Армен Гаспарян - Личное дело. Правда о самых известных деятелях истории России XX века

Кстати, до сих пор очень многие отрицают, что это относилось именно к НКВД, и искренне верят, что это были немцы, пытаются выискать в тех документах по Катынскому делу, при этом не читая их, некий тайный смысл, что вот он, посыл, что это немцы. Да нет, это были не немцы. К огромному сожалению, это сделали сотрудники НКВД. Этот факт абсолютно доказан. Два тома документов по Катыни, в общем, не оставляют никаких сомнений. Более того, еще же существуют дополнительные свидетельства. Например, генерал КГБ Серов, он ведь в своем дневнике описывает это все хорошо. «Записки из чемодана» изданы, и любой желающий может ознакомиться и только после этого выступать в прениях по вопросу.

Но мало кто знает о том, что тот самый лозунг Великой Отечественной войны, который сегодня очень любят обсуждать либералы, который они ненавидят и всякий раз указывают на него, тот самый «За Родину, за Сталина!» был придуман графом Толстым, и сделает он это даже задолго до войны. Он произнесет тост, который будет венчаться этими словами: «За Родину, за Сталина!», в день, когда страна отмечала 60-летие вождя. Вообще вот этот тост, он многое характеризует в графе Толстом. Это человеческая слабость. Давайте не будем забывать, конечно, это блистательный писатель. Его слог, его стиль никуда не денутся из русской литературы XX столетия, больше того, я абсолютно убежден, что до тех пор, пока в нашей стране будут читать книги, будут читать и Алексея Толстого, читать и восхищаться его языком, потому что действительно это невероятно талантливые произведения. Хотя, конечно, нравственный портрет графа Толстого оставляет желать лучшего. Он тогда, в годы Гражданской войны в Одессе, кричал: « Вы не поверите, я сбежал от этих проходимцев, от этих негодяев из Кремля. Я готов целовать сапоги у любого русского царя, и Бог тому свидетель». Слова запомнят. А потом, что интересно, он скажет, что готов шилом выколоть глаза Ленину и Троцкому и вообще всем другим большевикам, а пройдут годы, ну, без малого 20 лет с той поры, и граф Толстой на встрече с Буниным скажет: « А ты вот не постесняешься сегодня расцеловаться с большевиком». Это он на себя намекал, естественно. И он будет даже уговаривать Бунина вернуться на Родину, но тот отшутится, что колокола в СССР запрещены, а он, как человек православный, не может это принять. Но граф Толстой, ничем не смущаясь, свой выбор сделал.

Он попытается, конечно, объяснить свою политическую беспринципность и вообще отсутствие таких вот моральных ориентиров в письме к Чуковскому, в 22-м году это будет. Он напишет, что в эпоху великой борьбы белых и красных он был на стороне белых, он ненавидит большевиков физически и считает их разорителями государства и причиной всех бед. У него два брата погибли, расстреляны дяди, восемь человек родных умрет от голода и болезней, и он сам страдает, но эмиграция продолжит жизнь инерцией той самой борьбы, а для Толстого это уже неприемлемо. Он будет стремиться на Родину и вот в том самом тяжелейшем выборе между совестью и разумом выберет разум. Он предпочтет русскую государственность своим убеждениям прошлого. И он будет доказывать потом (я, кстати, даже думаю, что он доказывал прежде всего самому себе, а вовсе не окружающим), что это тот самый естественный выбор любого русского патриота, что нет никакого другого правительства в стране и надо признать его, потому что всякая власть от Бога. Это Герцен, да, может жить в изгнании, но мы-то другое поколение. И потом последует «Хождение по мукам». Гениальное произведение, к огромному сожалению, во многом сегодня забыто. Перестают читать «Хождение по мукам», перестают смотреть фильм, хотя, на мой взгляд, это одно из самых пронзительных произведений о Гражданской войне. Пусть вас не обманывает некая идеологическая составляющая той эпохи. Она, конечно, там есть. Но Толстой невероятно точно описывает те события, многим из которых он был собственным свидетелем, многих деятелей эмиграции он знал лично и описывал то, что слышал. Это величайшее произведение о «Второй русской смуте». Если кто-то не читал до сих пор, потратьте время — прочтите «Хождение по мукам»! Сопереживайте героям этого произведения, потому что, на мой взгляд, наряду с «Последними юнкерами» и «Дроздовцы в огне» это одно из важнейших свидетельств о той эпохе, свидетельств крови и страдания, свидетельств уничтожения исторического русского государства и рождения при этом нового государства. Да, на тот момент еще отрицающего историческую Россию, но тем не менее русского по духу.

Конечно, в эмиграции «Хождение по мукам» не примут и будут называть это предательством абсолютным, но послушайте, прошло больше ста лет, по сути, с начала тех событий. Мы, потомки, уже можем, наверное, начать извлекать моральный капитал из тех уроков, понимая, что же тогда произошло, поэтому читать графа Толстого необходимо для того, чтобы понять, через что проходили те люди. «Хождение по мукам» — не самое видное, конечно, его произведение. Гораздо более известно «Иван Грозный», потому что за него он будет даже награжден, он там начнет обосновывать, что террор неизбежен и неотвратим, а за льющуюся русскую кровь несут ответственность многие, а вовсе не только Иван Грозный.

Роман Толстого о Петре Первом — это, конечно, метафора революции и послереволюционных событий. Конечно, это прямой отсыл к Стране Советов. Это параллель между Петром и Сталиным, по сути, между потешными войсками и тем, что есть у Советов сейчас. И он как бы показывает, что вот то столкновение в смертельной схватке времен Гражданской войны, оно вытекает оттуда, и нам надо знать историю, понимать ее. Петровские реформы он вообще описывает невероятно подробно, потому что вот это варварское средство реорганизации Руси, оно ведь нам знакомо. Да, мы сейчас с вами проходим ровно то же самое. Это прямой отсыл к сталинским реорганизациям. Он как бы показывает, что, друзья, и тогда то окно в Европу рубилось вот так. Было сложно, было кроваво, но было необходимо для государства. Государство — догмат, не человек. Вот это принципиальная разница между графом Толстым, вернувшимся в Советский Союз, и графом Толстым, который был на стороне Белого движения в годы Гражданской войны. Он понимает, что именно государство будет догматом русского духа, а не что-то другое. Да, деспотизм, да, террор, да, репрессии, но ради процветания страны. И для Толстого этот вопрос совершенно очевиден. И вот он в Сталине будет видеть того самого Петра Первого, который упорен в достижении своих целей, беспощаден по отношению к врагам, он щедрый, снисходительный, он интеллигентный, верный собственным убеждениям. Он вот, по сути, знаете такой Петр Первый современности. Граф Толстой будет его описывать именно так. И даже та единоличная власть, она будет графу Толстому импонировать, потому что это очень похоже на Петра Первого. И он даже будет говорить о том, что пишет историю современности. Это то, что сегодня многие отрицают, потому что то самое произведение, оно, конечно, несет в себе отпечаток тех самых 30-х годов. Он будет потом рассказывать, что смотрит на все пятна на камзоле Петра Первого и это для него загадка в историческом тумане. Он проводит параллели, у него очень тонкие ассоциации. Он проводит параллели между двумя эпохами: с одной стороны, коммунистического строительства, с другой стороны, петровских преобразований. И он описывает волевой характер: с одной стороны Петр Первый, с другой стороны Сталин.