Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5

10 ноября 1922 г. уполномоченный экономического отделения СОЧ С.П. Шанаев обратился в президиум Иваново-Вознесенского губисполкома с заявлением, в котором просил перевести его из разряда технических работников в разряд ответственных по материальным соображениям. Свою просьбу Шанаев мотивировал следующим образом: «… так как в органах ГПУ служу вот уже четвертый год и занимаю ответственную должность и получаемое мною вознаграждение совершенно не удовлетворяет самым насущным потребностям как сумма (52 000 дензнаками 1922-го года), имея на иждивении жену безработную и ребенка, взятого мною на воспитание 2 ½ лет» [215] ГАИО. Ф. Р–33. Оп. 1. Д. 647. Л. 132. . Однако просьба С.П. Шанаева была отклонена.

5 июня 1923 г. комитет коллектива работников Иваново-Вознесенского губотдела ГПУ обратился с письмом в губисполком с просьбой принять меры к повышению денежного содержания чекистов. В нем говорилось: «При той ответственной работе, которую несут в большинстве наши сотрудники, не считаясь ни со временем, ни с личной жизнью, оплата эта настолько ничтожна, что существовать на нее не только семьей, но и даже одному нет никакой возможности» [216] Там же. Ф. Р–2. Оп. 1. Д. 614. Л. 42. . В письме приводились примеры зарплаты различных категорий сотрудников. Так, денежное содержание кучера губотдела составляло 188 рублей 50 копеек плюс паек, что по рыночной стоимости составлял 240 рублей. Уполномоченные и их помощники имели ставку 12–14 разряда совслужащих. В то время как следователи губсуда и губпрокуратуры, выполняя аналогичные функции и состоя в том же профсоюзе советских работников, получали денежное содержание по ставкам ответственных (руководящих) работников. Хотя при этом, как указывалось в письме, «сотрудники губотдела кроме работы следователей несут еще 24-х часовые дежурства без оплаты как за сверхурочную работу и, таким образом, ежемесячно трое-четверо суток работают по 30 часов без перерыва, не говоря уже о всех тех срочных вызовах и тревогах не только по городу, но и по уезду, не считаясь не с состоянием погоды, ни со временем» [217] Там же. .

Для того, чтобы понять, что можно было реально приобрести на жалованье сотрудника ГПУ достаточно посмотреть на рыночные цены того времени. Так, в конце 1922 г. — начале 1923 г. на рынках губернии пуд ржи стоил 15 рублей, что составляло 1500 рублей дензнаками 1922 г. [218] 1 рубль выпуска 1923 г. приравнивался к 100 рублям дензнаками 1922 г. , пуд муки — 17 рублей, пуд пшеничной муки 1 сорта — 90, пуд пшена — 24, фунт овса — 14, картофель — 3 рубля 50 коп. мера, фунт коровьего масла — 9 рублей, фунт растительного масла — 4 рубля, четверть молока 6 рублей [219] ГАИО. Ф. Р–2. Оп. 6. Д. 19. Л. 1. .

О продовольственном снабжении сотрудников ГПУ можно судить по приказу начальника Иваново-Вознесенского губотдела М.И. Колесанова от 31 июля 1923 г. № 98. В нем в частности говорилось: «Выданные сотрудникам отдела за июнь месяц продукты, как то: муки 38 пудов 37 фунтов 48 золотников; крупы 10 пудов 10 фунтов; рыбы 15 пудов 10 фунтов 48 золотников и масла скоромного 2 пуда 22 фунта 48 золотников выписать в расход» [220] Там же. Оп. 1. Д. 614. Л. 70. . Этим же приказом списывались продукты, выданные членам семей чекистов: 30 пудов 6 фунтов 32 золотника муки, 5 пудов 9 фунтов крупы, 76 пудов 34 фунта 40 золотников рыбы и 1 пуд 12 фунтов 24 золотника масла скоромного.

Тяжелые условия работы, недостаток питания подрывали силы и здоровье чекистов. В статье «Памяти павших», посвященной 10-летию органов ВЧК — ОГПУ, сотрудник губотдела А. Судомоев писал:

«…утомленные работой все время Гражданской войны, отдавая все свои силы работе ОГПУ при мирном строительстве, резко подломив свое здоровье — наши ряды начинают снова редеть <���…> В нашем губотделе, потеряв свои силы и здоровье на оперативной работе, оставил нас 8 ноября 26 г., проработав 5 лет в ВЧК — ОГПУ, Василий Фотеевич Сухарев 29 лет и тов. Подгорков Михаил Федорович, 22 лет, проработавший в наших органах 6 лет» [221] Рабочий край. 1927. 16 декабря. .

Несмотря на тяжелое материальное положение, иваново-вознесенские чекисты приняли активное участие в оказании помощи голодающим Поволжья. В 1921 г. для этого при губЧК была создана специальная комиссия. В августе того же года партийная ячейка приняла решение об обязательном для каждого коммуниста и комсомольца отчислении пятидневного пайка и половины жалования за август в пользу голодающих [222] Рабочий край. 1921. 10 августа. . За период с августа по ноябрь 1921 г. чекисты и красноармейцы батальона губЧК собрали и отправили в Марийскую автономную область 3 997 720 рублей [223] Рабочий край. 1921. 7 декабря. . В фонд голодающих Поволжья было также собрано 2 201 тысяча рублей от сборов с постановок самодеятельного театра [224] Рабочий край. . В декабре того же года комиссией по оказанию помощи голодающим был открыт детский дом на базе бывшей дачи фабриканта Дербенева в селе Красном. Детский дом содержался на средства сотрудников губЧК и бойцов 9 батальона военизированной охраны (ВОХР), которые отчисляли одну десятую часть своего продовольственного пайка и денежного содержания. Кроме отчислений чекисты собрали для детей 7 515 320 рублей пожертвований, 82 пуда ржаной муки, 6 пудов пшена, 2 пуда сахарного песка, 12 пудов рыбы, пуд соли, а также одежду и обувь [225] ГАИО. Ф. Р–33. Оп. 1. Д. 549. Л. 301–302. .

AA

Тамбовская губерния первых послереволюционных лет самым непосредственным образом ассоциируется с Тамбовским крестьянским восстанием 1920–1921 гг. во главе с А. С. Антоновым. Это крупнейшее вооруженное движение русского крестьянства против советской власти не могло не затронуть деятельность местных органы ВЧК — ОГПУ, ставших одним из составных частей механизма подавления восстания и его последствий.

В этой связи важен анализ кадрового состава Тамбовской губернской Чрезвычайной комиссии, оказавшейся в самом эпицентре событий. Архивные данные позволяют нам достаточно объективно составить социальный и профессиональный портрет провинциального сотрудника органов государственной безопасности молодого советского государства к окончанию Гражданской войны. К этому времени сотрудник местного ЧК имел такие полномочия, что он в одиночку мог решить судьбу человека. Именно поэтому столь важен ответ на вопрос: какого качества человеческий материал составляли кадры Тамбовского губЧК в 1921–1922 гг.?

Основными материалами для анализа послужили архивные документы, хранящиеся в Государственном архиве Тамбовской области. Необходимо констатировать, что местные архивы содержат много информации, не до конца использованной в практических и научных целях, а на некоторые важные аспекты проблемное внимание не обращается [226] Честь — защищать Отечество. Органы государственной безопасности Тамбовщины. 90-летняя история. Тамбов, ИД ТГУ им. Г.Р. Державина, 2008. С. 12–14. .