Армен Гаспарян - Личное дело. Правда о самых известных деятелях истории России XX века

13 сентября 1943 года Щербаков пишет докладную записку руководителю страны — Сталину. Вот ее текст: «Год назад была начата работа поэтами и композиторами над гимном Советского Союза. В результате привлечены лучшие наши силы. Исполнение гимна показало, что ни одно из представленных произведений не может быть рекомендовано в качестве гимна СССР. В целях поощрения работы поэтов и композиторов над гимном и ускорения этой работы прошу разрешить организовать закрытый конкурс на лучший текст и лучшую музыку гимна». Давайте вдумаемся вот в эту ситуацию. Только-только отгремели бои Курской дуги. Казалось бы, у Щербакова масса других дел, и эту работу можно было бы поручить кому-то, а потом просто проконтролировать результат. Но нет, он лично за всем этим следил, лично встречался с каждым участником этого конкурса, объяснял ему задачу, внимательно слушал потом и выбирал уже из готовых вариантов. И действительно, если вспомнить сегодня музыку нашего гимна, то очень сложно спорить с тем, что получилось невероятно выразительно, и действительно, эта мелодия вошла в кровь народа.

Я хорошо помню 90-е годы, когда был другой гимн у России и он не вызывал такого чувства. Действительно, при нынешнем гимне очень многие люди автоматически встают. На первых нотах, даже зачастую не отдавая себе отчет, что вот сейчас прозвучит гимн. Это действительно вошло в кровь и сознание народа. Но, к огромному сожалению, об одном из создателей вот этого самого гимна мы сегодня не вспоминаем. Я имею в виду Щербакова. Хотя его жизнь может служить в общем и целом примером, как должен работать государственный служащий. Но ведь у нас же сегодня, когда речь заходит про Щербакова, обязательно расскажут перестроечные красивые истории о том, что никакого таланта не было и был вообще он алкоголиком, пил горькую, поэтому на радостях от победы над нацизмом перестарался и 10 мая 1945 года умер. Опровергать подобного рода конструкцию невероятно просто. Давайте вспомним, что военная энциклопедия гласит, что Щербакову в декабре 1942 года присвоили звание генерал-лейтенанта, в сентябре 1943 года — генерал-полковника. Даже по меркам войны это очень серьезная карьера. И уж разумеется, награждали Щербакова вовсе не просто так. Было за что возвеличивать руководству страны и лично Сталину этого незаурядного человека.

Потом, на волне перестройки, помимо версии об алкоголизме (она на сегодняшний день ключевая в описании всего жизненного пути Щербакова) появилась и другая версия о том, что он на самом деле был отравлен, но ни единого бесспорного доказательства до сих пор не представлено. При всем том, что многим эта история понравилась и до сих пор ее с упоением повторяют, что Щербаков мог расцениваться Сталиным как конкурент, и именно поэтому 10 мая 1945 года Сталин приказал его ликвидировать. Но это абсолютная чушь и вздор, потому что с этой точки зрения Щербаков многими современниками расценивался как очень последовательный сторонник Сталина по всем основным вопросам, да и не основным тоже. И потом давайте вспомним, что у Сталина существовали и вполне себе официальные преемники и что-то их никто не травил. Многие даже расценивались как достаточно серьезные фигуры на советском политическом небосклоне. Например, Пономаренко. Только вот про Щербакова сложили такое великое множество небылиц.

Помнить об Александре Щербакове, вне всякого сомнения, нужно, потому что он наряду со многими другими деятелями советского государства стал творцом самой главной победы в нашей истории. И вычеркивать из нее руководителя Главного политического управления Красной армии, создателя Совинформбюро и московского руководителя, по меньшей мере, некрасиво хотя бы в память тех заслуг, которые у Щербакова были. И мне очень хочется верить, что рано или поздно те потоки гнусности, которые следуют по отношению к этому человеку, завершатся, потому что даже на фоне многих тогдашних руководителей нашей страны он был фигурой весьма и весьма незаурядной.

«Красный граф». Я думаю, что подавляющее большинство моих читателей это определение никогда в жизни не слышали. Ну разве может граф быть красным? Мы же все знаем, что «Белой акации гроздья душистые…». Однако было в нашей истории такое определение — «красный граф». Принадлежало оно писателю Алексею Толстому, так называли его в русской эмиграции, когда он вернулся в Советский Союз. Вообще это было справедливо. Он именно так себя ощущал — граф по происхождению и, соответственно, красный по мироощущению и мировосприятию. Он сделает абсолютно исторический выбор. Он выберет Родину, абсолютно не думая ни о каких политических, нравственных, культурных и вообще каких-то других принципах. Он станет очень ярким исключением среди русской эмиграции. Бунин, например, предпочтет остаться вне Родины, он на чужбине будет вести, в общем, достаточно тяжелый образ жизни, но не изменит своим принципам. Как он отвергал революцию и советскую власть, так и будет это делать. Он будет ненавидеть Ленина и Сталина, Красный террор, Гражданскую войну. Он останется при своих убеждениях. Граф Алексей Толстой поступит иначе.

Его энергия была связана с ощущением собственной пассионарности, во-первых, а во-вторых, с Родиной, и он будет искренне думать, что связан с судьбами и свершением великого государства, трагической, во многом поучительной, невероятно тяжелой историей последних лет. Независимо от того, кто теперь возглавляет это государство и кто и как будет относиться к той самой истории России. Для него Советский Союз станет абсолютно естественным продолжением императорской России. Нет, конечно, вслух он этого говорить не будет, потому что государство новое, но в глубине души граф Толстой будет понимать, что это, конечно, продолжение исторической России.

Он никогда не перестанет ощущать себя русским графом, даже будет называть себя последним графом в СССР. Нет, у него не будет страха утратить вот то самое место в истории, которое он сам себе обозначил, и он понимает, что советская власть никогда не посягнет на его статус, потому что для советской власти это тоже невероятно важный момент. Представьте, «красный граф» Толстой! Тем более что он ее поддерживает и всячески продвигает. Потомок Рюриковичей, ставший ярким представителем новой советской интеллигенции, новой советской элиты.

Конечно, мы с вами сегодня знаем прекрасно, что, когда надо, граф Толстой будет молчать. Он закроет глаза на те просьбы о помощи, которые будут поступать ему как депутату Верховного Совета СССР от членов семей репрессированных в годы террора 1937–1938 годов. Он в принципе недалек от политики. Он будет писать в газетах по поводу расстрела Зиновьева и Каменева, Радека и Пятакова, и даже более того, своими показаниями он будет подпирать Катынскую трагедию — расстрел польских пленных офицеров сотрудниками НКВД весной 1940 года.