Джон Уайзман - Воин-разбойник

У этой истории есть постскриптум. Когда 30 ноября 1990 года Том Уильямс прошел по красной ковровой дорожке вдоль натянутых корабельных канатов к трибуне в Доме Собраний на военно-морской базе Литтл-Крик, приветствуя его прозвучал сигнал «Прибытие командира на борт» и старший боцманат прокричал: «Капитан второго ранга, военно-морской флот США, прибыл!».

Сорок минут спустя, когда он уходил, сигнал зазвучал снова: кланг-кланг, кланг-кланг. Но на этот раз старшина объявил: «Второй отряд SEAL, к отходу!» — и Том Уильямс гордо отдал честь и прошествовал по красной ковровой дорожке в качестве шестнадцатого командира Второго отряда SEAL.

После того, как я принял командование, мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что мало что изменилось в том, как флот рассматривал специальные методы ведения войны в целом и отряды SEAL частности. Наши задачи ставились идиотами из Вашингтона, которые были либо корабельными офицерами, либо подводниками-атомщиками; офицерами, которые понятия не имели о возможностях SEAL или ограничениях таких элементов, как рельеф, погода, или то, что стратег и философ XIX века фон Клаузевиц называл «трениями» — туман войны, который является причудливым способом переформулировать закон Мерфи: «Все, что может пойти не так, пойдет не так».

Результатом такого расплывчатого мышления в Пентагоне было то, что во время учений нам давали задание типа «нейтрализовать противника, пройдя десять километров через болотистую местность за пять часов».

Вы не можете продвигаться через враждебную территорию по болоту со скоростью два клика в час даже на катере, не то что пешком.

Неужели никто из этих людей не пробирался через дельту Меконга, обходя мины-ловушки, ямы с кольями-пунджи и растяжки? Подразделение флота, которое я возглавлял, не было заострено на одном конце, выкрашено в шаровый цвет и названо в честь штата. (намек на линейный корабль — прим. ред.) А «нейтрализовать противника?»

— Значит ли это, что я могу убить этих ублюдков? Адмирал, Ваша Светлость, сэр?

— Нет, нас беспокоит тот имидж, который вы создадите в средствах массовой информации, если вы станете причиной большого количества жертв. Просто нейтрализуйте их.

— У вас есть какие-нибудь предложения, как мне это сделать? Адмирал, Ваше Важнейшество? Возможно, я смогу нанять роту проституток, чтобы занять их, пока я проберусь внутрь и свяжу их?

— Это ваша проблема, капитан 2-го ранга. Просто подайте свой план в трех экземплярах, подпишите каждый экземпляр, удостоверяя тот факт, что если есть какие-либо ошибки, они были вашей виной, а не нашей, а затем сожгите их, чтобы мы не оставили бумажного следа для средств массовой информации и Конгресса.

— Айе-айе, Ваша Милость.

Должен же быть лучший способ ведения дел. Командная цепочка была такой громоздкой, что мешала тому, что SEAL делают лучше всего. Итак, одной из моих первых целей было изменить то, как запросы поднимались вверх по лестнице, а приказы спускались вниз.

Это стало проще, когда во Вторую группу специальных методов ведения войны прибыл новый коммодор — капитан 1-го ранга по имени Дик Куган, из корабельных офицеров, но из тех, кто когда-то работал на реке Меконг. Так что он знал о SEAL, знал о действиях на реках и был открыт для новых идей. Более того, как выяснилось, он оставил жену и детей в Ньюпорте, штат Род-Айленд. Он был celibataire geographique, проживая в офицерском общежитии для холостяков, которое располагалось как раз напротив штаб-квартиры Второго отряда SEAL.

Одно время начальником штаба у Кугана был Скотт Салливан, из SEAL с Западного побережья. Что является достаточно существенным. Прежде всего, SEAL Восточного побережья не слишком высокого мнения о SEAL Западного побережья. Во Вьетнаме группы из Первого отряда SEAL были гораздо более пассивными чем мы, сидя в специальной зоне Ранг Сат на своих задницах, а не выходя в деревни и сельскую местность.

В США западнопобережники, как правило, более ориентированы на систему, чем те из нас, кто живет в Литтл-Крик. В терминах рок-н-ролла, если мы во Втором отряде SEAL были «Роллинг стоунз», то SEAL из Калифорнии были «Monkees».

Итак, Скотт Салливан открыл лавочку. Ему не нравилось Восточное побережье, ему не нравился Второй отряд SEAL, и я ему тоже не нравился. Я бы сказал, что на его вкус я слишком часто трахался. Я был слишком мокрым и диким. Мне не хотелось возвращаться в половине пятого домой, сидеть за обеденным столом напротив жены, интересуясь, как прошел ее день. Я не спрашивал «Разрешите» каждый раз, когда надо было моргнуть и у меня была отвратительная привычка идти прямо к коммодору, когда мне нужно было получить ответ на срочный вопрос. Это действительно нарушало чувство порядка и приличия Скотта.

Я приходил в три тридцать, мне нужно было что-то от коммодора, и я пытался с ним увидеться. Чаще всего Скотт говорил:

— Он занят, Дик. Я займусь этим завтра.

— Но мне нужно знать это сейчас, Скотт.

— Ну, это невозможно. Он занят.

После одного слишком большого количества «это невозможно» я создал альтернативную систему.

Как вы помните, коммодор Куган жил в офицерском общежитии для холостяков, прямо напротив нашего штаба. Каждый день после работы Дик Куган приезжал, парковался, бросал портфель, шел в бар общежития выпить пива, а потом возвращался в свою комнату, чтобы сделать домашнюю работу, которую принес с собой. Он был не из тех, кто валяет дурака, поэтому все, что он делал — это работал.

Я созвал в своей каюте всех младших офицеров.

— Отныне — сказал я им — Мы несем коммодорскую вахту. Вы назначите себе расписание. Вы будете наблюдать, как он подъедет. Вы пойдете в бар общежития. Вы сядете на табурет рядом с коммодором и составите ему компанию. Вы, мать вашу, будете его развлекать. Вы будете ему рассказывать, вашу мать, истории о том, что мы делаем, и как замечательно мы это делаем. И каждый попавший на вахту коммодора офицер зайдет ко мне перед тем, как пойти на эту работу, просто на тот случай, если мне понадобится какой-нибудь лакомый кусочек от коммодора в этот конкретный день.

Я регулярно вел программу по связям с общественностью. Однажды вечером коммодор узнал о моей пиар-программе. В другой раз он узнал об учениях в Форт-Эй-Пи-Хилл. Потом он узнал о нашей новой тактике борьбы с повстанцами. Офицеры даже пригласили его поиграть с нами в военные игры, и он согласился. А однажды мне понадобилось смотаться в Форт-Брегг, в 240 милях отсюда. Я пил пиво с Куганом и спросил, не хочет ли он прогуляться.

— Конечно, Дик.

И мы отправились в путь. На следующее утро Скотт Салливан искал своего босса повсюду — кроме как со мной — он наблюдал за учениями сил специального назначения и изучал новые вещи о возможностях спецназа.