Билл Клинтон - Моя жизнь

Самым памятным для меня на втором году обучения стал курс профессора Уолтера Джайлса «Конституция и правительство США», который он по большей части строил на анализе дел Верховного суда. Рыжеволосый, коротко стриженый Джайлс был убежденным холостяком, чьей жизни придавали смысл студенты, любовь к конституции и социальной справедливости и неизменное страстное увлечение командой «Вашингтон Редскинз». Он приглашал студентов на ужин к себе домой, а некоторые счастливчики даже посещали вместе с ним матчи с участием «Редскинз». Джайлс был демократом либерального толка из штата Оклахома, что было необычно и тогда, а в наши дни стало настолько редким, что его следовало бы занести в Красную книгу.

Думаю, я заинтересовал его отчасти потому, что был родом из штата, граничащего с его собственным, хотя он и любил подшучивать надо мной по этому поводу. К тому времени, когда я приступил к изучению его курса, я уже страдал от постоянного недосыпания, которое будет сопровождать меня всю последующую жизнь, и у меня появилась не очень приятная привычка засыпать в аудитории минут на пять-десять, после чего я прекрасно себя чувствовал. Я сидел в первом ряду большой аудитории, представляя собой идеальную мишень для язвительных замечаний Джайлса. Однажды, когда я задремал, он громко сказал, что такое-то постановление Верховного суда настолько четкое и ясное, что его может понять любой, «если, конечно, он родом не из провинциального городишка в Арканзасе». Я вздрогнул и проснулся под звонкий смех однокурсников. С тех пор я больше уже никогда не засыпал на его лекциях.

После окончания второго курса я отправился домой, без работы, но с ясным представлением о том, чем хотел бы заниматься. В Арканзасе это время ознаменовало конец эпохи: пробыв на своем посту шесть сроков, Орвал Фобус больше не стал баллотироваться в губернаторы. У нашего штата наконец появилась возможность избавиться от шрамов, оставленных событиями в Литл-Роке, и кумовства, покрывшего позором последние годы губернаторства Фобуса. Я хотел принять участие в проведении губернаторских выборов, чтобы побольше узнать о политике и в меру своих сил способствовать переходу Арканзаса к более прогрессивному курсу.

Амбиции, сдерживаемые в годы губернаторства Фобуса, вырвались на волю, и теперь в предвыборной гонке участвовали несколько кандидатов: семь демократов и один очень влиятельный республиканец — Уинтроп Рокфеллер, пятый из шести детей Джона Рокфеллера-младшего. Этот человек отказался от империи своего отца, чтобы руководить благотворительной деятельностью фонда Рокфеллера; под влиянием своей жены Эбби, придерживавшейся более либеральных взглядов, и великого канадского политика — либерала Макензи Кинга отказался от консервативной антирабочей политики своего отца; наконец, отказался от консервативных религиозных взглядов своего отца и вместе с Гарри Эмерсоном Фосдиком основал межконфессиональную Риверсайдскую церковь в Нью-Йорке.

Уинтропу, казалось, судьбой было предназначено стать паршивой овцой в семье. Его исключили из Йельского университета, и он отправился в Техас работать на нефтяных месторождениях. Отлично проявив себя на военной службе в годы Второй мировой войны, он женился на нью-йоркской светской львице и вернул себе репутацию гуляки и бонвивана. В 1953 году Уинтроп переехал в Арканзас, отчасти потому, что у него был однополчанин из этого штата, который заинтересовал его возможностями организации ранчо, а отчасти — потому что в этом штате можно было развестись через тридцать дней после свадьбы, а он очень хотел завершить свой непродолжительный первый брак. Рокфеллер был огромным мужчиной ростом примерно шесть футов четыре дюйма и весом около 250 фунтов. Он полюбил Арканзас, где все называли его Уином, — неплохое имя для политика [19] Win (англ.) — выигрыш, победа в спортивном состязании. — Прим. пер. . Он всегда ходил в ковбойских сапогах и белой шляпе «стетсон», купил огромный участок на горе Пти-Жан милях в пятидесяти к западу от Литл-Рока, начал успешно заниматься разведением крупного рогатого скота породы санта-гертруда и женился во второй раз. Его вторую жену звали Дженнетт.

Обосновавшись в новом для себя штате, Рокфеллер изо всех сил старался избавиться от имиджа плейбоя, который приобрел в Нью-Йорке. Он создал в Арканзасе небольшое отделение республиканской партии и прилагал все усилия к тому, чтобы привлечь в наш бедный штат крупную промышленность. Губернатор Фобус назначил его председателем Комиссии промышленного развития Арканзаса, и благодаря Рокфеллеру в штате было создано множество новых рабочих мест. В 1964 году, не желая мириться с представлением об Арканзасе как об отсталом штате, он решил состязаться с Фобусом на губернаторских выборах. Все высоко оценили то, что было достигнуто Уином, но в каждом округе имелась организация, поддерживающая действующего губернатора, и большинство жителей Арканзаса, в особенности его сельских районов, в то время больше привлекала сегрегационистская позиция Фобуса, нежели выступления в защиту гражданских прав Рокфеллера. К тому же в Арканзасе по-прежнему преобладали демократы.

Кроме того, крайне застенчивый Рокфеллер был плохим оратором, и эта проблема усугублялась его легендарным пристрастием к выпивке, из-за которого он повсюду опаздывал, так что я по сравнению с ним выглядел чрезвычайно пунктуальным. Однажды он должен был выступать на банкете в Торговой палате в Уинне, центре округа Кросс, на востоке Арканзаса. Уин прибыл туда сильно подшофе, опоздав более чем на час. Поднявшись на трибуну, он начал свою речь: «Я рад возможности находиться здесь, в...». Тут до него дошло, что он не знает, где находится, и он тихо спросил распорядителя банкета: «А как называется это место?» Тот прошептал ему в ответ: «Уинн». Он переспросил еще раз и услышал тот же ответ. Тогда он не выдержал и воскликнул: «Черт побери, я знаю, как меня зовут! А как называется это место?» Эта история моментально разнеслась по всему штату, но обычно ее пересказывали вполне доброжелательно, потому что все знали, что Рокфеллер стал арканзасцем по собственному выбору и заботился об интересах штата. В 1966 году он снова участвовал в выборах, но, хотя Фобус больше не баллотировался, я все же не думал, что он сумеет на них победить.

Кроме того, я собирался поддержать прогрессивно настроенного демократа. Мои симпатии были на стороне Брукса Хейза, лишившегося в 1958 году места в Конгрессе из-за выступлений в поддержку десегрегации Центральной средней школы Литл-Рока. Он проиграл стороннику сегрегации врачу-окулисту Дейлу Олфорду в результате голосования, при котором избиратели сами вписывали в бюллетени фамилии своих кандидатов. Отчасти его поражению способствовало использование при голосовании наклеек с именем Дейла Олфорда, которые люди, не умеющие писать, но уверенные в том, что чернокожие и белые дети не должны посещать одну и ту же школу, могли вклеивать в избирательные бюллетени. Хейз был хорошим христианином и стал президентом Южной баптистской конвенции до того, как большинство моих единоверцев-баптистов решили, что руководить ими и страной могут только консерваторы. Он был изумительным человеком, умным, скромным, веселым и снисходительным даже к молодым сотрудникам избирательного штаба своего соперника.