Виктор Максимов - Исповедь старого солдата

Поляки мстили как могли.

Ночь. Автоколонна выводится на окраину города.

Несусь с Сашей в Берлин, в самую рань разыскиваю третьего секретаря посольства России В. Платонова, с которым был уже знаком, бежим в посольство Чехословакии, где нас ожидал посол, и договариваемся о проезде транспорта через Чехословакию и только после этого идем завтракать.

Маршрут автоколонны отслеживался службами генерального штаба Министерства обороны, что значительно облегчало проезд. Через пять суток на окраине Москвы воинская автоинспекция встретила автоколонну и по зеленой улице препроводила в военный городок, расположенный на бывшем аэродроме, возле аэровокзала города Москвы. Там были подготовлены склады в старых ангарах для приемки гуманитарной помощи.

Автоколонну встречал заместитель командующего Московским военным округом (фамилию генерала, к сожалению, не помню, но благодарен за помощь и сопричастность к акции). Среди встречающих, если не ошибаюсь, был и кто-то из командования военной комендатуры Москвы. Председатель отделения Фонда Донат Сидоров стал принимать гуманитарный груз и, естественно, точной записи не получилось: мелочи прошли мимо, он успевал отражать более значительные предметы.

Разгрузка затянулась до полуночи, и большая часть ее проходила уже в темное время: уследить было сложно, хотя офицеры привлекались для надзора. По объему груз был очень большим. Впечатление у присутствующих от видимого дарения было удивительно восторженным. Мы с Донатом Сидоровым остались на ночлег в ангаре, где спали вместе с солдатами роты почетного караула Московской комендатуры. Так мне помнится: в ангаре они аккуратно развесили парадную униформу.

Утром обнаружилось, что замок на дверях ангара-склада сорван, хотя для охраны был выделен пост. Бросились в глаза следы обуви от места укладки муки за ангар и разбросанная одежда, разорванные мешки.

Я спокойно выразил свое неудовлетворение присутствующим офицерам и прапорщикам, собравшимся в ангаре.

Один из присутствующих офицеров попытался упрекнуть меня: как я могу, какое имею право подозревать офицеров в недостойных поступках? Все присутствующие попытались одернуть офицера, зашикали на него. Я промолчал, и пошел разговор, как навести порядок в ангаре, сгруппировать дарения по назначению, чтобы легче было посмотреть.

Неожиданно ко мне подходит полковник и в упор, даже не здороваясь, жестким тоном начинает упрекать меня в оскорблении чести офицеров, как я посмел… и это во все горло и, главное, — он честью офицера гарантирует, отвечает за честность солдат и не позволит позорить армию…

Трудно сейчас понять, почему я спокойно выдержал истерику и предложил вместе пройти со мной по территории городка и собрать разворованные вещи из гуманитарного груза. Возмущению полковника не было предела, но предложение принял мгновенно, наверное, не успел в пылу и подумать. Пошли, дело касалось и моей чести.

В каждом укромном месте, скрытом от глаз, в заброшенных помещениях, где-то прикрытых местах нашли столько спрятанного добра, что солдаты узлами таскали обратно на склад. Не знаю почему, но за нашей акцией наблюдали со стороны офицеры и прапорщики и откровенно улыбались… Мне и сегодня стыдно за того полковника, стыдно не за погоны, а стыдно за человека, у которого они были на плечах.

После спрашивал ребят-солдат:

— Зачем красть надо было, что, не могли попросить по-хорошему?

— Да кто его знает, у кого просить, все несладко живут, а подкормиться хочется. Каша-то не очень жирная. Да и на сигареты не мешало бы…

Я понимал ребят, не поднималась рука, судил их по-своему, по-стариковски.

Между прочим, до сих пор ищу ответ по такому случаю: на склад в Дрездене много привозили книг от службы генерала Иванушкина, и однажды вижу, как военфельдшер, что находилась на базе с солдатами, помогающими гуманитарной акции, смотрела книги, выгруженные из грузовика. Заметив меня, вдруг спрятала книгу за спину и пошла в сторону. Я позвал ее, подошел и спросил:

— Людочка, что за книга, которую ты прячешь от меня, или секрет?

Как же она смутилась, покраснела. Протягивает мне из-за спины «Медицинский справочник»!

Наступила длинная пауза.

— Простите, Виктор Сергеевич… не знаю почему, сама не знаю…

После указанного случая мы с Людой вели доверительные разговоры, прекрасно понимали друг друга, но Люда так и не смогла ответить ни мне, ни себе, почему она пыталась скрыть, спрятать от меня справочник, который для нее и предназначался.

…Но вернемся в Москву, к складам гуманитарной акции.

Помнил: в штабе ЗГВ генерал Исаков познакомил меня с женщиной приятной внешности, средних лет, профессором, доктором медицинских наук, которая обратилась к офицеру с просьбой о помощи «афганцам» медикаментами. Генерал объяснил ей, что она может через меня получить информацию о наличии медикаментов, если медслужба ЗГВ сможет выделить их для гуманитарной помощи. Я обещал, если будут медикаменты, извещу! У меня были координаты комитета ветеранов войны Афганистана. Позже позвонил и указал адрес склада и номер телефона.

Донат Сидоров рассказывал позднее: приезжали от «афганцев» две женщины, одна из них — профессор. Увидели медикаменты, заахали — как много! Почему навалом в коробках? Потребовали от Доната, чтобы он рассортировал медикаменты, упаковал в коробки рассортированное с информацией на них. Донат убеждал их, что он не фармацевт и сортировать медикаменты не может, и просил забрать, что нужно, как есть.

Представители комитета «афганцев» предложили Донату для сортировки пригласить фармацевтов и позвонить, когда можно будет забрать медикаменты. Больше он их не видел, и они не звонили.

Из госпиталей ветеранов войны приезжали фармацевты и по нескольку дней отбирали медикаменты. Все разобрали, да еще жалели, что мало. Были представители от госпиталей из Подмосковья. Вот так зачастую решались судьбы и людей, искалеченных войной в Афганистане.

Донат извещал госпитали о поступлении гуманитарной помощи, и они с благодарностью принимали дарения: не прошло и месяца, как склады опустели. Он консультировался со мной и просил согласия помочь домам для престарелых ветеранов, больным детям в домах для сирот. Были упреки в адрес Фонда, что не все были извещены о гуманитарной помощи от немцев из Германии.

По прибытии в Москву автоколонны с гуманитарной помощью я подробно информировал начальника госпиталя ветеранов войны Екатеринбурга Семена Спектора, перечислил все, что может получить госпиталь. Узнав о наличии лакокрасочных материалов, Семен просил отгрузить, сколько можно. На мой вопрос, сколько он сможет послать автомашин в Москву за гуманитарной помощью, Семен ответил: «Сколько смогу!» Через два дня грузовики были в столице.