Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5

— изолировать страны Восточной Европы от СССР и инспирировать там внутриполитические кризисы: для решения этой задачи предпринимались пропагандистские усилия в целях создания у мировой общественности негативного мнения о коммунизме, поддерживалась и активизировалась деятельность прозападных и антикоммунистических политических сил, оставшихся в социалистических странах Восточной Европы с довоенных времен (религиозные, помещичьи партии, правые социал-демократические партии и другие), в направлении недопущения дальнейшего сближения народно-демократических государств с СССР и их переориентации на Запад;

— демонтировать социалистический строй в странах Восточной Европы, оторвать от Советского Союза его западные районы (Прибалтика, Западная Украина) путем поддержки открытых выступлений противников советской власти и угроз применения вооруженной силы как гарантии «освобождения» и средства нейтрализации возможных мер противодействия со стороны СССР;

— изолировать Советский Союз и социалистический лагерь в целом от рабочих, революционных и национально-освободительных движений в мире;

— обеспечить военное превосходство США и Запада над СССР и социалистическим лагерем в целом; создать ряд новых военно-стратегических преимуществ, которые бы расценивались как важнейший фактор «политики с позиций силы» и фактическое подкрепление угрозы развязывания мировой ядерной войны (образование новых агрессивных союзов и блоков, многочисленные военные базы по периметрам границ СССР и его союзников).

Таким образом, в конце 1940-х — первой половине 1950-х гг. завершился процесс организационного оформления противостоящих военно-политических и экономических группировок, олицетворявших собой блоковую тактику международных отношений. С учетом этого, вполне понятно выглядела позиция советского политического руководства, рассматривавшего укрепление единства социалистического содружества как приоритетное направление внешней политики СССР во второй половине XX ст. Именно поэтому, любая попытка освободиться из-под политического и идеологического диктата КПСС и СССР рассматривалась как потенциальная угроза безопасности советскому государству и беспощадно подавлялась всеми возможными методами, вплоть до применения военной силы.

В рассматриваемый период подобного рода кризисные явления социалистический лагерь переживал неоднократно. События в ГДР в 1953 г., в Венгрии в 1956 г., «Пражская весна» в 1968 г., периодическое обострение советско-китайских отношений, апогей которого приходится на конец 1960-х гг., равно как и ухудшение взаимоотношений с Албанией, Румынией и Югославией, свидетельствовали об ослаблении международных позиций Советского Союза, наносили ypoн международному авторитету СССР, стали прологом к разрушению биполярного мира и, в конечном итоге, к поражению СССР в «холодной войне».

Таким образом, вскоре после возникновения социалистической системы и установления так называемого «железного занавеса» в Европе политики Запада наметили «лобовую атаку» против социализма. Эта стратегия предусматривала решительное ослабление противоположной системы и реставрацию (целиком или в отдельных странах) старых порядков государственного устройства в мире, характерного для начала ХХ ст. Это предполагало, в свою очередь, использование наиболее острых, насильственных средств и методов борьбы с лагерем социализма. Все большее значение той и другой стороной придавалось разведывательным службам, призванным сыграть одну из главных ролей в подрывных акциях против друг друга. «Холодная война» — это прежде всего тайное противоборство двух общественно-политических систем, война специальных служб соответствующих блоков.

Увеличение удельного веса деятельности разведок потенциальных противников в послевоенный период не носило самодовлеющего или произвольного характера. Разведывательная деятельность как специфическая форма конспиративного противоборства изменялась постольку, поскольку это вызывалось потребностями того или иного государства и определялось условиями политической борьбы между Востоком и Западом.

В условиях жесткого противостояния, возникшего сразу же после окончания Второй мировой войны, наблюдалась довольно отчетливая тенденция превращения органов разведки в основного поставщика стратегической информации, необходимой для принятия государственных решений и выработки правительственного курса.

Поиск оптимальной структуры внешней разведки органов государственной безопасности СССР затянулся почти на десять лет — со второй половины 1940-х гг. — до середины 1950-х гг. Несмотря на частые изменения, перестановки и кадровые чистки наблюдалось постоянное увеличение объема добытой разведывательной информации о странах Запада во всех стратегических областях жизнедеятельности этих государств (политической, военной, экономической и др.). Однако качество разведданных о тайных планах потенциальных противников не всегда удовлетворяло руководство СССР, особенно это касалось сталинского периода истории.

Для рассматриваемого периода характерно достаточно активное использование руководителями партии возможностей органов государственной безопасности в обеспечении советской внешней политики. По мнению партийных лидеров, «в условиях полной и окончательной победы социализма и развернутого строительства коммунизма» в СССР изжила себя такая функция органов государственной безопасности, как подавление классовых противников внутри страны. Согласно их заявлениям, эксплуататорские классы оставались только вовне, и большая часть усилий в работе органов государственной безопасности должна переноситься в сферу международных отношений. И в этом случае силы и средства внешней разведки были просто незаменимы, а её руководители всегда находились в зоне повышенного внимания ЦК партии.

Агрессивный курс США и их партнеров по НАТО в первые послевоенные годы постоянно набирал обороты и все больше вызывал обеспокоенность у руководителей СССР. Документы, которые смогла добыть советская разведка однозначно свидетельствовали об усилении разведывательно-подрывной деятельности стран Запада против Советского Союза и намерении политиков перевести «холодную войну» в её новую плоскость открытого вооруженного противостояния. Этот тезис подтверждают свидетельства представителей американского дипломатического корпуса, которые проводили внешнеполитический курс своей страны. По воспоминаниям посла США в СССР (1951–1952 гг.) Дж. Кеннана, он был поражен тем, что перед отъездом в Москву в качестве нового посла президент Г. Трумэн не только не дал ему никаких инструкций относительно отношений с СССР, но и вообще уклонился от разговора по существу, обронив лишь фразу, что разделяет оценку Дж. Кеннана относительно нежелания русских «иметь другую великую войну». Столь же странное впечатление об отсутствии у американской администрации четкой линии на советском направлении вынес Дж. Кеннан и от бессодержательной беседы с государственным секретарем Д. Ачесоном и его помощниками. Беседы с сотрудниками других ведомств еще больше поразили Дж. Кеннана настойчиво звучавшей темой о всемогуществе атомного оружия, его особой эффективности в качестве фактора, определяющего развитие мировой обстановки. Дж. Кеннана, активного противника гонки ядерных вооружений, эта «проатомная атмосфера», царившая в администрации, серьезно обеспокоила. В результате этих разочаровывающих встреч Дж. Кеннан пришел к выводу, что его посылают в Москву с «игровой миссией» — скрывать, что у Вашингтона нет конструктивной программы в американо-советских отношениях [550]. По прибытии в советскую столицу Дж. Кеннан вручил верительные грамоты председателю Президиума Верховного Совета СССР Н.М. Швернику и при этом он ни словом не обмолвился о желании нанести визит И.В. Сталину. Не имея никакого, даже устного послания от собственного президента, не получив инструкций, руководитель посольства США предпочел пассивный вариант в своей дипломатической деятельности, осознавая фактическую бесперспективность улучшения отношений с Советским Союзом. Каким образом проницательный И.В. Сталин отнесся к необычному поведению нового посла — можно только догадываться, но то, что это его насторожило и дало дополнительный материал для растущей подозрительности в отношении США, можно с уверенностью предположить.