Виктор Максимов - Исповедь старого солдата

Бернхард в свою очередь, рассказывает историю лагеря военнопленных: голод, холод, болезни. Лагерь считался как бы госпиталем для больных. Условий, как и медикаментов, на самом деле не имелось. Особо тяжкой была судьба советских военнопленных, объявленных Сталиным изменниками Родины, а не военнопленными, поэтому они не попадали под Гаагскую конвенцию военнопленных и не могли получать помощь от Красного Креста и других благотворительных организаций, на что имели право военнопленные других стран, причем постоянно… Знакомит гостей с цветной копией персональной карточки Антона Ивановича Писцова, отца Анны Антоновны и деда Сергея, с фотографией на карточке. Разъясняет смысл печатей и отметок с указанием времени смерти, день захоронения. Печальная участь Антона Ивановича комментирует Бернхард Новотный, как и тысяч его товарищей по несчастью: он захоронен на одном из кладбищ лагеря — Якобсталь…

В подавленном, печальном состоянии выходим из здания мемориала, рассаживаемся по машинам и едем на кладбище Якобсталь: огороженный участок, в центре стелла, на стелле звезда. Вокруг кладбища, по периметру растут березы… Бернхард Новотный, недалеко от входа, подходит к месту на полосе с повядшей осенней зеленью, снимает головной убор и указывает пальцем — здесь лежит ВАШ ОТЕЦ!

Анна Антоновна, опираясь на палочку и плечо Сергея, медленно подходит к указанному месту, какой-то момент стоит и, я бы сказал, — рухнула на колени…

Все отошли немного в сторону, но я все же слышал, как Анна Антоновна со стоном выдавливала из себя:

— Папочка, я нашла тебя… Прости меня, папа, что долго не приходила… — что-то говорила еще, но я уже не разбирал ее слова: перехватило мое горло, дышать трудно, и слезы затуманивают мои глаза… как и там, на кладбище с Ларисой Сергеевной… тело расслабилось, и я опустился на колени…

Трудно говорить о себе самому, говорить о своих чувствах и мыслях в подобные минуты, когда они охватывают тебя, и ты безволен остановить их. Все сплетается — боль и радость, обиды и возмущения, и волнение сердца. Во-первых, чувство удовлетворения для старого солдата: дождался солдат свою дочь и внука на своей могиле, не забыли, не бросили, пришли наконец и поклонились ему, принесли на могилу частицу родной земли, кусочек той жизни, его прошлого с далекой Родины, где он обрел начало жизни, где его родное гнездо, где он оставил свое потомство, а его лишили жизни, лишили всего, что он имел… В эти минуты и возникало понимание, чувство признания и благодарности традициям нашего народа во имя памяти человека, как это происходило на моих глазах, гуманности людей и выражение чувства утраты… С другой стороны, и понимание необходимости поиска своих корней жизни, в данном случае — отцов и дедов, а то и прадедов, и уйти от этого люди не могут. А вот как быть с обществом в целом — не знаю, имея в виду память о погибших солдатах, да еще и брошенных на полях боев… Может быть ВЫ, ЛЮДИ, поймете состояние души старого солдата, когда я вижу подобное, вижу встречи живых с мертвыми солдатами, и застилают слезы глаза одновременно и от чувства горечи, и в то же время от чувства удовлетворения за судьбу живых и мертвых…

Вижу Анну Антоновну: все еще стоит на коленях, но голова ее приподнята — приходит в себя, обретает состояние покоя. Сергей подходит к маме, стоит рядом, что-то говорит или спрашивает: Анна Антоновна делает поклоны, опираясь руками в землю, крестится. Сергей помогает маме подняться с колен, и вместе потихоньку идут к стелле, где мы ожидаем их. Возлагаем венок, кладем цветы, отдавая должное памяти покоящихся воинов, и традиционно, по русскому обычаю поминаем глоточком водки: стаканчик со ста граммами и кусочком хлеба остается на могиле Антона Писцова: законные, фронтовые сто граммов…

На обратном пути снова заглянули в здание мемориала на центральном кладбище: продолжился разговор за скромной закуской, касаясь проблем сегодняшнего дня, особенно забот, чисто житейских для народа России, сложных и непредсказуемых на завтрашний день… Анна Антоновна благодарит за гостеприимство, заботу о могилах наших солдат. Говорит, что посещение могилы отца облегчит ее последние годы жизни: сняла тяжелый камень со своего сердца перед памятью отца…

Я понимал: судьба подарила Анне Антоновне встречу с отцом, которую она ждала всю жизнь, пусть и скорбную, но — встретилась. Успела дожить, пока вернулись имя и честь отца, солдата. А сколько миллионов отцов, матерей, детей не дождались не только до встречи с могилами без вести павших, не дождались даже весточки: не успели дожить. Что говорить о бабушках, дедушках, не узнавших судьбы своих внуков… Печально, жалко и обидно. Орать хочется: почему так получается?

А в документальном зале Анна Антоновна простыми словами, в звуке которых льется теплота ее души, просит поблагодарить всех немцев, с кем она столкнулась здесь, в Германии. Она не забудет, как в Германии отнеслись к ней люди, она не забудет этого и будет расказывать об этом в России, у себя дома. Я не могу передать словами, с каким чувством сердечности она благодарила Бернхарда Новотного и… поклонилась ему.

И снова мне тревожно на душе от всего происходящего, и при этом думается — вот она, наша русская душа. Почему так получается: потеряла отца, сирота, истерзанное голодное и холодное детство, и вся дальнейшая жизнь, слепленная из лоскутков милости власти. Почему так получается, что впервые, на старости лет дочь и внук видят фотографию отца и деда. Впервые. Оказывается, все просто: фотографии никогда и не было… Такова была жизнь людей того времени у многих, у тех, кто кормил народ и под марши шагал в будущее, и оказался здесь, на кладбищах Цайтхайна. Вопрос сложный. И как бы хотелось напомнить о том времени молодежи, если сейчас на каждом шагу, повсюду блики фотоаппаратов, видеокамер, постоянно перед глазами фото, видео, Интернет, ворота жизни распахнуты, а ты молодой, здоровый — живи… Тоже смотрю и ищу ответ: какой ценой обошлось все это старшему поколению, знает ли молодежь, задумывалась ли об этом.

Ответ на это, на прошлое, живет во мне и будоражит душу, подсказывает — ответ должна искать молодежь, новое поколение в истории нашего народа, в тех условиях и обстоятельствах, в которых жили мы, народ, и почему допустили, шагая к светлому будущему, пришли и привели народ к величайшей трагедии человечества, и снова люди всей планеты стоят на грани своего уничтожения… своего самоубийства…

Об этом надо не только думать, новому поколению следует решать поставленные жизнью задачи, не откладывая на завтра. Иначе может случиться, что завтрашний день может и не наступить…

А что касается Анны Антоновны, то встречаюсь с ней в Екатеринбурге, перезваниваемся, причин для этого множество. Поражаюсь и радуюсь встречей с бабулей: постоянно у нее куча забот: то она в Совете ветеранов, что-то для кого-то решает, то помогает в больницу положить старого человека, с местной и городской властью бьется за справедливые решения…