Юрий Безелянский - Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

За окном о градусов, лежит снег.

Все это записано с утра, а в середине дня — генеральная репетиция «Старой квартиры» в доме актера. На сцене — натурель тех старых лет: продавленный диван, патефон, настольная лампа и т. д. В качестве ведущего — Гриша Гурвич (все отказались, последним был Ширвиндт). Гриша параллельно и режиссер. В одной стороне в кресле расположился Славкин, в противоположном я, историк-консультант. Что-то вякал по ходу съемок про план Маршалла. Приглашенный старый Михаил Брохес сыграл и спел на рояле несколько песенок Вертинского, утвердили одну — «Над розовым морем», а «Маленькой балерине» было отказано. Утвердители Малкин и его жена, Кира Прошутинская.

В каком-то эпизоде была задействована Татьяна Окуневская, советская кинозвезда с особой судьбой. В перерыве она неожиданно подходит ко мне: «Вы Безелянский? О, как я хотела с вами познакомиться! Я вас читаю — так интересно. Вы — такая душечка. Последний из знающих людей…». Про себя подумал, что душечка — это из фильма «В джазе только девушки». Окуневской — 76 лет (она родилась 3 марта 1919), но бодра, мужественна (изнасилованная Берия, роман с Тито, арест в 1948-м, любовь Константина Симонова — «Дурную женщину любил…» и т. д. Богатейшая биография, а первая роль в кино — «Пышка»). Держится она прямо, прямо смотрит в глаза, твердо говорит, без всякого старого женского кокетства и сюсюканья, как у Лидии Смирновой.

Встреча с Окуневской стала маленьким подарком: не каждый день общаешься с кинозвездами. Ну, а вечером еще одно развлечение: концерт, посвященный 50-летию Геннадия Хазанова, которому я оказал информационную услугу, и он нас пригласил. Мы сидели на 10-м ряду, и Ще высчитывала рейтинг приглашенных: в 9-м сидел Костя Райкин. Сзади конферансье Лев Шумелов, который комментировал своей спутнице концерт: «Теперь занавес — правильно!». Среди прочих был балетный номер, и Семизорова накрутила 32 фуэте. Ну, и масса поздравителей. Юрий Никулин даже рассказал анекдот: «Муж уехал в командировку и… не вернулся». Винокур и Лещенко — Вовчик и Левчик — спели дуэтом про новых русских. Вячеслав Невинный исполнил песню «Две родины»: «Когда иду я по Подмосковью… когда иду я по Тель-Авиву…». Алла Пугачева в своем выступлении выкрикнула: «Гуляйте, евреи!». Выступали еще Пенкин, «Песняры», Ширвиндт с Державиным и другие представители нашего эстрадного созвездия. Кончился концерт и официанты стали обносить гостей шампанским. Хазанов-миллионер или спонсоры?..

Кстати, в зале был весь артистический бомонд и много политиков: Сосковец, Шумейко, Гавриил Попов и др. Спокойно подошел к Николаю Сличенко и сказал, что вот детство жены прошло среди цыган. Он очень удивился и лучезарно улыбнулся Ще. Перекинулся словами с Резо Габриадзе. Не стал подходить к Вознесенскому с Богуславской: они стояли какие-то надутые и напыщенные, он какой-то старый, обабленный, а она — молодящаяся старуха. А вот к Белле Ахмадулиной подошел и сказал ей, что не хочу повторить ошибку с Андреем Тарковским, когда не взял у него автограф, и поэтом прошу вас. Белла написала мне дрожащей рукой на пригласительном конверте: «Юрию Безелянскому на память о Белле Ахмадулиной». Реликвия! Приклею в альбом. В антракте очутился рядом с Роланом Быковым. Я достал пачку печенья и предложил ему. Он: «А можно два?» Рядком стояла Елена Санаева. Накоротке поговорили и поругали молодежь: не знает прошлого.

Вот таким оказался насыщенным день 2 декабря.

Ну, а 3-го была уже официальная съемка первого фильма «Старая квартира». Перед началом увидел Бориса Громова и подошел к нему. Без всякого стеснения: «Разрешите пожать вам руку, генерал!». Короткий разговор, назвал себя, и тут же жена генерала Фаина, услышав фамилию, сказала: «А теперь можно мне пожать вашу руку? Я читаю вас в «Космополитэне». И далее — визг женских восторгов.

