Николай Борисов - Михаил Тверской

Размышляя об этом, Михаил часто вспоминал историю семи эфесских отроков. Он думал о том, как хорошо было бы уснуть этим чудесным сном на долгие годы и проснуться в мире, где законом жизни будут заветы Спасителя, где Русь будет сильной и свободной страной под властью мудрых правителей...

Но заботы мира сего прогоняли мечты. Князь Михаил вставал со скамьи, творил короткую «Иисусову молитву» — «Господи Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного» — садился на коня и гнал его по пыльным дорогам своей судьбы...

После владимирского спора 1311 года, успешно разрешённого митрополитом Петром, в соперничестве Москвы и Твери наступило временное затишье. Оно было прервано прилетевшей из Орды тревожной вестью: в августе 1312 года умер хан Тохта. В январе 1313 года на престол взошёл 32-летний племянник Тохты Узбек (1313—1342). Его приход к власти, как и все прочие династические перемены в Золотой Орде, сопровождался периодом внутренней нестабильности степной державы (101, 88). Любая власть как бы разлеталась по её продутым ветром просторам...

Весной и летом 1313 года все русские князья потянулись в Орду, чтобы получить у нового хозяина подтверждение своих владельческих прав. Туда же отправился и митрополит Пётр за новым ярлыком, в котором содержался перечень всех ранее установленных привилегий Русской церкви: освобождение церковных людей от уплаты дани в Орду, от содержания татарских послов на Руси и некоторых других повинностей. Летопись так рассказывает об этом событии:

«Умре царь Тахта татарьский... Того же лета сяде царь Азбяк на царьстве и обесерменился (то есть принял мусульманство. — Н. Б.). Того же лета князь велики Михайло Ярославич Тверский поиде в Орду, такоже и Пётр, митрополит Киевский и всеа Руси, вкупе с ним поиде во Орду того ради, понеже тогда во Орде Тахта царь умре, а новый царь Азбяк сел на царстве, и вся обновишася, и вси прихожаху во Орду и ярлыки имаху, койждо на своё имя, и князи и епископи; но милостию Божиею Пётр митрополит во Орде у царя бысть в чести велице, и отпущен бысть от царя со многою честию вборзе, и прииде на Русь» (22, 178).

За кратким летописным известием угадывается новая вспышка страстей. Михаил Тверской пробыл в Орде более года (1313—1315). Его главной заботой — как и в первую поездку в Орду в 1305 году — было противодействие домогательствам Юрия Московского, претендовавшего на великое княжение Владимирское. Вновь Михаилу отчаянно нужны были деньги. Он вошёл в столь тяжкие долги у ордынских ростовщиков, что не мог выплатить их до самого конца своей жизни. Кроме того, тверской князь, по-видимому, взял на себя повышенные обязательства относительно русского «выхода» в ханскую казну. Едва ли не каждую неделю он слал домой, в Тверь, скорых гонцов с одним-единственным требованием — денег, денег и ещё раз денег...

Краткое, но выразительное описание вымогательства ханского двора находим в Повести о Михаиле Тверском:

«И бывшу ему (Михаилу Тверскому. — Н. Б.) в Орде; не хотяще добра роду християньскому дьявол въложи въ сердце князем татарьскым свадиша братию, рекоша князю Юрью: “Оже (если. — Н. Б.) ты даси выход болши князя Михаила, тебе дам княжение великое”. Тако превратиша сердце его, нача искати княжения великаго. Обычаи бе поганых и до сего дни: вмещущи вражду между братиею князи русскими, себе множаишая дары възимают. И бывши пре (распре. — Н. Б.) велице межу има, и бысть тягота велика на Руси за наша съгрешения» (84, 131).

Главным источником серебра для издержавшихся великих князей Владимирских всегда был Новгород. Михаил Тверской, следуя заветам своего отца, был крут в обращении с новгородскими «золотыми поясами». Он знал их слабые места и при случае бил без промаха. Где-то за год до поездки в Орду Михаил успешно разыграл «хлебную карту». Узнав о беспорядках в Новгороде (причины которых, как всегда, не вполне ясны), князь вывел оттуда своих наместников и захватил южные районы Новгородской земли — Торжок и Бежецкий Верх. Через эти города шло снабжение Новгорода хлебом из Северо-Восточной Руси. Перекрыв подвоз хлеба, тверской князь поставил Новгородскую землю под угрозу голода.

Между тем в самом Новгороде бушевала смута: горели дома богачей, был сожжён и разграблен торг, смещён глава городской администрации — посадник. Тлевшая под пеплом равнодушной покорности ненависть бедняков выплеснулась на улицы. Голод, которым грозила хлебная блокада, мог ещё больше раздуть пожар мятежа. В этих условиях городская верхушка, как и предвидел Михаил, пошла на уступки. Архиепископ Давыд весной 1313 года отправился на переговоры к князю (44, 275). Тот назначил цену мира в полторы тысячи гривен серебра (11, 255). Проклиная всё на свете, новгородские богачи собрали деньги. Получив выкуп, Михаил, по выражению летописи, «ворота отвори» (5, 94, 335). Груженные хлебом ладьи двинулись по Тверце и Мете навстречу просторам Ильменя.

Находясь в Орде, Михаил вновь решил «потрясти» новгородцев. Его наместники стали всеми способами вымогать деньги у горожан. Однако те на сей раз не покорились. Они собрались на вече и постановили изгнать из города тверских вымогателей. Конечно, это была игра с огнём. Все понимали, что, если Михаил вернётся из Орды победителем, кое-кому в городе придётся заплатить кровью за такое самоуправство. Старики помнили, как отец Михаила князь Ярослав Ярославич наводил на перепуганный Новгород ордынскую рать. И потому никто не спешил браться за меч, предпочитая испробовать старый политический приём: остановить одного князя руками другого. Бояре послали гонцов в Москву, к Юрию, уже возвратившемуся из Орды, и пригласили его занять новгородское княжение.

Юрий не был вполне уверен в новгородцах и их решимости стоять за Москву. Кроме того, он не знал, с какими полномочиями вернётся из Орды Михаил Тверской. И потому обычно более скорый на дела, чем на размышления, московский князь на сей раз не спешил. Он тайно связался с известным своей бесшабашностью князем Фёдором Ржевским и предложил тому отправиться в Новгород в качестве московского наместника. Фёдор изъявил полную готовность взять на себя эту рискованную миссию.

Выждав ещё некоторое время, Юрий велел Фёдору приступать к делу. Тот немедля с отрядом своих витязей двинулся в Новгород. При поддержке новгородцев он захватил тверских наместников и посадил их под стражу. После этого Фёдор собрал новгородскую рать и вторгся с ней в тверские земли, предавая всё на своём пути огню и мечу...

В этой тревожной обстановке осени 1314 года Михаил Ярославич более всего хотел бы поскорее вернуться домой в Тверь. Но непреодолимые обстоятельства — долги, дворцовые интриги или ханская немилость — вынуждали его оставаться на берегах Ахтубы, ожидая решения своей судьбы...