Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Одним из принципов уголовно-процессуальной политики, вытекающим из презумпции невиновности и сформулированным в части 2 статьи 47 УПК РФ является то, что обвиняемый, по уголовному делу которого назначено судебное разбирательство, именуется подсудимым. Обвиняемый, в отношении которого вынесен обвинительный приговор, именуется осужденным. Обвиняемый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, является оправданным. Законодатель акцентирует внимание на том, что обвиняемый только именуется подсудимым и осужденным, а оправданным — является. Оправданный подлежит реабилитации, поскольку суд признал его невиновным в совершении преступления по предъявленному ему обвинению. В случае признания подсудимого виновным в совершении преступления суд решает вопрос о его наказании в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. После исполнения приговора суда, погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью. Тем самым законодатель признает обязанность государства по отношению к своим гражданам в должном регулировании общественных отношений при их нарушении — выполненной.

Конечным исполнителем выраженной в законе воли государственной власти является суд. Осуществляя правосудие (часть 1 статьи 118 Конституции РФ и статья 8 УПК РФ), только суд может признать обвиняемого виновным или невиновным в совершении преступления. Уголовное правосудие заключается в деятельности судьи или суда при коллегиальном рассмотрении уголовного дела, в судебном заседании в целях оправдания невиновного или наказания виновного в совершении преступления. Направление этой деятельности сформировано правовыми принципами уголовной ответственности, рассмотренными в первой главе, следуя которым достигается до того неизвестный, хотя и предполагаемый результат. В случае если результат известен, деятельность по его достижению утрачивает смысл, правосудия как такового не происходит. Поэтому Конституция РФ устанавливает возможность осуществления судебной власти посредством уголовного судопроизводства, то есть в порядке, определенном уголовно-процессуальным законодательством.

Итак, национальный опыт уголовного правосудия из практики отдельно взятого судьи [58] Арсентьев В. Закон и совесть в национальном опыте уголовного правосудия из практики отдельно взятого судьи / В. Арсентьев. — Иркутск: ИНЦХТ, 2017. свидетельствует о том, что заданный законом и совестью смысл деятельности судьи по осуществлению судебной власти заключается в реализации презумпции невиновности в порядке уголовного судопроизводства с помощью судейского усмотрения. Основной Закон России обязывает всех без исключения считать каждого обвиняемого в совершении преступления невиновным на всём протяжении уголовного преследования и судебного разбирательства вплоть до вступления в законную силу решения высшей и последней судебной инстанции — Президиума Верховного Суда РФ. Определив правовой статус каждого обвиняемого, законодатель предельно ясно обязал судью строить свою деятельность в пределах своих властных полномочий на основе принципа презумпции невиновности с целью самой возможности осуществления уголовного правосудия. Это единственный законный способ успешной реализации уголовной политики государства, сила права которого выражена законом и совестью.

В силу закона суд оправдал, как это видно из вступившего в законную силу судебного приговора [59] Архив Иркутского областного суда, дело № 2–5–11. , Сомина и Ромина по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 209 УК РФ, частью 3 статьи 222 УК РФ, пунктом «а» части 3 статьи 126 УК РФ на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ за отсутствием состава этих преступлений.

Сомин, кроме того, судом оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 158 УК РФ, частью 1 статьи 222 УК РФ, частью 2 статьи 222 УК РФ, частью 1 статьи 222 УК РФ на основании пункта 2 части 2 статьи 302 УПК РФ за непричастностью к совершению этих преступлений.

Основанием оправдания Сомина и Ромина по пункту «а» части 3 статьи 126 УК РФ, то есть в похищении человека из корыстных побуждений организованной группой послужил отказ государственного обвинителя от обвинения в совершении этого преступления. В связи с чем, каждый из них подлежал оправданию по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 2 статьи 302 УПК РФ за отсутствием состава этого преступления.

При этом суд согласился с мнением государственного обвинителя, полагавшей, что данный состав преступления не нашел своего подтверждения в судебном заседании. Изложенный суду государственным обвинителем мотив отказа заключался в том, что умысел Сомина и Ромина был направлен на убийство Г. и совершение мошенничества по квартире, для чего необходимо было найти документы на квартиру, вызвать с её помощью брата, то есть похищение Г. явилось способом облегчить совершение указанных преступлений.

Кроме того, государственный обвинитель отказалась от обвинения Сомина по предъявленному ему обвинению:

— по части 1 статьи 222 УК РФ в незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия — обреза двуствольного охотничьего ружья модели ИЖ–43М 12 калибра № 8810273, 1988 года выпуска, производства Ижевского механического завода и боеприпасов к нему — патронов 12 калибра в количестве не менее 11 штук;

— по части 2 статьи 222 УК РФ в незаконных хранении, перевозке и ношении того же обреза ружья с патронами к нему в группе и по предварительному сговору с З.;

— по части 1 статьи 222 УК РФ в незаконных хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия — неустановленного револьвера и боеприпасов к нему — патронов калибра 7,62мм в количестве не менее 7 штук, мотивируя недостаточностью доказательств, подтверждающих это обвинение.

Соглашаясь с прокурором, суд учёл, что инкриминируемые Сомину в качестве огнестрельного оружия: обрез ружья — по судебному решению признан недопустимым доказательством, а револьвер — органами следствия не установлен и в судебном заседании стороной обвинения не представлен.

При таких обстоятельствах Сомин подлежал оправданию по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 222 УК РФ, частью 2 статьи 222 УК РФ, частью 1 статьи 222 УК РФ на основании пункта 2 части 2 статьи 302 УПК РФ за его непричастностью к совершению этих преступлений.