Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5

Как вспоминал заместитель председателя КГБ при СМ СССР в 1956–1959 гг. генерал-полковник С.С. Бельченко, чекисты, имевшие пятнадцатилетний стаж службы в органах госбезопасности, были ошеломлены содержанием доклада Н.С. Хрущева не менее других наших сограждан. Они обоснованно полагали, что за этим могли последовать серьезные события в стране. Как это и произошло, в марте 1956 г. в Тбилиси, где возникли массовые беспорядки.

Естественно, что многие положения «секретного» доклада Н.С. Хрущева делегатам съезда или их интерпретации, начали активно использоваться в антисоветской и антикоммунистической пропаганде как за рубежом, так и в СССР, других социалистических странах, что привело к серьезным политическим кризисам осени 1956 г. в Польской Народной Республике и Венгерской Народной Республике.

Для борьбы с «народным восстанием» в Венгрии И.А. Серов выезжал в Будапешт лично во главе большой группы руководящих работников КГБ.

О реализации партийных установок ХХ съезда и постановления «О преодолении последствий культа личности Сталина» И.А. Серов докладывал в ЦК КПСС в июне 1957 г.: в КГБ «были приняты меры к очищению чекистских кадров от лиц, не внушающих политического доверия, нарушителей социалистической законности, от карьеристов, выполнявших вражеские установки, морально неустойчивых и малограмотных работников. Из органов госбезопасности было уволено более 18 тыс. человек как неспособных обеспечить выполнение поставленных перед органами КГБ задач. В том числе более 2 300 сотрудников за нарушение советской законности, злоупотребление служебным положением и аморальные проступки. Кроме того, за дискредитацию органов госбезопасности 40 бывших ответственных работников органов госбезопасности были лишены генеральских званий…

Из центрального аппарата Комитета госбезопасности было уволено около 2 тыс. сотрудников, из них значительное количество за нарушение советской законности и по служебному несоответствию. Из числа уволенных 48 являлись начальниками отделов и выше. Заменены почти все руководящие работники главных управлений, управлений и отделов центрального аппарата. На эти должности более 60 человек направлены ЦК КПСС с руководящей партийной и советской работы… В 1955 г. штатная численность органов была дополнительно сокращена на 7 678 единиц и 7 800 офицеров переведено на положение рабочих и служащих».

В цитировавшейся записке Серова в ЦК КПСС отмечается, что в результате предпринятых мер значительно улучшился качественный состав кадров органов госбезопасности: «В настоящее время около 80 процентов сотрудников имеют высшее и среднее образование… Внимание всего руководящего состава и партийных организаций органов госбезопасности в настоящее время направлено на воспитание сотрудников в духе беспредельной преданности Коммунистической партии и ее Центральному Комитету, на привитие оперативным работникам высокой дисциплины, самоотверженности при выполнении специальных заданий, на постоянное совершенствование их чекистского мастерства, необходимого для борьбы с врагами нашей Родины… …Органы госбезопасности за последние три года вскрыли ряд антисоветских групп, проводивших подрывную работу и поддерживавших связь с некоторыми иностранными посольствами в Москве… Враждебные действия и враждебная пропаганда разведок капиталистических государств вызвали надежду на восстановление капиталистического строя у скрытых врагов социализма, которые после венгерских событий несколько оживились и активизировали свою деятельность… ведут работу против партии, используя в этих целях неустойчивых и политически незрелых лиц из числа рабочих, интеллигенции, молодежи, призывая их к борьбе против советской власти…

Органы госбезопасности с помощью партийных, комсомольских и профсоюзных организаций бдительно следят за происками враждебных элементов и, в соответствии с законами советской власти, своевременно пресекают их преступные действия» [587].

Вспоминая о ставшем для него судьбоносным заседании Президиума ЦК КПСС 3 декабря 1958 г., где решился вопрос о его назначении начальником Главного разведывательного управления Генерального штаба СССР, И.А. Серов цитирует слова Н.С. Хрущева: «Претензий у Президиума к товарищу Серову никаких нет, работал хорошо и я об этом ему сказал. Мы ему сохраним оклад и все, чем он пользовался…» [588]. Однако, будучи человеком честолюбивым и амбициозным, И.А. Серов считал новое назначение своим понижением и был им недоволен.

Вопреки его заявлениям, что все годы службы он «преследовал государственные интересы», Серов явно стремился вернуть, как ему казалось, утраченное расположение Хрущева. В этой связи неосведомленного читателя не может не заинтересовать адресованное в ЦК КПСС предложение Серова о создании объединенной разведывательной службы за счет слияния военной и внешней разведки КГБ, равно как и удивить его отклонение без внятного объяснения причин [589].

Следует пояснить читателям, что такой опыт подобной объединенной разведслужбы в СССР уже имелся, когда в 1947–1951 гг. первоначально при Совете министров, а с 1949 г. — при Министерстве иностранных дел, существовал Комитет информации (КИ). Причем военная разведка вернулась в структуру Генерального штаба уже в 1949 г., а в ноябре 1951 г. внешняя разведка была возвращена в систему Министерства государственной безопасности, где было воссоздано Первое главное управление. Напомним при этом, что сам И.А. Серов в это время служил в МВД, и несмотря на весьма высокий пост, мог быть лишь крайне поверхностно осведомлен о деятельности КИ [590]. Так что «инновация» Серова на деле была «хорошо забытым старым», и, безусловно, таила в себе немало уже экспериментально доказанных минусов, что объясняет ее отклонение, хотя сам мемуарист винит в этом исключительно «происки недоброжелателей».

Считая себя «незаслуженно наказанным» в связи с предательством О. В. Пеньковского и его арестом КГБ 10 октября 1962 г., Серов в своих мемуарах, сам того не подозревая, демонстрирует очевидное непонимание задач и методов деятельности контрразведки. Тем не менее, Серов все же признает, что грубо отметал все обращенные к нему просьбы о содействии недавних коллег с Лубянки в связи с оперативной разработкой Пеньковского. А ведь за содействием непосредственно к нему обращались председатель КГБ В.Е. Семичастный, хорошо известные ему начальники 2-го Главного управления О.М. Грибанов и 3-го Главного управления А.М. Гуськов. И именно позиция Серова, которую трудно назвать «заботой о государственных интересах», и стала одной из главных претензий к начальнику ГРУ в связи с разоблачением Пеньковского [591].