Алексей Казаков - Шпионаж под сенью муз. Как представители творческих профессий служили разведке

Однако настанет момент — быть может, в скором времени, — когда положение вещей изменится, и тогда я смогу в меру своих скромных сил тем или иным путем помочь восстановлению интернационального сотрудничества во имя прогресса человечества. Как только придет этот момент, я с радостью сделаю все, чтобы присоединиться к моим друзьям».

Стало ясно, что Бора надо не уговаривать, а просто экстренно увозить. Было принято решение готовить его переправку в Швецию.

Грета понимала, что помощь надо искать на самом верху. И вот уже ее каблучки стучат по брусчатке королевского двора.

В официальной резиденции монарха Густава V — тихо и торжественно. Кабинет золотится даже в пасмурный день. Король приветлив и участлив:

— Как добрались, фрекен Гарбо?

— Благодарю вас, ваше величество. Приезд на родину для меня — всегда радостен. Особенно теперь, когда на меня легла непростая миссия, из-за которой я вчера по телефону и просила об аудиенции.

— Я буду рад быть полезным вам.

Разговор длился около двух часов.

— Я все понял, фрекен Гарбо, — сказал король под конец беседы. — Рассчитываю на то, что в этом деле нам поможет король Дании Кристиан X, мой друг и родственник.

В тот же вечер по секретным дипломатическим каналам королю Дании было доставлено из Швеции шифрованное письмо от Густава V.

Положение Кристиана Х было двойственным. В 1940 году, едва закончилась операция немцев по демонстративному штурму старой крепости над гаванью Копенгагена и пленению расквартированного там гвардейского полка, датский король не только объявил о капитуляции, но и поздравил германского генерала Курта Химера с «блестяще выполненной работой». То есть с оккупацией своей страны и своих подданных.

Долгое время Кристиан X был послушной немецкой марионеткой. Однако в 1943 году, когда Германия стала терпеть одно поражение за другим, он осмелел и все чаще не подчинялся требованиям оккупантов. Через него шведским и английским секретным службам удалось связаться с представителями датского Сопротивления, и оно подключилось к операции по переброске Нильса Бора в Швецию.

Собственно, именно датские участники Сопротивления вывезли Бора и его жену в Швецию — на рыболовецкой шхуне.

В трюме остро пахло рыбой. Потом долго одежда Нильса Бора и его жены Маргарет не могла освободиться от этого «амбре»… Наконец, шхуна пришвартовалась в небольшой гавани неподалеку от Мальме.

Через несколько дней Маргарет встретит здесь их детей и брата. А сам Нильс Бор поедет поездом в Стокгольм. Там ему вручат телеграмму от лорда Черуэлла, личного советника Черчилля по научным вопросам: это было официальное приглашение в Великобританию. Медлить было нельзя: обнаружилось, что за Бором следят немецкие шпионы.

Как мы уже знаем, ночной полет на самолете «Москито» прошел благополучно. В конце 1943 года Нильс Бор и его сын Оге отправились в США, в Лос-Аламос, для участия в работе над Манхэттенским проектом.

Снова в Дании Бор оказался в 1945 году, когда она уже была освобождена от оккупантов.

В 1945 году советская разведка получила задание добыть у Нильса Бора необходимые сведения — назовем это консультацией — о наиболее перспективном пути создания атомного реактора. Стоял вопрос, делать его графитовым или на «тяжелой воде»?

Провести консультацию с Бором предложил Курчатов, которого поддержал Берия. После некоторых споров и сомнений в Копенгаген в гости к Бору направили профессора Якова Терлецкого — физика, профессора физического факультета МГУ и одновременно подполковника НКВД. О результатах этой поездки Берия подробно доложил Сталину, а ответы Бора на поставленные вопросы были переданы Курчатову. Это помогло советским ученым выбрать правильный путь: в качестве замедлителя в атомном реакторе был использован графит.

Контакты советской разведки с Бором были строго засекречены. Настолько, что прибывший в СССР в 1960-е годы Бор, встретившись с Терлецким, сделал вид, что не знаком с ним. Разумеется, наш ученый тоже соблюдал конспирацию.

В Швеции Гарбо продолжала работать на МИ-6, сообщая Александру Корде и Уильяму Стивенсону обо всем, что могло, по ее мнению, заинтересовать разведку.

Но амбиции Гарбо, возможно, простирались гораздо дальше. Много лет спустя она сказала своему близкому другу Сэму Грину: «Гитлер был моим поклонником. Он часто писал мне и много раз приглашал в Германию. Мне следовало бы поехать туда, прихватив пистолет в сумочке. Я могла бы убить его очень легко. Ведь я была единственным человеком, которого не осмелились бы обыскать».

Вот что пишет по этому поводу британский историк и публицист Дэвид Брет в своей вышедшей в 2012 году книге «Грета Гарбо: божественная звезда»: «У нее было огромное желание проникнуть к самому большому злодею и убить его… У Греты был чрезвычайно скрытный и независимый характер. Никто не мог приказать ей, что надеть или как себя вести. Она не была замужем, не имела детей и жила одна. И, конечно же, эта гениальная актриса никак не показывала, что готовится к важнейшей миссии — уничтожению Гитлера» Но документальных доказательств подготовки актрисы к покушению на фюрера автор не приводит. Верить в это или не верить?.. Пусть это останется романтической загадкой яркой кинозвезды и смелой разведчицы Греты Гарбо.

Лишь в 2015 году, после выхода романа «Аутсайдер», авто популярных шпионских романов Фредерик Форсайт признался, что свыше двадцати лет работал на внешнюю разведку Великобритании. В 1960-е годы МИ-6 пригласила Форсайта к сотрудничеству, учитывая то, что у него была за плечами служба в ВВС, он бегло говорил по-немецки и по-французски, а его профессия журналиста была готовым прикрытием.

Кандидат в шпионы стал полноценным разведчиком в 1967 году. Это случилось в Нигерии, где самопровозглашенная Республика Биафра пыталась отстоять свою независимость. Вот как Форсайт вспоминал об этом в интервью российскому Первому каналу: «В конце 60-х я работал журналистом в Нигерии, освещал гражданскую войну, где мы поддерживали правительство. И люди из разведки хотели знать, правда ли, что во время этой войны гибнет много детей ведь такого быть не может? Это, мол, журналисты напридумывали! Они сказали: у нас в Нигерии никого нет, подтверд нам, что это действительно так. Чтобы мы как-то поменяли политику. И я описал им ужасное, истинное положение дел».

Свои впечатления о войне в Нигерии Форсайт описал в 1969 году в своем первом романе «История Биафры». Одновременно с этой книгой были написаны отчеты, которые легли в архив британской разведки.