Аида Арье - Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха

Русский художник не привык бросать свои слова на ветер. Он обещал, что тур состоится, значит, так тому и быть. Своё обещание он с честью сдержал.

Когда белоснежная «Queen Mary» величественно пришвартовалась в порту Нью-Йорка, на его палубу зашла группа репортёров. Все они собрались в библиотеке и приготовились спустить приехавшего гостя с небес на землю. Газеты заранее анонсировали его приезд и предстоящую выставку, а заодно в подробностях описали тот фурор, который он произвёл на своей новой родине.

«У вас там, в Южной Африке, что, все помешаны на искусстве?»

«Вы же не думаете, будто мы, американцы, толпами повалим на вашу выставку? У нас это не принято!»

«Наверняка вы слышали о Сальвадоре Дали, который открыл здесь свою экспозицию две недели тому назад. Мы разрекламировали её с большой помпой, однако вы едва ли встретите там больше полудюжины посетителей».

«Да если на эту вашу выставку заявятся тысячи человек, я съем свою шляпу!»

Журналисты буквально засыпали Третчикова подобными репликами, и даже при всей своей врождённой самоуверенности он на минуту почувствовал замешательство. В конце концов, что он знал об Америке и американцах? А ведь перед ним сидели опытные репортёры, хорошо знавшие менталитет своих сограждан…

«Не переживайте, мистер. Чудеса случаются даже в Америке!» – с этими словами один из репортёров похлопал его по плечу. В который раз Владимиру оставалось рассчитывать лишь на чудо.

В дальнейшем опасения лишь усилились: розенкрейцеры намеревались открыть первую выставку Третчикова в своей роскошной штаб-квартире, однако сколь бы роскошной она ни была, её удалённость от города оставляла мало надежды на то, что сюда приедет значительное количество посетителей. Добраться до штаб-квартиры из Сан-Хосе можно было только на собственной машине. Нельзя сказать, что розенкрейцеры самоустранились. Напротив, они прикладывали много усилий для продвижения Третчикова, организовывали лекции с его участием, на которых демонстрировали снятый им в ЮАР документальный фильм «Рождение картины». Сам же Владимир решил договориться о своих последующих выставках с собственниками гипермаркетов, следуя формуле, которую уже опробовал в Дурбане. Однако куда бы он ни приходил, ему везде приходилось слышать отказ.

Чем чаще Владимир смотрел на прекрасные сады, опоясывавшие штаб-квартиру, точно райские кущи, тем чаще приходил к мысли, что дорога до этого Эдема слишком длинна и едва ли кто-то её осилит. Однако добрый посланник с небес уже был в пути.

Находясь по делам в Сан-Франциско, Третчиков стал свидетелем того, как голубь на полной скорости врезался в зеркальные двери автобусного терминала. Прохожие советовали сломать ему шею, чтобы птица не мучилась, однако Владимир из жалости подобрал голубя и отвёз с собой в Сан-Хосе. Раненая птица мирно пригрелась у него под пиджаком, а Третчиков невольно сравнивал себя с ней. Кажется, он точно так же сорвался с небес и близок к тому, чтобы разбиться вдребезги. В предыдущий раз голубь стал провозвестником его удачи, но теперь он же символизировал его падение.

Но вопреки всему и благодаря заботе Натали привезённый домой голубь быстро пошёл на поправку. Он начал пить воду и с осторожностью клевать зерно, пока в один прекрасный день не расправил крылья и, абсолютно здоровый, взмыл высоко в облака. Значило ли это, что, несмотря на препятствия, надо бороться и побеждать?

И вот настал знаменательный день. Приехав заблаговременно в штаб-квартиру, Третчиков с изумлением увидел длинную очередь, выстроившуюся перед входом. Поначалу он даже решил, что люди, должно быть, пришли на какое-то другое мероприятие. Но как только открылись двери выставки, последние сомнения улетучились. Третчикову оставалось лишь успевать подписывать многочисленные книги и репродукции. По подсчётам розенкрейцеров, за четыре недели выставку посетила четверть населения всего Сан-Хосе, то есть примерно 25 000 человек! Тому снисходительному репортёру с корабля пришлось бы съесть свою шляпу, будь он здесь!

Сразу же после такого успеха владельцы главных гипермаркетов Сан-Франциско пересмотрели своё отношение к русскому художнику из Южной Африки и даже завалили его предложениями. Прочное начало успешного тура было положено.

Дальше города мелькали один за другим: Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Даллас, Чикаго, Сиэтл, Торонто, Монреаль… В общей сложности тур Третчикова по Северной Америке продлился около трёх лет. Владимир ещё никогда не чувствовал себя таким успешным. Его постеры продавались тысячами и заняли почётное место в спальнях и гостиных простых американцев. Он сделался желанным гостем телевизионных передач и вечеринок с участием знаменитостей.

Оригиналы его картин теперь покупали такие известные в Америке люди, как звезда Бродвея Марк Доусон и миллионер Джек Хаммелл. Последний скупил треть всех картин Третчикова, выставлявшихся в Торонто, и сделал их частью своей коллекции, где уже были Тициан и Гойя. Предсказание невидимого духа, данное в Индонезии, начало сбываться. Теперь Владимира знали по обе стороны Атлантики, а американские газеты в свойственной им манере сократили его длинную фамилию и называли его просто – «Третчи».

В противоположность тому, что уже привык читать о себе Третчиков, местные СМИ буквально лили бальзам на его душу. Чего только стоит этот лестный пассаж из «Сиэтл Пост Интеллидженс» («Seattle Post Intelligence»):

«На выставке в Малой Галерее выставлялись 25 картин из Музея Искусств Сан-Франциско. Среди этой ценной коллекции были ранние работы прославленных художников Карла Хофера, Паула Кли, Фернана Леже, Пикассо, Ривера, Кирико, Марка Ротко и Джин Марин. Но мало кто из посетителей обратил на них внимание. Все они проходили мимо, спеша попасть в Выставочный Зал, чтобы увидеть картины русского художника Владимира Третчикова. Их интересует не только возможность лицезреть колоритные полотна, но и купить репродукции, доход от продажи которых совместно с доходом от продажи оригиналов, согласно Третчикову, приносит ему 50 000 долларов ежегодно».

Если принять во внимание, что в 1950-х годах покупательная способность доллара была в девять раз выше, чем сейчас, то, переводя доход Третчикова на сегодняшние деньги, мы получим 450 000 долларов. На эти деньги Третчиковы сумели воплотить то, к чему в этой стране стремился каждый, но достигали немногие. Теперь у них был собственный кадиллак, особняк в предместье Нью-Йорка – тихом местечке Нью-Рошель на берегу залива – и возможность для Мими учиться в лучших колледжах Англии и США. Американская мечта Третчиковых сбылась по типично американскому сюжету: никому не известный парень из самых низов, повидавший на своём веку много несправедливости, благодаря упорству и трудолюбию добился настоящих высот.