Алиса Коонен - Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

«Ирландский герой» провалился… – «Ирландский герой» Дж. М. Синга (перевод З. А. Венгеровой). Камерный театр. Постановка А. П. Зонова. Художник Н. Б. Розенфельд. Премьера – 15 декабря 1914 г. В прессе писали: «Русская публика прослушала первый акт в молчаливом недоумении. Остальные два акта смеялась, но, кажется, с некоторым смущением. <���…> Публики было немного» ( И. Ж[илки]н. Московский Камерный театр // Русское слово. 1914. № 289. 16 дек. С. 6); «„Исключительный“ характер „Ирландского героя“ – вне всяких сомнений: его нелепость столь же велика, сколь и его претенциозность. Комедия все время пыжится и тужится сказать что-то чрезвычайно оригинальное и глубокомысленное, но говорит только бессмысленно, бестолково и скучно. <���…> И более чем трудно понять, что, кроме „исключительности“, могло пленить тут Камерный театр… Во всяком случае с уверенностью можно сказать, что к упрочению внимания к Камерному театру и его престижа такой выбор не послужит. Да и сыграна эта пьеса далеко не удачно. Если исключить г. Асланова да еще, пожалуй, г-жу Степную, все играют слабо, искусственно и мало вразумительно» ( Эфрос Н . Камерный театр: «Ирландский герой» // Русские ведомости. 1914. № 289. 16 дек. С. 6). А. Г. Коонен вспоминала: «…спектакль дружно был объявлен аморальным» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 208).

«Жизнь есть сон» П. Кальдерона (перевод К. Д. Бальмонта). Камерный театр. Постановка А. П. Зонова. Художник Н. К. Калмаков. Премьера – 29 декабря 1914 г. Позже А. Г. Коонен вспоминала: «Не повезло театру и со спектаклем „Жизнь есть сон“. Он решительно не пришелся по вкусу ни публике, ни критике» (Страницы жизни. С. 208). Все было не так однозначно. Скажем, Э. М. Бескин сразу после премьеры писал: «Камерный театр подошел к Кальдерону с большой любовью и с тонким пониманием стиля. Намечено все было очень правильно и по мере возможности осуществлено. Я говорю „по мере возможности“, потому что играть Кальдерона очень и очень трудно. Дать его во всей монументальности невозможно уже потому, что техника наших сценических возможностей не знает этих средств. <���…> Камерный театр взял хорошую середину, оттеснив монументальность условно-тяжелой читкой стихов, а в остальном стараясь приблизить и смягчить структуру пьесы до наших восприятий» ( Э. Б[ескин]. Кальдерон в Камерном театре // Театральная газета. М., 1915. № 1. 4 янв. С. 4).

Слухи о запрещении Консисторией театра. – Консистория – в Русской православной церкви орган церковно-административного управления при епархиальном архиерее (1774–1918). А. Г. Коонен вспоминала: «Консистория наложила запрет на театр на основании того, что он находится на пять аршин ближе к рядом стоящей церкви, чем полагается по правилам. Началась нудная тяжба, потребовавшая много времени и сил. Брюсов, Балтрушайтис и другие наши друзья мобилизовали все свои связи, чтобы выручить театр. Но прошло еще много времени, пока удалось умилостивить духовные власти и добиться снятия запрещения» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 212).

«Духов день в Толедо» – пантомима М. А. Кузмина. Камерный театр. Постановка А. Я. Таирова. Художник П. В. Кузнецов. Премьера – 23 марта 1915 г. А. Г. Коонен исполняла роль Розалии.

…если будут ругать. – В воспоминаниях А. Г. Коонен писала: «Пантомима „Духов день в Толедо“, как говорят в театре, не получилась. <���…> Беда спектакля заключалась в отсутствии единства сюжета, музыки и режиссерского решения. К нашему удивлению, публика принимала спектакль хорошо, горячо аплодировала танцу „Трех роз“. Но это нас не радовало: мы прекрасно видели и понимали все недостатки спектакля» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 210–211).

Очень меня ругают газеты. Нехорошо и пошло. – Пресса писала: «Главную роль исполняет госпожа Коонен, не обнаружившая особого таланта мимистки. <���…> кто внушил этой даровитой артистке, что ее призвание – обольстительно-умопомрачительный танец? Она когда-то хорошо станцевала танец Анитры в „Пер Гюнте“ – отсюда начало всем бедам. Теперь г-жа Коонен исключительно танцует, непременно обольщая. Но для таких ролей необходимо быть умопомрачительно красивой, а г-жа Коонен просто красива; необходимо необыкновенно хорошо танцевать, а она просто недурно танцует; необходимо быть верхом грации, а г-жа Коонен просто не лишена грации. Она просто приятна, а играет исключительно приятных во всех отношениях и здесь экзамена не выдерживает. К тому же, когда она хочет окончательно поразить экстазом страстного танца – получается переигрывание, и некрасивое» ( С. Я[блоновский]. Камерный театр. «Духов день в Толедо», пантомима г. Кузмина // Русское слово. 1915. № 68. 25 марта. С. 6), и в целом о спектакле: «…спектакль был довольно тягучим, несмотря на кратковременность (от 8 ½ до 10 ½), красочность и страстность» (Там же); «Если бы рецензии о пантомимах не писались, а мимировались, то моим первым жестом было бы – заткнуть уши» ( Койранский А . «Духов день в Толедо»: (Камерный театр) // Утро России. 1915. № 82. 25 марта. С. 5).

… цветы Боткиным… – Вероятно, в этот момент кто-то из семьи Боткиных (см. коммент. 5-41) был в Москве.

Ю. З. – Завадский Юрий Александрович (1894–1977) – актер, режиссер, педагог. В 1915 г. участник Мансуровской студии Е. Б. Вахтангова. Начинал здесь как художник.

… после смерти Скрябина . – Смерть А. Н. Скрябина была ранней и трагически нелепой (А. Г. Коонен делает эту запись в дневнике спустя ровно две недели): неудачно выдавленный фурункул в зоне носогубного треугольника привел к возникновению карбункула, а затем сепсиса, от которого композитор и скончался в 43 года.

Гинцбург – предположительно Гинцбург Дмитрий Горациевич (?–1919), барон, член богатейшей семьи, неоднократно выступал как меценат и содиректор антрепризы С. П. Дягилева.

Ларионов Михаил Федорович (1881–1964) – художник, один из основоположников русского авангарда. С 1915 по 1929 г. оформлял балетные постановки в антрепризе С. П. Дягилева. Вместе с женой Н. С. Гончаровой оформил спектакль А. Я. Таирова «Веер» К. Гольдони (1915). А. Г. Коонен писала: «Как художники они прекрасно дополняли друг друга. Ларионов определял их содружество словами: – Я строю, а Наташа раскрашивает» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 209).

Часто вспоминаю «длинненького». – Речь идет о Ю. А. Завадском.

Уварова Елена Александровна (1889–1972) – актриса, педагог. В труппе Камерного театра с 1914 по 1948 г.