереальным, так как о потребностях лодырей мы можем судить и по жизни нашего общества. Преподаватели говорили нам, что при коммунизме все будет иначе, так как путем постоянного повышения производительности труда на народных предприятиях возможно сокращение рабочего времени, и тогда у трудящихся возникнет потребность в деятельности, например, в занятиях спортом. Мы говорили, что не можем себе представить, что каждому бесплатно выдадут, скажем, автомобиль. Нам отвечали, что этого и не нужно, что стремление иметь для езды собственный автомобиль типично для капиталистического общества, тогда как при необходимости его можно взять напрокат в специальном учреждении.

Всячески подчеркивалась важность воспитания молодежи: в организациях, во всех школах, особенно в высших, так как новое общество требует нового человека. Ботаник Трофим Денисович Лысенко в своей новаторской теории яровизации (творческий дарвинизм) утверждает, что приобретенные свойства передаются по наследству. Поэтому Сталин считает его крупнейшим из ученых, хотя эта теория противоречит результатам исследований всех прочих специалистов. Он не верит в перевоспитание «стариков». Однако теперь мы знаем, что молодые поколения совместно со здравомыслящими «стариками» почти во всем мире свергли коммунистические диктатуры. Ни один, даже самый жестокий диктатор не может на длительное время заставить своих подданных жить вопреки человеческой натуре. Такого испытания на прочность не выдержит никакой «человеческий материал», природа возьмет свое.

Новые наставники не могли преодолеть наш скепсис. Мы говорили, что они как материалисты обещают человечеству рай на земле, а это нереально, так как противоречит самой природе человека, недаром христианство и другие религии обещают это только после смерти. Обещания материалистов даются за счет ныне живущих, и очень мало вероятности, что они когда-нибудь будут выполнены, так как предполагают наличие совсем иного рода людей. Другая же сторона обещает новую, лучшую жизнь после смерти как награду за его хорошие дела, или ад как наказание, в зависимости от того, как прожил он на земле, и судьей тут будет не сам человек, а всезнающий, милосердный Бог. Религия дает по крайней мере веру, и верующему легче, чем материалисту.

Мы слушали также лекции по материалистической теории о возникновении Вселенной и жизни на земле, но внушаемые нам представления нельзя было обосновать теоретически, они тоже требовали веры. Наука и накопленные знания не позволяли материализму обойтись без веры.

В качестве высшей ступени общественного развития человечества нам, исходя из идей Маркса и Ленина, называли социализм и коммунизм, так как капитализм вследствие своих противоречий обречен на отмирание. Приводимые доводы не могли развеять моих сомнений, но и не помешали мне сделать доклад в нашей группе о том, почему социализм и коммунизм везде победят капитализм. Задача не представляла особой сложности, поскольку я не должен был, да и не мог высказывать собственные взгляды, требовалось лишь точно воспроизводить тексты апостолов марксизма, ведь малейшее словесное отклонение сразу критиковалось как «уклонизм». Это облегчало работу и, кроме того, учило меня лучше понимать словесные приемы наших политиков, которые, добиваясь вторичного избрания, приспосабливаются к господствующему мнению потенциальных избирателей, даже если знают, что это может или будет иметь губительные последствия.

Дискуссии о победе коммунизма затрагивали, естественно, и вопросы будущего Европы и мира. Нам говорили, что с окончанием эпохи колониализма Англия и Франция потеряют свои колонии и передадут власть национальным правительствам. И в начале 1946 года нам уже перечисляли все государства в Европе, которые вскоре после этого или несколько лет спустя попадут под коммунистическое господство, но не путем революции, не через Коммунистический Интернационал, который уже прекратил свое существование. Они отметили, что он стал ненужным, так как все коммунистические страны и без того в будущем признают руководящую роль СССР. Новый путь к победе коммунизма лежит поэтому не через мировую революцию, но может быть достигнут легитимно, низвержением власти капиталистов с помощью их же демократических институтов. Коммунисты как активнейшая часть граждан, даже если они составляют небольшую партию, должны использовать каждый шанс для образования коалиций с социалистами, представителями крестьянства, а также с другими политическими силами, пока они могут служить в качестве попутчиков. Нужно только постоянно подчеркивать их политическую несостоятельность при решении важных и наиболее острых для народа проблем, возбуждая тем самым недоверие к этим политикам. Их партии обязательно должны сохраниться, но утратить всякое влияние в силу их дискредитации. Таким образом, можно достигнуть «мирного врастания в коммунизм» в форме «народной демократии». Столь «мирным» путем Сталин сделал коммунистическим весь «восточный блок». Нам объясняли, что бороться надо не только с нацистами, но и с «захребетниками», и тут вся надежда только на молодежь, которая больше не позволит собой манипулировать и сделает это невозможным подобно тому, как в западном мире когда-то были изжиты пытки, инквизиция, процессы над «ведьмами» и преследования еретиков. Нашим преподавателям, правда, почему-то казалось, что этот путь не вполне вероятен для Франции и Италии, но почему, они не говорили.

Конечно, мы спрашивали, будет ли Австрия также коммунистической? Они отвергали такую возможность, приводя следующие причины: отсутствие резкого напряжения в имущественных отношениях, малая доля крупной буржуазии и наличие крепкого среднего слоя, малая доля настоящего пролетариата, а также крупного землевладения и безземельных крестьян, при значительном преобладании середняков. Подчеркивалось, что менталитет австрийцев побуждает их к борьбе лишь в крайних обстоятельствах. Кроме того, указывалось на политическую слабость функционеров австрийской компартии. Мы интересовались также мнением русских об итогах первых австрийских выборов. Нам отвечали, что вы-боры» вообще-то соответствуют ожиданиям, но в России все же разочарованы неудачей австрийской компартии, так как рассчитывали, что она получит голосов на несколько процентов больше.

Общественные процессы после Второй мировой войны подтвердили многое из сказанного нам; даже во Франции и в Италии никто не знает, что произойдет дальше, хотя острые социальные проблемы в этих странах не разрешены.