Съемка длилась 3,5 часа. В эпизодах выступали Михаил Козаков, Алла Баянова, Татьяна Окуневская, Тихон Хренников, личный водитель маршала Жукова и т. д. Я что-то сказал про план Маршала (программа была посвящена 1947 году) и меня тут же поддержал академик Арбатов. Да, еще успел перекинуться парой слов с Валей Никулиным, ему в Израиле плохо…

В последующие дни — переговоры в газете «Труд», запись программ на радио, начал печатать московский календарь (не за Россию, а за Москву!). Читал корректуры книги «Любовь и судьба». Опять масса ошибок: Брек вместо Брик и т. д. Редактор Фадеева сказала, что часть о поэтах получилась сильнее, чем о женщинах. В «ВК» идут настойчивые звонки: верните историческую колонку Юрия Безелянского!.. И продолжаются уходы: в 49 лет умер Александр Кайдановский (уходят сталкеры), и скончался генерал Дмитрий Волкогонов (я с ним однажды говорил по телефону), и Светлов говорит ужасные вещи: «Я — смертник, стою на краю бездны, а надо еще столько дел переделать…». Короче, как у классика? «На роковой стою очереди…». Кто это сказал? Фет или Тютчев? Что-то забыл, и это ужасно.

Звонок от Хазанова: 21 декабря Аросевой 70 лет, просил помочь с текстом. Подсказал ему: Аросева и Сталин, вождь на параде в Тушино взял 10-летнюю Аросеву за руку, ну, и т. д. А далее в тексте для Хазанова написал: «Но не будем вспоминать те давние дела. Сегодня времена другие. Не репрессии, а презентации. Не террор, а легкое финансовое удушение. Придушат немного и смотрят: жив еще? Интересно!..».

Вчера в «ВК» на первой полосе, как передовую, дали мой комментарий — календарь «Поможет ли нам святая великомученица Варвара построить в это воскресенье мост в будущее России?». Мой вклад, моя позиция в выборы. Голосовал сам за блок «Демократический выбор России — объединенные демократы» — Гайдар, Сергей Ковалев, Федосеева-Шукшина, за региональную группу — Юшенков, Улюкаев, Радзиховский. А по одному мандату — за Аллу Ярошинскую, за нашего брата, журналиста. Я за новую Россию (рынок, свобода), но многие хотят назад, в привычное прежнее, в социалистический рай: талоны, очереди, блат…

На выборах победили коммунисты, на втором месте — партия Жириновского. Бедные победили богатых, дебилы — интеллектуалов. Одни говорят «ужас», другие — «ничего страшного». Людмила Шевцова в «Известиях»: «Без победителей». Кругом одни проблемы. Но Дума — одно, а президентские выборы — другое. Там решится выбор России: куда идти и что делать?..

Но о политике писать не хочется, лучше о себе, любимом, как говорил Маяковский. Но опять же об издательских проблемах — тошно. И нашел новенькое: написать об Игоре Северянине. Сказал Вите, он: «Все возводишь пирамиды Хеопса!» В Доме дружбы Чиж организовала вечер Торквато Тассо. Прекрасный зал. Спектакль о жизни бедного итальянского поэта, умершего 400 лет назад — в 1595 году. И получили в подарок книгу — пастораль «Аминта» на итальянском и русском. В первой сцене Сильвия говорит Дафне: «Тебя пленяют радости любви, хотя в любви я радостей не вижу, а мне милее радости иные…». Охота на зверей. Добыча… Сам Тассо выступал поборником свободомыслия и гедонизма, за что был преследуем. Впал в безумие и содержался в госпитале для сумасшедших. Был выпущен на волю, скитался и умер в Риме в возрасте 51 года. В историю Тассо вошел как жертва деспотизма. В русской поэзии Торквато был воспет Батюшковым и Кукольником, имя Тассо неоднократно встречается в стихах Пушкина… Бедные поэты, несчастные сочинители, как правило, им приходится туго во всех веках и странах, а уж в России!..